Фрэнсис Веллман - Искусство допроса. Как добиться признания вины?

Трудно точно сказать, какой из методов должен использовать перекрестный допросчик, чтобы разоблачить перед присяжными источник заблуждения, из-за которого показания данного свидетеля оказались неточными, а совесть и рассудок его смолкли. Все зависит от деталей каждого конкретного дела. Все, что я попытался сделать, – обратить внимание на обычные источники этих заблуждений, и я должен волей-неволей надеяться на изобретательность судебного адвоката в нахождении своего решения проблемы, когда она возникнет. И он никогда не сможет этого сделать, если заранее не обдумает и не изучит эту часть нашей профессии.

Тема эта очень важна, но редко обсуждается в юридической литературе, которая чаще всего проходит мимо и лишь говорит, что тему эту нужно тщательно по возможности изучить. Я надеюсь, что мои предложения послужат стимулом для какого-нибудь юриста-философа, чтобы тщательно обдумать и пролить свет на причины существования этого изъяна в человеческом механизме, который, кажется, является главным препятствием на нашем пути к истине в суде.

IX. Перекрестный допрос и математическая вероятность – характер допросчика и т. д

При вынесении одного из своих знаменитых приговоров лорд Мэнсфилд сказал: «Так как в людских делах почти никогда нельзя достигнуть математической и абсолютной точности, благоразумие и общественная выгода требуют, чтобы судьи, да и все люди, формируя свое мнение о правдивости фактов, руководствовались наибольшей вероятностью правды одной или другой стороны».

Теоретически, наша цель в судебных процессах – вероятная правда. Отсюда следует, что в любом деле для выявления вероятностей судебный адвокат должен использовать свое воображение и глубокие познания о людях и вещах.

Не много судебного опыта нужно для того, чтобы понять, что большинство дел состоит из нескольких основных фактов, окруженных уймой незначительных, и что успех любой из сторон зависит не от прямого допроса относительно этих фактов, но, как лаконично выразился один писатель, «от того, насколько обоснована и развита вероятность того, что эти незначительные факты поддерживают значительные».

Одно из последних важных дел, рассмотренных в наших нью-йоркских судах в этом году, стало ярким примером относительной важности основных фактов в деле, переполненном маленькими деталями, окружающими каждый вопрос, которые, собранные вместе и искусно сгруппированные, создают вероятности в деле. Дело было об устном соглашении о покупке и продаже большого количества акций по добыче полезных ископаемых, с предполагаемой страховкой от потерь. И истец, и обвиняемый оба были джентльменами, имеющими высокое положение в мире бизнеса, и неоспоримо честные и добросовестные. Единственным спорным пунктом в деле был простой вопрос, правильно ли один из них запомнил разговор, произошедший пять лет назад. Истец клялся, что обвиняемый согласился выкупить у него акции по той же цене, по которой они были ему проданы, по усмотрению истца. Обвиняемый клялся, что этого разговора не было. Кто был прав? Прямой допрос о фактах дела занял всего около пяти минут. Детали обстоятельств дела, бесконечные соломинки, указывающие на вероятность правоты то одной, то другой стороны, заняли три дня, и ни минуты не было потеряно не по делу.

Почти в каждом судебном процессе есть обстоятельства, которые на первый взгляд кажутся незначительными, не имеющими ценности, даже не связанными с делом, но которые, если умело с ними обращаться, можно связать вместе и сформировать из них клинья, которые забьют определенный приговор. Это, конечно же, дело перекрестного допрашивающего, хотя так же верно, что и допрос свидетелей собственной стороны тоже играет важную роль в развитии вероятностей.

Все люди считают вероятным или невероятным то, что они сами бы сделали или сказали (или не сделали и не сказали) в описываемой ситуации. «Как в воде лицо – к лицу, так сердце человека – к человеку» Вещи, противоречащие познаниям человека и его опыту, оцениваются как невероятные. Еще Аристотель писал: «Вероятность никогда не дает лживых показаний». 26

Помимо опыта в людских делах и исходящих из него знаниях о человеке, усердие и кропотливая подготовка к судебному процессу – вот то, что даст возможность адвокату оперировать обстоятельствами, окружающими главные факты дела так, чтобы оказать наибольшее влияние на судью или присяжных.

Тот, кто тщательно продумал тему, которую он будет потом развивать в суде, и усердно искал детали или «соломинки», которые дадут ему возможность распознать правильное решение спора, сможет уловить и использовать факты, когда они подвернутся ему во время судебного процесса, тогда как менее подготовленный человек их и вовсе не заметит. Внимательное изучение дела до суда обычно открывает для адвоката дорогу к успешному перекрестному допросу, который откроет вероятности в рассказе, которые затем будут его главными аргументами для получения вердикта в его пользу.

«Тонкое понимание человеческой природы, предварительный обзор вопроса и заинтересованных лиц и богатое воображение дают возможность допросчику увидеть все вероятности в определенном деле. Осторожность и рассудительность препятствуют тому, чтобы он принимал за правду то, что ему только кажется верным, а профессиональная выдержка дает ему возможность обойти все возможные ситуации, когда свидетель может дать успешный отпор». 27

В поисках вероятного благоразумно использовать вопросы, которые несут в себе не более чем намек на желанную тему. Сэр Джеймс Скарлетт давал присяжным и даже судьям шанс самим для себя открывать лучшие части его дела. Это тешило их самолюбие. Скарлетт работал по теории (как он пишет в отрывках своей автобиографии, написанных незадолго до его смерти), что то, что приходит на ум присяжному в результате его собственных наблюдений и открытий, всегда влияет на него наиболее сильно, и присяжный упорно держится за собственное открытие и часто даже исключает все остальные факты в деле.

Но поиск вероятностей – опасное занятие для неопытных. Велика опасность извлечь на свет какую-то несущественную деталь, которая просто подтверждает и поддерживает заявление, сделанное свидетелем до перекрестного допроса. Таким образом, выявляется не только новое доказательство в поддержку противоположной стороны, но и тот факт, что оно обнаружилось во время перекрестного допроса, а не прямого, что приумножает его важность в глазах присяжных. Часто утверждалось и уже принимается как установленный факт, что случайные показания больше влияют на присяжных, чем преднамеренные и подготовленные.

Еще одна опасность в этом методе перекрестного допроса – накопление такой массы материалов по делу, что присяжные оказываются завалены фактами и не могут уследить за ними. Если адвокат не может четко выразить главные факты во время перекрестного допроса, ему лучше остаться молча сидеть на своем месте. О знаменитом английском барристере Лоу говорили: «Он орудовал огромным двуручным мечом для того, чтобы достать муху из паутины».