Дем Михайлов - Лесное Подворье

Но пришпорить лошадь кирасиру Фескесу не удалось – раздался крайне холодный и жесткий голос, разом заставивший солдата передумать:

- Сержант! В деревню ни на шаг!

Сержанту Уискеру не требовалось поворачивать голову, чтобы увидеть того кто посмел оспорить его приказ. Он уже знал – голос принадлежал голубоглазому священнику в перечеркнутой красным поясом белой рясе.

Фескес вопрошающе взглянул на сержанта, побагровев, стиснув зубы, Уискер неохотно просипел:

- Ты слышал просьбу святого отца. В деревню не заходить. Издалека осмотритесь и галопом обратно.

- Есть! – потускневшим голосом отрапортовал кирасир. Похоже, с мыслью о кружке прохладного пива можно распрощаться.

Фескес поскакал в голову отряда, на ходу выкрикнув Лютеру приказ сержанта. Спустя минуту оба разведчика скрылись из виду, о них напоминало лишь облако взбитой лошадиными копытами дорожной пыли.

Яростно играя челюстными желваками Уискер поглядел в спину спокойно отъезжающего священника, с трудом сохраняя остатки сдержанности. Проклятый святоша осмелился отдавать приказ боевому сержанту имперской армии и сделал это как само собой разумеющееся!

Дрожащей от бешенства рукой, сержант нащупал на поясе наполненную до горлышка вином флягу и надолго приложился к ней. И плевать ему на неодобрительно качающих головами священников. Скорей бы уж доехать до этого чертового Лесного Подворья! Найти того кто пускает нелепые сплетни и собственноручно прописать паршивцу сотню плетей!

Уискера душила злоба, но сержант еще не настолько сошел с ума, чтобы пререкаться с представителем ордена Искореняющих Ересь. Себе дороже.

Но переполнявшая его ярость искала выход и, приподнявшись на стременах, сержант рявкнул на подчиненных:

- Подтянись! Плететесь словно стадо беременных коров! Выровнять строй! Проверить оружие и доспехи. Надеть шлемы, снять с седел щиты! Смотреть в оба!

Разморенные палящими солнечными лучами и усталые от монотонной езды кирасиры нехотя подчинились приказу и по всему отряду пронеслись звуки лязгающего железа. Спустя еще минуту, разрозненный строй выровнялся и хоть немного стал походить на отряд регулярной имперской армии. Несмотря на затмевающую глаза злость, сержант довольно усмехнулся.

Кирасиры. Облаченные в тяжелые доспехи, за спинами покачиваются мощные арбалеты, на поясах широкие обоюдоострые мечи, а к седлам приторочены боевые топоры. Не отступать и не сдаваться. Не зря на их штандарте тщательно нарисована стальная перчатка сжавшая пальцы в шипастый кулак – кирасиры это несокрушимый стальной кулак короля, которым он вышибает кровавые сопли у осмелившихся не покориться его воле. Надежная опора королевского трона.

Окончательно успокоившись, Уискер умиротворенно отпил еще пару глотков вина и, ткнув каблуками в лошадиные бока, отправился к голове отряда. Плевать ему хотелось на этих белоплащников.

Во главе с сержантом, отряд без происшествий прошел еще с пол лиги и Уискер уже видел себя сидящим за обильно накрытым столом в обнимку с податливой на мужские ласки деревенской красоткой. Самое то, чтобы забыть о лезущих не в свое дело священниках и о надменных магах.

Завидя впереди увеличивающееся в размерах облачко пыли сержант растянул губы в улыбке. Вот и разведка возвращается. Уискер не сомневался, что сметливый Фескес - несмотря на дурацкое распоряжение голубоглазой бестии в белом плаще - все же заскочил в деревню и отдал старосте Лесного Подворья все необходимые указания о встрече дорогих гостей. Как пить дать, сейчас все селяне стряхнули дремоту и спешно стаскивают столы на деревенскую площадь, а хозяйки достают из погребов квашенную капустку, огурчики, копченые окорока, сыр и прочие вкусности. Ну и свежее пиво разлитое из бочонков в глиняные кувшины… эх!

Облако пыли приблизилось так близко, что Уискер мог разглядеть темную точку всадника, скачущего что есть духу. Одна темная точка. Всего один всадник. Сержант недоуменно нахмурился и еле удержал руку, тянущуюся почесать затылок.

Куда подевался еще один разведчик?

Или пройдоха Фескес решил остаться в деревне? С него станется…

Ежели так и есть - он с него шкуру живьем спустит! Представив, как Фескес сейчас попивает пиво и тискает бабенок, посмеиваясь над глотающими дорожную пыль солдатами, сержант с хрустом сжал кулаки и поклялся себе, что Фескес будет драить казарменные нужники до скончания жизни.

Тем временем, одинокий всадник промчался последние разделяющие их футы и резко осадил коня перед сержантом.

Рассмотрев как выглядит Фескес – а это был именно он – сержанта взяла оторопь. С лица покрытого коркой запекшейся крови вперемешку с грязью, лихорадочно сверкают глаза, на доспехах глубокие борозды и дыры, левый наплечник и щит бесследно исчезли, окровавленные пальцы сжимают обнаженный меч, по рукоять покрытый черной слизью. Нервно вздрагивающий конь выглядит не лучше. Запалено вздымающиеся бока, многочисленные рваные раны, страдающее от сильной боли животное тонко ржет и мотает головой, изо рта слетают обильные хлопья красной от крови пены.

Создатель милосердный! Да они будто на полном скаку пролетели сквозь вражеский строй копейщиков!

- Сержант. Беда – выдохнул окровавленный солдат и бессильно сполз с лошади, где его подхватили заботливые руки подоспевших товарищей.

- Где Лютер? Что произошло? – сержант выплевывал слова, рывком придя в себя, за секунду спешившись и одним прыжком оказавшись рядом с Фескесом. Расслабленность с сержанта как штормовым ветром сдуло.

Нападение на кирасира! И где?! Кто-то должен ответить за это!

- В лиге отсюда, сержант – невнятно пробормотал уложенный на траву Фескес, не открывая глаз – На пшеничном поле.

- Сколько их? Кто? – неистово требовал ответа Уискер, встряхивая солдата за плечи, но ответа не получил. На безумную скачку у Фескеса ушли последние остатки сил, и теперь он медленно проваливался в забытье. В ближайшее время от солдата не получить ответа. Лишь тихие стоны срывались с побелевших губ.

- Вы оба! – Уискер не глядя ткнул пальцев в ближайших кирасиров – Снять с Фескеса доспехи. Осмотреть раны. Дженкис, тащи бинты да поживее, потом займись лошадью Фескеса. Если дело совсем плохо, избавь ее от мучений. А вы чего уставились? – бешено заорал сержант на остальных солдат – Рассредоточиться! Арбалеты к бою и на охрану периметра. Выполнять!

- Сержант. Позвольте. Я умею врачевать раны – подошедший священник бесцеремонно оттеснил Уискера и склонился над раненым, с которого уже успели снять доспехи. На левом боку потерявшего сознание солдата обнаружилась крайне неприятная, обильно кровоточившая рана с рваными краями. Плотные кожаные штаны висели клочьями, оголяя исполосованные ранами ноги.