Аристофан - Мир

Что милей всего на свете? Дни, когда закончен сев.
Небо дождик посылает, и сосед нам говорит:
«Чем бы нам таким заняться, отвечай-ка, Комархид!»
«Выпить хочется мне, вот что! С неба шлет ненастье бог!
Эй, жена, бобов поджарь нам, да побольше, меры три!
И муки прибавь пшеничной и маслин не пожалей!
И Манета пусть покличет Сира с улицы домой;
Все равно ведь невозможно нынче лозы подрезать
И окапывать напрасно: землю дождичек смочил,
Пусть пошлют за перепелкой, двух тетерок принесут!
Молоко найдется в доме и от зайца три куска,
Если только прошлой ночью не стащила кошка их;
Что-то очень уж шумела и возилась там она.
Два куска неси нам, мальчик, третий дедушке оставь!
Мирта ветвь у Эсхинада попроси, да чтоб в цвету!
Заодно и Харинада по дороге пригласи!
С нами пусть он нынче выпьет!
Посылает бог удачу
Нашим нивам и садам».

В дни, когда луг звенит
Песней милою цикад,
Я разглядывать люблю,
Не созрели ли уже
Грозди лоз с Лемноса.
Прежде всех зреет плод этих лоз,
А потом горстку фиг с ветки рву,
Спелость пробую на вкус,
Фиги тают — так сочны!
«Оры милые», — пою я,
И настоечку хлебаю,
И за лето становлюсь
Жирен, гладок и лоснист.

Много хуже таксиархом [39] Таксиарх — пехотный командир. любоваться, — чтоб он сдох!
С гребнями тремя на шлеме, в алом пламенном плаще.
«Крашен плащ, — бахвал клянется, — в сардский пурпур, в чистый цвет».
Но когда придется драться в этой пурпурной красе,
Тут окрасится накидка в самый подлый рыжий цвет.
Первым франт несется с поля, словно рыжий конь-петух.
Я, как птицелов, глазею. А султан его дрожит.
Но зато уж, сидя дома, шутки дикие творят.
В список призывной внесут нас, после вычеркнут опять,
Впишут снова, дважды, трижды. Вдруг кричат: «В поход идем!»
А еды не закупили. Ведь не знали ни про что.
К Пандионовой [40] Пандион — покровитель одной из аттических фил (территориально-политических общин) — Пандиониды. колонне подлетишь и, тут себя
В призывном увидев списке, с горькой злобою уйдешь.
Вот что терпим мы, крестьяне, терпим больше городских
От трусливых щитобросов — людям и богам врагов.
С ними, если Зевс позволит, расквитаемся за все!
Нам от них беда и слезы,
Львы они в кругу домашнем,
Хитролисы на войне!

Ну-ну!
На свадьбу, на пирушку привалил народ.
Возьми султаны эти, обмети столы,
Ведь ни на что другое не годны они.
Перепелов неси сюда и рябчиков,
Зайчатины и хлеба дай пшеничного.

Где, где Тригей?

Да здесь я! Жарю рябчиков.

Тригей, дружок любезный! Сколько радости
Принес ты нам, вернувши снова мир! Никто
И за полушку кос не покупал у нас.
А нынче за пять драхм я продаю косу.
А тот три драхмы за кувшин с селян берет.
Прими ж в подарок лучшую косу, Тригей,
Кувшин возьми, бери и это! Даром все!
Мы нажились в торговле. И за то теперь
К тебе пришли на свадьбу с приношеньями.

Спасибо! Все сложите и идите в дом!

Спешите на пирушку! Поглядите-ка:
Подходит оружейник. Он ужасно зол.

Ай-ай, Тригей! Меня ты разорил дотла!

Чего ты, горемыка? Шлемом рвет тебя?
Торговец оружием

И ремесла и хлеба ты лишил меня,
И вот его, и мастера-копейщика!

За эти два султана сколько просишь ты?

А сколько дашь?

Что дам? Мне, право, совестно,
Но чтоб над вязкой не трудиться веников,
Три мерки фиг за оба дам, и со стола
Теперь сметать я буду сор султанами.

Зайди во двор и фиг три мерки вынеси!
Ведь лучше что-нибудь, чем ничего, дружок!

Прочь убери, к воронам, этот подлый хлам!
Да из твоих султанов лезут волосы.
За эту дрянь и фиги я не дам тебе!

Куда ж девать мне панцирь замечательный?
С роскошною чеканкой, в десять мин ценой?

На панцире убытка не потерпишь ты.
За ту же цену у тебя куплю его.
Отлично, как стульчак его использую.

Не издевайся, дерзкий, над моим добром!

Сюда еще три камешка — и кончено!

Невежа! Как же подтираться думаешь?

Вот так просуну руку через скважину,
А этак вот другую.

Через обе?

Да!
У кораблей не занимать же дырочек!

Уплатишь ты за нужник десять мин, чудак?

Еще бы! Зевс свидетель! Что ж ты думаешь,
Дешевле тыщи драхм ценю я задницу?

Иди ж, и деньги принеси!

Постой, дружок!
Жмет в мягком месте. Не куплю! Неси назад!

А с этой боевой трубой что делать мне?
Ведь за нее я отдал шесть десятков драхм.

Сюда в воронку жидкого свинца нальем,
Прицепим сверху небольшую палочку,
И коттаб [41] Коттаб — распространенная в Афинах игра: остаток вина выплескивался из кубка в металлический сосуд, и при этом произносилось имя возлюбленной. Если вино целиком попадало в сосуд и производило чистый звук, влюбленный мог рассчитывать на ее благосклонность. превосходнейший получится.

Ты все смеешься?

Вот тебе другой совет:
Налей свинца в воронку, как указано,
Привесь грузило к кончику, бечевкою
Перевяжи как следует, получится
Безмен, чтоб фиги домочадцам взвешивать.