ИВИ РАН - Ненасилие как мировоззрение и образ жизни

Йодер использует концепцию христианской общины Барта — аналогии для гражданской общины — как основу для своего тезиса о том, что «отношение к общественной этике должно состоять в образной значимости церкви — провозвестницы, модели, глашатая Царства» 51. Это согласуется с отрицанием у Йодера того, что он называет «методологизмом». Йодер отказывается считать свою позицию в социальной этике одной из разновидностей ее методов или форм (например, деонтологической, утилитаристской, добродетельной этики и т. д.). Он считает, что многообразие подходов к этике имеет определенный смысл и границы; это зависит от контекста. Первостепенное обстоятельство для Йодера — в том, что «жизнь общины важнее всевозможных методологических выжимок» 52.

Йодер касался в своих сочинениях и специальных вопросов. Хотя за все годы он обращался ко многим темам, ни одна из них не привлекала его внимания настолько же часто, как тема насилия 53. Он написал, например, несколько материалов, посвященных ядерной гонке вооружений 54. Ряд статей и половину своей книги он посвятил выступлениям против смертной казни 55.

И все-таки

Большую часть деятельности Йодер посвятил обоснованию своего типа пацифизма — в различных статьях и книгах он защищает его от критики и противоположных подходов. Но значительное внимание Йодер уделял и тому, чтобы помочь непацифистам (да и пацифистам) по достоинству оценить разнообразные религиозные (в основном христианские) идеи пацифизма.

Главная веха на этом пути — книга «И все-таки» («Nevertheless»), первое издание которой вышло в 1972 г., а значительно дополненное — в 1992-м. Этот труд можно понимать по меньшей мере в четырех аспектах. На самом простом уровне — это краткое описание 29 различных типов пацифизма (в дополненном издании). На другом уровне — это убедительное выступление в защиту пацифизма с 29 различных точек зрения. Как я уже говорил, Йодер был блестящим полемистом. Эта книга ярко демонстрирует его талант в этом отношении. Хотя книга и описывает 29 различных типов пацифизма, ее содержание гораздо шире этого. Для каждого из 29 типов Йодер сначала обсуждает центральную идею и преимущества этого типа. Затем он обсуждает его слабые стороны. В заключение он размышляет, насколько и почему более агрессивный подход обнаруживает те же слабые стороны, и утверждает, что этот тип пацифизма «все-таки» превосходит свой более агрессивный аналог. Таким образом, книга косвенно выступает против насилия.

Наконец, книга представляет собой обоснование версии пацифизма, как его видел сам Йодер. Это делается двумя путями. Во-первых, очевидным образом собственная позиция Йодера представлена как «более близкая по сравнению с остальными к идиомам Библии и основным понятиям христианской веры» 56. Но помимо этого его позиция косвенным и более действенным образом выигрывает от того, что ее защитник, Йодер, может оценить и принять все лучшее, что есть в остальных 28 типах, а равно дать понять, что именно он (и многие из его читателей) видят в качестве слабых сторон.

Выпуск «Nevertheless» был со стороны Йодера экуменическим актом. Он посвятил книгу «многим друзьям, из которых некоторые — воинствующие и уверенные в своей правоте, чье различное отношение к пацифизму проверило на прочность и обогатило мое собственное» 57. В других своих сочинениях Йодер много писал и о том, как ненасилие может быть эффективным инструментом социальных перемен 58. Это делалось им ради тех пацифистов, кто в большей степени, чем он, выступал за практическую эффективность стратегий ненасилия. Для тех непацифистов, кто был уверен в том, что насилие — всегда более эффективная стратегия действия, его аргументы должны были служить апологией ненасилия. Это делалось Йодером и потому, что его собственная позиция «включала в себя ... не ставя это в центр всех упований, и практическую заботу о программных взглядах» 59.

«Как близкий родственник»: Йодер о справедливой войне

Как пацифист, Джон Йодер вступал и в ученую полемику с теми, кто защищал традицию справедливой войны. В начале 1960-х годов он впервые публично обратился к проблеме справедливой войны. Во время вьетнамской войны, в период ядерной гонки вооружений между Америкой и Советским Союзом, а также во время войны в Персидском заливе в качестве ответа на публичные запросы он публиковал статьи с обсуждением этих событий, используя терминологию «справедливой войны» 60. Более двадцати лет Йодер читал курс на Меннонитском семинаре по истории христианских взглядов на войну, мир и революции, который включал в себя обширный материал по традиции справедливой войны. Более десяти лет для докторантов университета Нотр-Дам он вел семинар по этическим методам, посвященный прежде всего традиции справедливой войны. Наконец, около десяти лет Йодер руководил междисциплинарным курсом «Законность и нравственность войны», предназначенным прежде всего для обучавшихся военнослужащих 61.

Но откуда у пацифиста заинтересованность в серьезном использовании аргументов традиции справедливой войны? В своей книге, посвященной традиции справедливой войны, «Когда война несправедлива» («When War is injust» 62) Йодер приводит три причины этого. Первая связана с его общими взглядами на экуменизм. В других своих трудах он ясно излагает свои убеждения в этом вопросе. Поэтому ответственного подхода к проблеме справедливой войны требует принцип Йодера оставаться «на общей экуменической основе или основе диалога», уважающей целостность убеждений собеседников. Таким образом, он принимает их утверждения о намерении «ограничить насилие, ради чего они трезво берут на себя ответственность за минимальное зло, необходимое для утверждения справедливого мира» 63.

Во-вторых, Йодера вообще заботит ограничение насилия, несправедливости и убийства людей. А «ситуация все еще такова, что когда сторонники справедливой войны осуществляют эффективный порядок и ограничивают причиняемый ими вред, потери жизней и материальных ценностей меньше, чем если бы они не применяли эти ограничения» 64.

И наконец, Йодер полемизирует с тремя распространенными, но ошибочными представлениями. Первое заключается в том, что традиция справедливой войны — точка зрения большинства. Обычно, отвечает Йодер, подход людей (в том числе и церковных) к способу ведения войны своей собственной нацией предполагает в качестве нравственно обязывающей перспективы гораздо менее благородные методы и гораздо меньшие ограничения. Другое представление — о том, что пацифизм и традиция справедливой войны диаметрально противоположны. Нет, утверждает Йодер. В большинстве случаев пацифисты и сторонники идеи справедливой войны придут к сходным, если не одинаковым, выводам о конкретных войнах 65. Тогда как, согласно распространенному заблуждению, их позиции должны быть враждебны друг другу.