Алексей Щуров - Песни северного ветра

– Я рад тебе, Джини Гордон,
Прекрасная дочь, войди!
Я рад тебе, Джини Гордон,
Но не твоему Огливи.

Хотя Огливи за море
Солдатом отправлен служить
С суши пришла весть вскоре:
Наследство пора получить.

– Вам надлежит, капитан Огливи,
Наследием брата владеть
И быть с той поры, капитан Огливи,
Нортумбрии графом впредь.

– Что значит все это? – спросил капитан. —
С его детьми тремя что?
– Мертвы все они и под камнем спят,
Стать графом вам время пришло.

– Тогда, капитан, полный назад,
Покойся, мундир, на дне:
Теперь всей Нортумбрии я граф —
Джини вернется ко мне!

К замку герцога Гордона мчит
Всадник среди лугов,
И вскоре привратник всем говорит:
– Капитан Огливи здесь вновь!

– Добро пожаловать, милый зять,
Молва о богатстве быстра.
Ты люб мне и другого, мой зять,
Не пустил бы я чужака.

– Сэр, в прошлый раз за порог меня
Выгнали без чести;
Не за дружбой, сэр, я приехал к вам,
А за женой и детьми.

– Войди, дорогой капитан Огливи,
Вина и пива вкуси,
Я дам тебе золота и серебра
Еще до вечерней зари.

– Ни денег твоих блестящих,
Ни золота, ни серебра
Я не возьму с собою —
Мне Джини лишь нужна!

И вот леди Джин спустилась —
Слезы стоят в глазах,
За нею ползет ребенок,
И двое – на руках.

– Прекрасная Джини Гордон,
Садись на коня с детьми!
В Нортумбрию мы умчимся,
Там станешь графиней ты!

В дни Генри-короля она
Второю дамою была:
За то ее любил король,
Что так любезна и мила.

И даже принц не мог мечтать
Ее в объятья заключить:
Той дамы красота могла
Любого смертного пленить.

Так вьются кудри у нее,
Что златом кажутся они;
В очах сверкает неба свет —
Восточных жемчугов огни.

Румянец алый на щеках —
Прекрасней хрусталя они,
Как будто за господство бой
Лилея с розою вели.

О Розамунда, берегись,
Тобой неверный сделан шаг:
Ведь королева Эллинор
Давно тебе смертельный враг!

Чтоб Розамунду, дивный цвет,
От ярости жены спасти.
В Вудстоке повелел король
Покои тайно возвести.

Из камня и сосны они,
Но сто и пятьдесят дверей
Ведут туда сквозь лабиринт —
Переплетенье галерей.

Так хитро сделаны они,
Что вход иль выход отыскать
Лишь с нитью или ваш удел —
По переходам век блуждать.

И храбрый рыцарь тот покой
С тех пор обязан был стеречь —
Так пожелал король любовь
И дамы жизнь своей сберечь.

Но часто милости судьбы
Обращены бывают в прах —
Двумя влюбленными она
Вертит, как куклами в руках:

Король наследника ценил,
А тот во Франции мятеж
Против отца поднять посмел
И захватил морской рубеж.

Наш добродетельный король
Покинуть Англию спешит,
Но с Розамундой дорогой
Он так, прощаясь, говорит:

– О Розамунда, дивный цвет,
Услада для очей моих,
Ты – моя Роза: целый свет
Не стоит прелестей твоих.

О сердца моего цветок,
Чья сладость всех других милей,
Не раз простился бы с тобой,
О Роза, гордость королей!

Цветок дражайший, суждено
Покинуть, Роза, мне тебя:
За море подавить мятеж
Зовет французская земля.

Но час разлуки краток, верь,
О Роза милая моя,
И в сердце ты моем цвети,
Пока за морем буду я.

А Розамунда от речей
Прощальных Генри-короля
Сдержать печали не смогла,
Что в сердце и глаза ей жгла.

Из ясных и прозрачных глаз,
Как серебристая роса,
Бежит жемчужная слеза,
Смывая благодать с лица.

Как воск бледны ее уста —
А были алы, что коралл;
И Розамунда поняла:
Разлуки час уже настал.

Пред Генри-королем она
Вдруг падает, лишившись чувств
И он, ее в объятьях сжав,
Касался хладных ее уст.

В ланиты нежные ее
Раз двадцать целовал король,
Пока она не отошла —
Так горестна разлуки боль.

– О Роза, дивный мой цветок,
Ответь мне, отчего грустна?
– Мой государь, нас разлучит
Кровопролитная война.

На чужедальнем берегу
Среди врагов жизнь ваша – ад!
Позвольте ехать с вами мне,
Молю об этом я стократ.

Служить пажом позвольте вам —
Носить вам щит и меч в бою;
И все удары я приму,
Отдам за вас я жизнь свою.

Или служанкою простой
Стелить вам ложе буду я
И воду подавать к мытью,
Когда вы кликните меня.

Войны мне тягость нипочем,
Коль рядом вы, мой милый друг,
А ожиданье – жизнь в гробу:
Пусть лучше смерть прервет недуг.

– Дражайшая любовь моя,
Скитания – не твой удел,
Твой мир – твой дом и отчий край,
Английской стороны предел.

Для женщин всех война грешна,
Иные радости для вас:
Не битва – а веселый пир,
Не грязь палатки – а атлас.

О Роза, здесь пока живи,
И с музыкой дни проводи,
А мне ты лучше предоставь
Вести смертельные бои.

Блистай в парче и жемчугах,
А лат сиянье мне оставь;
Танцуй гальярды каждый день,
Пока там бьется моя рать.

Сэр Томас, верный рыцарь мой,
Любимую мне сбереги;
Пока во Франции я бьюсь,
Ты Розу бережно храни.

Вздохнул король так тяжело,
Как будто сердце надорвал,
А Розамунда все молчит —
Ей тяжкий рок уста сковал.

Разлуки горек страшный миг,
Но после злого дня того
Не встретит Розамунда вновь
Владыку сердца своего.

Едва всей Англии король
Отплыл с войсками на восток,
Его супруга Эллинор
С отрядом прибыла в Вудсток.

Гнев с ревностью ей сердце жгли —
Сэр Томас в тяжкой битве пал,
Врагам к покоям путь открыт:
И лучше б миг тот не настал!

В руке у лютой госпожи
Нить, что в покои те вела,
Где Розамунда-цвет сидит,
По-ангельски мила.

И королева, на врага
Жестокий взор направив свой,
Была на миг поражена
Превосходящей красотой.

Велит она: «Долой наряд,
Что дорог и хорош собой!
Вам приготовила я яд,
До дна настой испейте мой».

И пала Розамунда ниц:
Раскаялась в грехах она;
И молит милости у той,
Чья гордость так уязвлена:

– Молю о милости к себе
И к молодым годам моим,
Позвольте мне дожить свой век,
До старости и до седин.