ИВИ РАН - Ненасилие как мировоззрение и образ жизни

Ричард Моу, председатель Теологического семинара Фуллера, не одинок в своем, высказанном в 1994 г., мнении: «Мои собственные столкновения с ["Политикой Иисусовой"]... навсегда наложили печать на мое мнение по вопросу о ненасилии и нормативности искупительного завета Христова для основ нашей общественно-политической мысли» 32. И все же искушение отбросить идеи, высказанные в «Политике Иисусовой», очень велико. Поэтому только тот, кто дал себе труд прочесть книгу подробно, и даже более, кто стал читать и другие главные книги Йодера, может осознать, почему Стэнли Хауэрвас утверждал: «Я убежден — когда христиане захотят оценить развитие теологии в Америке в этом столетии, "Политика Иисусова" будет признана ими началом нового периода» 33.

Политика Джона Ховарда Йодера: Пацифизм мессианской общины

Но почему в «Политике Иисусовой» видят «начало нового периода» богословской этики? Причины и просты, и глубоки. Оценка Хауэрвасом «Политики Иисусовой» в этом отношении классическая: «До Йодера, — пишет он, — предметом христианской этики в Америке всегда была Америка» 34. Йодер предлагает совершенно новые подходы, обосновывая таким образом альтернативную позицию. Во-первых, жизнь церкви становится у него жизненно необходимой для социальной этики. «Оценка Йодером ненасилия требует от теологов признать, что их труд вне церкви бессмыслен» 35. Во-вторых, «Йодер, руководствуясь соображениями, которые точнее всего назвать католическими, возвращает в центр христианской этики фигуру Христа, освобождая нас от навязанных нам либеральным общественным порядком политических стереотипов» 36.

Другими словами, для Йодера (как и для Хауэрваса) то, что называется «пацифизмом», важно не само по себе, а постольку, поскольку это связано с основными христианскими убеждениями. Йодер не собирается привлекать внимания к понятию, известному как «пацифизм». Он скорее хочет, чтобы мы смогли услышать во всем объеме Евангелие Иисуса, которое мешают услышать наши заданные шаблонами внутренние понятия. С. Хауэрвас пишет об этом: «Называя кого-то пацифистом, можно создать впечатление, что пацифизм — позиция, мыслимая вне теологических убеждений, которые ее формируют. Но это-то я и хочу опровергнуть. Христиане — сторонники ненасилия не потому, что из их веры могут следовать определенные шаги, а потому что само содержание их веры делает их приверженцами ненасилия» 37.

Йодер в коротком сочинении, описывая свой пацифизм как «пацифизм мессианской общины», говорит об этом так: «Сказать, что это пацифизм мессианской общины, значит подтвердить его зависимость от исповедания Иисуса Христом и Иисуса Христа Господом. Сказать, что Христос есть Мессия, значит сказать, что в нем исполнены обетования народа Божия о грядущем, в котором воля Божия воплощена во всей полноте. Если так, тогда этот род пацифизма исходит из личности и трудов Христа, из Его учений и крестной муки, а утверждается в Его Воскресении...

Говоря о пацифизме мессианской общины, мы переносим центр внимания от этики индивида к общине, являющей в совместной жизни провозвестие Царства Божия. Индивиды — несколько или каждый по себе — могут спрашивать себя о своей правоте и неправоте, стремясь к внутренней цельности. Это оправданно настолько, насколько это удается. Опыт мессианской общины, однако, отличен в том, что это жизнь ради общества. Это общий опыт в том плане, что он переживается с общего согласия группой мужчин и женщин, наставляющих друг друга, прощающих друг другу, носящих тяготы друг друга и умножающих мудрость друг друга... . Существование общины людей, предназначенной к совместному новому и открыто вызывающему образу жизни, при котором любят врагов своих, есть само по себе новая социальная веха. Героическая личность может воплощать в себе всеобщее осознание некой потребности либо всеобщий предмет восхищения. Однако только существующая продолжительное время община людей, воодушевленная системой ценностей, идущей вразрез с обычной, может изменить мир» 38.

Пользуясь аргументацией Йодера, С. Хауэрвас высказался об этом так: «Я действительно подвергаю сомнению саму идею о том, что христианская социальная этика — это прежде всего попытка сделать мир более мирным или справедливым. Говоря яснее: первая общественно-этическая задача церкви — быть церковью — общиной в служении ... У церкви нет социальной этики как таковой; сама церковь есть социальная этика .... Призыв к церкви быть церковью — это вовсе не формула для забвения этики, не фарисейская попытка убежать от проблем мира; это скорее призыв к церкви быть общиной, которая пытается вырасти до положения свидетельствования в миру и перед миром о Царстве добра, таким образом истинно познавая мир. Проповедь Евангелия носит политический характер. Христиане вовлечены в политику, но это политика Царства, которая вскрывает несовершенство всякой политики, основанной на принуждении и лжи, и видит истинный источник силы в служении, а не в господстве» 39.

Недостойны ненависти?

Многим было трудно услышать призыв Йодера — не потому, что Йодер не умел донести его, а потому, что во многих традициях слишком сильным было отрицание идей, которые пытался утвердить Йодер. Р. Моу достаточно красноречиво высказался об этом в предисловии к книге Йодера «Царственное священство» (1994 г.): «Нельзя сказать, что взгляды, высказанные в этой книге, достойны ненависти. Они могут быть восприняты как необычный способ привести читателя к серьезному размышлению над впечатляющей массой материалов, но для меня здесь необходимо сделать существенную уступку. У меня, голландского кальвиниста, первая оценка идей и практики анабаптистов сформировалась под влиянием сурового приговора о них моих духовных предшественников XVI века, выраженного в Бельгийском символе веры: "Мы ненавидим анабаптистов и прочих мятежников, и вообще всех тех, кто отвергает высшие власти и магистраты и готов ниспровергнуть справедливость, установить общее владение имуществом и разрушить благопристойность и добрый порядок, учрежденные Богом для людей". Я пришел к осознанию того, что этот вердикт — серьезное заблуждение. И ничье влияние на меня в этом отношении не было столь мощным, как Джона Ховарда Йодера» 40.

Йодер хорошо сознавал, что многие представители традиционной этики не смогут по-настоящему осознать его идеи, поскольку, даже если они их и не «ненавидят», то все же найдется множество причин их отвергнуть. Поэтому он взял на себя труд полномасштабного обсуждения основных альтернативных подходов к его проблематике, в особенности если эти подходы подразумевали отрицание значимости Христа для социальной этики и, следовательно, опровергали пацифизм.