Анастасия Кашен-Баженова - История миров: Блуждающие огни (СИ)

В голове Нормана словно гремел мощный двигатель, перемалывая его мозг, и стенки хрупкого черепа резонировали, звенели, как стекла в старой раме.

— Я должен сесть… Должен сесть! — зашептал он. Дракон уже помогал ему опуститься на плиты.

Сорок лет назад Норман кричал тоже самое. И точно так же Дракон держал его за плечи.

— Я должен сесть! Должен сесть!

Автопилот и навигация давно отказали. Шаттл дергало словно фантик на веревочке, с которым играла кошка.

— Я должен сесть! — Норман знал, что не сможет посадить шаттл. Знал, что это конец.

Дракон надел на него маску и Норман вернулся в реальность. Лицо Локариса переливалось с огненно-красного в светло-зеленое. Воображаемая пластмассовая трубка у правого глаза помощника становилась все уже.

Задул сильный ветер, пола куртки Дракона захлопала Нормана по руке. Мир снова перевернулся.

— Мы должны идти, — Норман слышал Дракона даже сейчас, когда его мозг взбивали миксером.

Локарис поднял помощника на ноги. Он навалился на плечо босса, и они медленно пошли — Норман не видел, куда именно. Трава доставала уже до пояса, становилась все гуще. Они прошли совсем немного:

— А-а-а-а-а! — Норман закричал, снова сдавливая виски. Ему было плевать, что Дракон видит его слабость. За долгие годы они не раз друг друга выручали и видели в куда худшем состоянии.

— Спокойно, посмотри на меня, — Локарис снова усадил его на землю, опустился рядом. Теперь трава цеплялась за их волосы.

— Посмотри на меня!

Должно быть, заливались писком все датчики. Гироскоп полетел к черту. Но Норман слышал только эти слова.

Его пассажир, этот проклятый нелегал, из-за которого все и случилось, резко развернул Нормана к себе. Глаза пилота поравнялись с янтарными зрачками.

— Я смотрю… — прошептал он, а на лице нелегала мелькнуло удивление.

В следующий миг шаттл дернуло так, что кресло слетело с рельс и вместе с Норманом прыгнуло под потолок. Вокруг рассыпался фейерверк капелек крови. Он бил из разорванной руки пилота.

«Весьма глупо» — мелькнуло его голове, — «так влететь в первый же месяц работы».

Норман только набирал необходимый налет часов на ионолете — новая модель, незнакомая система управления, в армии он летал на совсем других аппаратах. Эта же корпорация занималась межпланетными перевозками, непыльная работа, но главное, что Норман наконец мог летать.

Его учебный рейс перенесли на ночь, и в ангаре остался лишь техперсонал.

— Сэр, — к Норману подошел коренастый лысый человек в синем комбинезоне. Пилот не знал этого техника — не его смена. — Дело есть, — сказал тот, перекатывая во рту зубочистку.

Он провел Нормана через складские помещения, в небольшую комнатку, где сидели еще двое мужчин из персонала.

— Надо закинуть одного в «лес», — лысый сплюнул зубочистку на пол.

Пилот, который обычно помогал «закидывать в лес», что значило не что иное, как транспортировку нелегалов на планету, заболел. Срывались хорошие деньги. Всего один пассажир. Время полета равно времени учебного рейса Нормана, расстояние то же, никто не ничего заметит. Система отлажена.

Норман, сам не желая, стал сообщником. На службе он подбил немало нелегалов, еще на подлете к «лесу», но сейчас знал, что не может отказаться. Иначе о работе в корпорации придется забыть.

Ему выделили другой шаттл из резервного колодца. Норман забрался в кабину — та же модель, к которой он привыкал на учебных рейсах. Одну за другой пилот включил системы, начал предполетную подготовку, ожидая нелегала.

Его пассажиром оказался высокий сухопарый человек лет сорока, с острым лицоми темными длинными волосами, какие никто уже давно не носил. Тип показался пилоту неприятным, даже несмотря на то, что Норман был против всего задания в целом, против чего он хотел только как можно быстрее отделаться от общества нелегала.

Компьютер доложил о готовности ионолета, диспетчер дал согласие на вылет. Из шлюзового колодца началась откачка воздуха. Норман следил за падением наружного давления, все шло хорошо. Пассажир молчал и, видно, не собирался говорить до самой посадки. Как вести себя в полете, он знал, это было видно по тому, как залез в кабину, как сел в кресле рядом.

Они покинули станцию. Ионолет шел нормально, но чувствовалось, что это чужая машина, что привыкла к другому, неизвестному Норману пилоту. Все было хорошо, пока они не вошли в атмосферу.

Теперь проклятый нелегал откидывал в сторону кресло и тряс Нормана за плечи. Кровь из рассеченной брови заливала его лицо:

— Посмотри на меня!

— Посмотри на меня, — Норман послушно посмотрел на Дракона.

Янтарные глаза — доля мгновения, короткое, чуть заметное ощущение падения, паники и эйфории вместе взятых. Он оказался где-то далеко, в глубине вертикальных зрачков. Он плыл в пустоте, и сами истоки всего сущего качали его на мягких волнах.

— Норман? — Дракон моргнул, прерывая контакт глаз, отпустил подбородок помощника.

— Я здесь, босс, — он вымучено ухмыльнулся. Локариса здорово бесило, когда его называли «боссом». — Вот, приложило-то.

Голова больше не раскалывалась. Вот уже сорок лет, как не пилот, огляделся вокруг. Дракон и он уже были на деревянных мостках. Под лабиринтом настилов плескалась черная вода. Они сидели на краю какого-то аппендикса. Норман спустил ноги, сел прямо. Потряс головой.

Локарис взял его за руку, одернув рукав. Пришлось повернуться, чтобы увидеть, что делает босс, но хотелось просто смотреть на водную гладь.

Дракон нажал пальцем на место, где был укол.

— Думаешь, инъекция? — спросил Норман.

— Думаю, что тебе стоит поднять ноги, а то рискуешь в следующую минуту оказаться забетонированным по колено.

— Ты еще помнишь направление? Не сбился с пути? Где мы?

— Да, помню, — Дракон сделал маленький надрез, на загорелой коже помощника налилась тугая бусина крови.

— Где мы? — это были первые слова Нормана, когда он пришел в себя. По всем его расчетам, они должны были разбиться через минуту после того, как раздался последний приказ «смотри на меня!».

— Не дергайся, друг, — сказал кто-то.

Пилот видел плохо, кажется, кто-то перевязал ему голову, оставив щель лишь для одного глаза. Он вздрогнул, приподнялся, оглядывая себя. На первый взгляд все его конечности были на месте. Сам он лежал на узкой софе в темном помещении с низким потолком, было душно и резко пахло спиртом.

Норман был привязан, а его левая рука покоилась на коленях у человека с черной повязкой. Он вспомнил, что как раз эту руку ему порвало, когда кресло бросило под потолок.

— Сказал же, чтоб тебя! — человек в повязке выругался, перехватил руку, которую пилот даже не чувствовал. Выглядела она не лучше, чем он помнил ее в последний миг. Только теперь среди оголенных мышц под настольной лампой поблескивали разные зажимы и какие-то медицинские инструменты.