Желтый бес.

- Ты еще не все обо мне знаешь, - с горечью произнес Антон.

- Тогда расскажи, - попросила Валя.

И Антон рассказал. О страсти к азартной игре, о растраченных казенных деньгах, о бандитах и собственном похищении местными уголовниками. Девушка слушала молча, только иногда тихонько ахала и качала головой. В карих глазах появлялся жгучий интерес, сменялся жалостью и тогда в уголках появлялись слезы. Если бы Антон не был так увлечен рассказом, он мог бы заметить, что в конце его истории Валентина стала задумываться и в глазах начали появляться холодные искорки расчета. Впрочем, любой на его месте решил бы, что девушка просто думает, как помочь парню в непростой ситуации. Как-то так получилось, что они подошли к палаткам. Археологи разбрелись кто куда, большинство воспользовалось ситуацией и просто уехали в город.

- Вот такие дела, Валенька, - закончил свой рассказ Антон. Девушка окинула быстрым взглядом палаточный городок.

- Пойдем, - сказала она и решительно шагнула внутрь своей палатки.

Раскопать котлованы удалось только к середине следующего дня. Науменко сумел не только привезти дополнительную рабочую силу, но и договориться с властями о продлении времени раскопок. Последнее было особенно важно для Сергея Чижикова. Студент буквально расцвел от радости. Весь предыдущий день он провел на раскопках. В поте лица трудился, не покладая рук и не опуская зада. Усталый, грязный, как подземный черт, он буквально приполз в лагерь на карачках. Угасающим голосом сообщил, что крышка отрыта и уже завтра можно будет спуститься в подземелье к проклятой плите и читать, читать, читать … Под собственное бормотание студент заснул на пороге палатки, прямо у входа. Антон, тоже немало утомленный, но совсем по другой причине, бережно поднял трудягу на руки и уложил на раскладушку. Опустил полог, тщательно придавил низ специально приготовленными для этого камнями. Теперь злобные скорпионы не проберутся внутрь. Вдохнул теплый вечерний воздух полной грудью. Глаза отыскали палатку Валентины. Усталая девушка тоже давно спит и болтовня археологов, что весело провели время в захолустном городке, ее совсем не беспокоит.

Науменко несколько раз обходит котлован. То качает крупной головой, то недоверчиво хмыкает и подозрительно смотрит в глаза Чижикову. Сан Саныч отказывается верить, что такую ямищу в одиночку выкопал Сергей, известный лодырь и «шланг гофрированный». Тем не менее следов техники обнаружить не удалось, да и Антон с Валентиной в один голос утверждали, что студент рыл в одиночку. Ну где экскаватор в пустыне возьмет?

- Да-а, Сергей …э-э …

- Иванович, - услужливо подсказал студент.

- Да, Сергей Иванович. Вы совершили трудовой подвиг во славу отечественной науки, ваше рвение будет отмечено, не сомневайтесь. Руководство экспедиции в моем лице в полном восторге от ваших … э-э … славных дел, - витиевато бубнил Науменко, с изумлением поглядывая то на студента, то на ямищу. Осыпанный похвалами Сергей стоит на краю котлована, скромно потупив глазки. Только крепко сжатые кулаки выдают жгучее нетерпение поскорее спуститься вниз и начать работу по демонтажу плиты. Дело в том, что ввиду ценности данного объекта принято решение извлечь камень с надписями и дальнейшие исследования проводить в лагере. Это как нельзя лучше соответствует желанию самого Чижикова. Если плиту увезут отсюда, то ничто уже не помешает ему как следует пошарить в колодце. Причину для продолжения раскопок именно здесь он придумает. С плитой провозились полдня. Отполированный с одной стороны плоский камень очистили от спекшейся глины – именно она удерживала плиту в массиве породы. Затем осторожно опустили на деревянную платформу и через расширенное отверстие подняли на поверхность. Грузовик доставил плиту в лагерь, где ее с не меньшими предосторожностями выгрузили. Науменко сразу потерял всякий интерес к продолжению раскопок на старом месте. Считал, что ключ ко всему именно эти письмена и надо сосредоточиться на расшифровке. Обрадованный до поросячьего визга Сергей скромно предложил поработать еще в подземелье и Науменко тут же согласился.

- Валяйте, - разрешил он, - но не один, а вот, с Антоном. И постоянно поддерживать связь, мало ли что!

- Слушаюсь и повинуюсь! – едва не повизгивая от восторга ответил Сергей.

- Ты понял, чувак? Завтра с утреца мы рванем в нашу пещерку и без помех прошманаем весь колодец. Нас ждут сокровища, чувак. Вау!!! – возбужденно зашептал он, едва только Науменко отвернулся.

- Или крупные неприятности, - пробормотал Антон. Он почему-то совсем не разделял восторгов Чижикова и перспектива лезть в пыльную нору со скелетами совсем не радовала.

Колодец встретил исследователей густой тишиной и непроглядным мраком. В котловане заметно посветлело после того, как разобрали потолок. При дневном освещении норы древних искателей сокровищ выглядят особенно мрачно, словно черные язвы моровой чумы на теле.

- Вот он, путь к славе и богатству … щас, только веревочку привяжу покрепче … - бормотал Сергей, торопливо заканчивая приготовления к спуску. – Есть! Ну, я пошел?

Антон критически оглядел напарника. Лицо скрыто под марлевой повязкой, голову покрывает черная бандана, глаза скрыты по защитными очками – такие надевают мотоциклисты. На руках темнеют грубые кожаные перчатки, потому что жесткий канат сильно дерет ладони. Антон экипирован точно также.

- Давай, расхититель гробниц. Я следом, - хлопнул Сергея по плечу.

Перекладина по-старчески скрипнула под тяжестью тела, веревка напряглась. Через несколько секунд дрожание каната прекратилось, снизу донесся приглушенный глубиной веселый голос:

- Поторопись, чувак!

Антон вздохнул, поплевал через плечо. Пальцы крепко сжали грубый канат, тело скользнуло с края ямы вниз. Сморщенные от сухости стены колодца поползли вверх, тьма начала сгущаться. Едва только ступни коснулись мягкого дна, Антон отпустил веревку и нырнул в горизонтальный проход. Сергей стоит в подземелье и внимательно рассматривает скелет. Луч налобного фонаря медленно скользит по полу.

- Скелетик повернулся на другой бок? – насмешливо спросил подошедший Антон. Тоже включил фонарь и провел световым раструбом по стенам. Спрессованная до плотности камня глина с песком покрыта слоем пыли. Видны черные вкрапления не то угля, не то грязи. В нескольких местах из стены торчат обломки каких-то черепков и неровных кирпичей кроваво-красного цвета.

- Это культурный слой, - сказал Сергей и луч его фонаря пробежал по стене.

- Что? – не понял Антон.

- Ну, здания приходят в негодность, земля истощается и люди покидают обжитые места. Потом, через много лет, возвращаются и строят все заново. И так повторяется много раз. В земле образуются слои вроде колец в стволе, по которым определяют возраст дерева. В археологии эти слои называют культурными. В центре любого русского города где ни копай, таких слоев с десяток будет.