ИВИ РАН - Ненасилие как мировоззрение и образ жизни

Содержавшиеся в учении Фокса христианские морально-этические нормы не позволили квакерству стать воинствующей сектой. После «Славной революции» 1688-89 гг., когда волна религиозной нетерпимости сходит на нет, пацифизм становится основой учения Друзей. Но пацифизм — лишь одна из многих возможных форм реализации принципа ненасилия, и должно было пройти более ста лет, прежде чем квакерам удалось расширить рамки своей практики в данной сфере. В последней четверти XVIII в. секта вступает в период активного социального реформизма, направленного на переустройство всего общества в соответствии с проповедуемыми принципами.

Переход к широкомасштабной практике стал возможен для квакеров потому, что организация Друзей родилась именно как результат духовно-практической деятельности, противопоставленной догматике всех существующих церквей и способной удовлетворить насущные религиозные и социальные потребности широких слоев английского общества 5. Этим объясняется стремительный рост популярности квакеров в середине — второй половине XVII в. и тот факт, что с самого начала их религиозные взгляды не получили систематизированного богословского оформления, характерного для иных религиозных течений, а формировались в процессе исторического развития. Но к началу XIX столетия многочисленные сочинения известных Друзей составляют солидный идейный базис, на котором традиционная квакерская практика чувствует себя более чем уверенно. В конце XVIII — начале XIX в. Друзья создают ряд аболиционистских и пацифистских организаций, библейских обществ, союзов воскресных школ, частных школ в Англии и США (в том числе школ для черных), изобретают более эффективную и доступную для малоимущих ланкастерскую систему обучения.

Кровавые события и социальные потрясения конца XVIII — первой половины XIX в. в Европе и США не могли не создать впечатления, что мир катится в пропасть. В таких условиях пропаганда и претворение в жизнь принципа ненасилия казались квакерам (и не только им) единственно возможным средством спасти человечество от неминуемой гибели. Но к этому времени социальная практика квакеров осложнилась рядом обстоятельств: общество Друзей превращается в замкнутую секту, озабоченную сохранением своей идентичности, угасает религиозный дух ее членов, возрастает догматизм среди проповедников, наконец — имеет место серия расколов между традиционалистским и евангелистским течениями внутри общества, фактически превративших его в несколько враждующих групп 6. Ослабленное этой борьбой, квакерство нуждалось в людях, способных решить одновременно несколько задач: создать основу для воссоединения движения, преодолеть сектантскую замкнутость и обратить Друзей «лицом к миру», восстановить исконный, присущий ранним квакерам баланс между основными сторонами религиозного опыта: мистицизмом, профетизмом (пророчествованием), перфекционизмом (внутренним совершенствованием) и универсализмом (объединением всех верующих) 7.

Таким человеком стал Стивен Греллет. Этьен де Грелле де Мобилье (Etienne de Grellet de Mobillier, 1773-1855) родился во Франции, в Лиможе 8. Его родители были состоятельными аристократами, отец — главным поставщиком фарфора ко двору Людовика XVI, мать происходила из знатного рода Сенамо. Все шестеро детей получили достойное образование, были воспитаны в католическом духе, отличались способностью к самостоятельному мышлению. Грелле не удалось закончить «Ораторский коллеж», в котором обучались его братья: события Французской революции нарушили привычный ход жизни нобилитета, родители Грелле были надолго заключены в тюрьму, а все их имущество конфисковано. Вместе с другими роялистами братья Грелле бегут в Германию. Весной 1792 г. Этьен и его брат Жозеф, чудом вырвавшись из плена, спасаются бегством в Амстердам, откуда в январе 1793 г. отплывают в Демерару (колонию Нидерландов на территории современной Гайаны, к северо-западу от Бразилии).

Пробыв здесь около двух лет и насмотревшись на жестокости рабовладения, ранившие религиозные чувства Этьена, в конце 1795 г. он вместе с братом был вынужден перебраться в Нью-Йорк. Поводом к этому стал случай, глубоко запечатлевшийся в сознании будущего квакера: завидев мачты приближающихся кораблей, братья решили, что французский флот идет захватывать Демерару. Для двух аристократов-роялистов бегство из колонии стало единственным способом избежать гибели. Но по прибытии в Нью-Йорк они выяснили, что опасения за их жизнь оказались напрасными: то были корабли дружественной английской эскадры. В США братья по чистой случайности поселились в доме американского офицера, сочувствовавшего квакерским религиозным взглядам. Под влиянием дочери офицера и посещавших этот дом местных квакеров Этьен увлекся сочинениями У. Пенна, все больше проникаясь уважением к доктринам Друзей. В 1796 г. он переехал в Филадельфию и под именем Стивена Греллета стал членом квакерского общества. С этого времени Греллет в новом для него качестве проповедника начинает свои путешествия: сначала по Северной, а позднее — Центральной Америке, Европе, Малой Азии и иным регионам. В 1818-1820 гг. Греллет вместе с другим известным квакером, химиком и филантропом Уильямом Алленом, по личному приглашению императора Александра I посещает Россию (MSG.I.343-426).

Фигура Греллета чрезвычайно показательна. Неся на себе миссию американского проповедника, но не забыв своего французского происхождения, он принимал участие во множестве исторических событий своего времени, общался с огромным количеством людей, от грабителей до ученых, от крестьян до императоров. О популярности Греллета среди современников свидетельствует тот факт, что посмертный сборник его дневников и воспоминаний за короткий период выдержал четыре издания, а отклики тронутых его кончиной читателей в большом количестве публиковались в периодике в Англии и США 9.

Опыт Греллета был необходим не только для распространения квакерских идей, но и для расширения квакерской ойкумены, интеграции квакерства в религиозную и социальную жизнь всего общества, преодоления замкнутости, которая, по его собственному мнению, лишь разрушала это общество изнутри. Наиболее ярко данная мысль проявилась в отношении Греллета к сектантским настроениям самих Друзей: осуждая доктрины «раскольников», он не считал необходимым исключать их из организации, делать изгоями в квакерском мире. С точки зрения отношений между людьми, то есть общественных отношений, Греллет относился к Друзьям и их секте так же, как ко всему обществу, — с истинно христианской позиции безграничного универсализма.

Для исследователей квакерства важность деятельности того или иного Друга, как правило, пропорциональна количеству сочиненных им религиозных и социально-политических памфлетов, конституций или иных сходных общественно-значимых документов. Единственным источником информации о Греллете может служить лишь эпистолярное и мемуарное наследие, опубликованное после его смерти. Не по этой ли причине личность Греллета мало привлекала внимание специалистов по истории движения, а также историков ненасилия, искавших в первую очередь идейные истоки определенных процессов? 10