Юрий Шестера - Последний поход «Новика»

Появление военного корабля поначалу вызвало там панику, но, когда разглядели Андреевский флаг, чуть ли не все его население высыпало на пристань. И как только к ней подошел баркас с «Новика», духовой оркестр местного гарнизона грянул марш. Настроение у команды было приподнятое — большая часть пути уже пройдена, и через несколько часов крейсер возьмет курс на Владивосток. А там, за проливом Лаперуза, наши воды. Потому все энергично и весело принялись за грязную и нудную работу по погрузке угля.

А его ведь приходилось подвозить на пристань в телегах, нагружать на баржи, буксировать к крейсеру и перегружать в мешках уже в угольные ямы. Уголь на баржи носили в мешках, корзинах, а больше всего в ведрах, да и тех было явно недостаточно. Все жители помогали морякам — вместе с матросами работали и солдаты военной команды поста, и ссыльные, и даже старики и женщины, набежали и дети.

Начальник местного гарнизона полковник Арцишевский сразу же по прибытии «Новика» послал телеграфное донесение об этом военному губернатору Сахалина генерал-лейтенанту Ляпунову. Дойдя до Петербурга уже за подписью главнокомандующего адмирала Алексеева, это донесение опередило события: «…сего числа в 6 утра «Новик» пришел в Корсаковский пост, приняв уголь, следует во Владивосток».

И главный начальник флота и морского ведомства великий князь Алексей Александрович с удовлетворением пометил на бланке этого донесения : «Доводится до Высочайшего сведения. Доклад завтра около 4-х часов. А.» Однако судьба распорядилась иначе, и Николаю II на следующий день после ознакомления с этим донесением осталось только с горечью приписать: « Лучше этого не печатать…»

Около 14 часов 30 минут радиотелеграфист доложил о приеме неразборчивых сигналов. Было ясно, что их источником могли быть только корабли противника.

— Дождались!.. — горько произнес Андрей Петрович, как бы отвечая на свои невеселые мысли. — Надо срочно выходить в море, Михаил Федорович, а то нас здесь прихлопнут, как котят!

— Согласен с вами, — несколько растерянно ответил командир, чувствуя часть и своей вины за случившееся, — но у нас под парами только два котла, а в остальные, как вы знаете, заглушили лопнувшие трубки, требующие ремонта.

Он подошел к переговорной трубе с машинным отделением:

— Борис Васильевич, в скольких котлах кроме двух можете сейчас же развести пары? — спросил он у старшего инженера-механика.

— В семи, только что исправленных, — тут же ответил тот. — Остальные три еще требуют некоторого ремонта.

— Следовательно, мы сможем развить максимальную скорость лишь в восемнадцать — девятнадцать узлов, — констатировал старший офицер. — Не густо… — вздохнул он.

— Сколько, Борис Васильевич, потребуется времени на их ремонт?

— Точно ответить не могу, Михаил Федорович, но буду поднимать в них пары по мере их готовности. — И после паузы с тревогой в голосе неуверенно спросил: — Никак экстренный выход, Михаил Федорович?!

— Вы правы — перехвачены радиотелеграфные переговоры японских кораблей.

— О, Господи!.. — послышалось из переговорной трубы.

— Срочно поднимайте пары в готовых котлах!

— Есть! Будет исполнено! — поспешно ответил старший инженер-механик.

Андрей Петрович тяжко вздохнул:

— Каково же приходится нашим «духам» в их преисподней?! Нестерпимая жара, гул машин и практически никакой информации о том, что творится здесь, наверху…

— А вы, Андрей Петрович, оказывается, еще и философ? — вымученно улыбнулся командир.

— Какая уж там философия, Михаил Федорович, когда еще библейские мудрецы учили: «Каждому — свое!»

— Это так! — согласился тот.

— Надо прекратить погрузку угля, — опустил командира на грешную землю, то есть на корабельную палубу, старший офицер.

— Может быть, несколько повременим, Андрей Петрович? — неуверенно заметил командир. — Пока механики будут поднимать пары, мы бы смогли принять еще несколько тонн угля. Ведь его расход в условиях боевого маневрирования будет весьма велик.

— Не до жиру, Михаил Федорович, — быть бы живу! У вас деловое мышление явно преобладает над оперативным. Ведь люди — не винтики. Им надо успеть вернуться с берега, привести себя в порядок, настроиться на смертельную схватку с врагом, который, образно говоря, уже ломится в нашу дверь.

— Вы слишком убедительны, Андрей Петрович, чтобы спорить с вами, — уступил Шульц. — Прекращайте погрузку угля!

— Передать семафор: «Береговой команде срочно вернуться на крейсер!», — приказал старший офицер сигнальщику.

Вернувшиеся с берега матросы возбужденно переговаривались с теми, что были на корабле, пытаясь узнать причину срочного вызова береговой команды. Слышны радиотелеграфные сигналы? Стало быть, неприятель не один. А сколько? Ведь любой японский крейсер даже в одиночку сильнее «Новика». Да к тому же и спасительного полного хода дать не можем. Что же будет?.. Ощущение решительной минуты подействовало на всех. Сосредоточенно проводились последние приготовления корабля к бою.

В 16 часов «Новик» снялся с якоря, взяв курс на юг.

Командир обратился к старшему офицеру:

— Андрей Петрович, предлагаю в случае встречи с неприятелем повернуть в широкую восточную часть залива Анива, пытаясь ввести его в заблуждение. А после наступления темноты, не включая ходовых огней, лечь на обратный курс по направлению к проливу Лаперуза.

— Пожалуй, вы правы, Михаил Федорович. Во-первых, в проливе Лаперуза обязательно будет дежурить еще один японский крейсер, перекрывая нам выход в Японское море. И если мы сразу же повернем к проливу Лаперуза, то окажемся как бы между двумя огнями. А это гибельно для «Новика». Во-вторых, если мы по вашему предложению повернем в восточную часть залива Анива, то тем самым выиграем некоторое время для ввода в строй еще трех котлов. А с полным ходом в двадцать пять узлов нам не будет страшен даже броненосный неприятельский крейсер. В-третьих, повернув на восток, мы можем попытаться пройти в Японское море и через Сангарский пролив. Хотя, — прикинул он, — Камимура будет, несомненно, предупрежден об этом, а посему перекроет нам и его. Так что правильнее будет все-таки попытаться прорваться через пролив Лаперуза. Он поближе, да к тому же и пошире, обеспечивая тем самым относительную свободу для маневра, — улыбнулся Андрей Петрович.

— Спасибо, Андрей Петрович, за детальный анализ сложившейся ситуации, — благодарно посмотрел командир на своего помощника. — Значит, так и будем действовать!

Когда же, как и ожидали, со стороны пролива появились дымы, командир направил «Новик» в восточную часть залива Анива.