Дональд Соболь - Энциклопедия Браун протягивает руку

– Интересно было бы узнать, как, – отрезал Макс. – Ты туп, как пробка.

– Ах, так? – зарычал Жучила. – Когда получишь от меня на орехи, тебя в этой жизни уже больше ничто не заинтересует!

– Мой слишком длинный язык… – пробормотал Макс. – Я исчезаю, тихий, как мышка, и быстрый, как молния.

– Ты с места не сдвинешься, пока мы не вернём то, за чем пришли, – возразил Энциклопедия.

Мальчик-детектив повернулся к Жучиле.

– Ты украл у Макса и газету, и вырезку, – заявил он. – И это ясно, как день!

ПОЧЕМУ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ТАК УВЕРЕН В СВОИХ СЛОВАХ?

У Жучилы Мини была единственная мечта в жизни. Расправиться с Энциклопедией.

Жучила не мог вынести, что вечно попадает впросак. Он мечтал избить Энциклопедию так, чтобы у того глаза вылезли на лоб вместе с зубами.

Но это желание так и не воплощалось в жизнь. Всякий раз, когда у Жучилы начинали чесаться руки, он вспоминал младшего партнёра Энциклопедии Салли Кимболл.

Салли была не просто самой красивой пятиклассницей. Она осуществила то, что ни один мальчик до двенадцати лет не считал возможным.

Она сбила с ног Жучилу Мини.

Всякий раз, когда им приходилось драться, Жучила оказывался на земле, пыхтя, как паровоз.

Из-за Салли Жучила прекратил издеваться над детективом. Но ни на мгновение не прекращал попыток отомстить.

– Я не знаю, кого Жучила ненавидит больше – тебя или меня, – как-то раз сказал Энциклопедия Салли. – Он никогда не смирится с тем, что ты его одолела.

И не успела Салли ответить, как в детективное агентство ворвался Гас Сармиенто. Его рот был открыт так широко, что туда свободно могла влететь ворона.

Гас был ведущим виолончелистом Айдавилла. Вообще-то вначале он учился играть на скрипке. Но из-за плоскостопия пришлось перейти на виолончель. Скрипка, конечно, меньше, но на виолончели играют сидя.

– Я… я видел это! – завопил он. – Вонючая Обезьяна! Залезла в окно моей спальни!

Вонючая Обезьяна была эдаким мерзким вариантом Айдавиллского Снежного человека – предположительно получеловеком-полуобезьяной.

– Я не верю в Вонючих Обезьян, – заявила Салли. – Ты что-то унюхал?

– Ковёр, – ответил Гас. – Я так испугался, что упал лицом вниз. – И застонал, припоминая случившееся. – Волосатая рука протянулась и схватила мой пустой футляр для виолончели, – продолжил он.

– Ха! – усмехнулась Салли. – Музыкальная Вонючая Обезьяна. Хотелось бы мне посмотреть на такое.

Энциклопедии, наоборот, хотелось, чтобы Салли не всегда была такой отважной. Но он не смел показаться трусом. И вместе с ней последовал за Гасом к его дому.

– Я занимался на виолончели, когда увидел руку, – сказал Гас. – Я всегда практикуюсь… между… двумя и тремя часами…

Гас умолк. И застыл перед окном своей спальни. На мягкой земле отпечатался огромный след.

Голова Энциклопедии дёрнулась.

– Это самое потрясающее зрелище с тех пор, как я перестал ползать, – дрожащим голосом пошутил он.

– Я чувствую запах крысы, а не Вонючей Обезьяны, – отрезала Салли. – Разве Уилма Хаттон не живёт поблизости?

– Тремя домами дальше по кварталу, – ответил Гас.

– Она – кузина Жучилы Мини, – бросила Салли. – И играет на виолончели!

Без лишних слов дети направились к дому Уилмы.

– Смотрите! – крикнул Гас, указывая на футляр для виолончели, который лежал среди деревьев рядом с гаражом.

Гас поднял его, и тут на подъездную дорожку вырулила машина. Из неё выпрыгнула Уилма Хаттон. Она поспешила к дому маленькими шажками – из-за узкой юбки. И, не переставая, кричала: «Полиция! Полиция!».

Входная дверь распахнулась. На крыльце появился Жучила Мини. За ним следовал офицер Карлсон.

– Вот ваша Вонючая Обезьяна, офицер! – вскричала Уилма. – Когда я подъехала, эти паршивцы как раз укладывали костюм в футляр для виолончели.

– Грязная ложь! – воскликнула Салли.

– Лучше открой его, Гас, – сказал офицер Карлсон.

Гас положил футляр для виолончели на землю и открыл его. Внутри был костюм обезьяны. Запах заставил Гаса пошатнуться.

– Что там сдохло? – прохрипел Жучила.

– Твой мозг, – огрызнулась Салли. – Это фальшивка!

Жучила сжал кулаки и зарычал:

– Чтоб тебя гигантский моллюск укусил за нос!

– Чтоб тебе на голову грохнулся мешок с песком! – не осталась в долгу Салли.

– А ну, тихо, вы, оба! – рявкнул офицер Карлсон. – Жучила заявил, что Вонючая Обезьяна уже несколько дней пугает его кузину Уилму. Поэтому я решил сам посмотреть, что тут творится.

– Уилма больше не может этого вынести, – сказал Жучила полицейскому. – Она – виолончелистка. Артисты очень возбудимы и чувствительны. Вот почему они выбрали её.

– О, это круто! – парировала Салли. – Ей семнадцать, и свидание с Франкенштейном вызовет у неё лишь смех. Ты просто пытаешься отыграться, Жучила Мини!

– Они знали, что родители Уилмы уехали в Европу, – продолжил Жучила. – Бедная девочка, она осталась одна в этом большом доме. Шок, испытанный из-за Вонючей Обезьяны, может разрушить её карьеру.

– А как же моя карьера? – взвыл Гас.

Офицер Карлсон взмахнул рукой, пытаясь добиться молчания.

– Перейдём к сути. Это твой виолончельный футляр, Гас?

– Похож на мой, – ответил Гас. – Как и многие другие.

– Ну, конечно же, это не мой, – заявила Уилма.

Она подошла к своей машине, открыла багажник и вытащила футляр для виолончели.

– Я была в Гленн-Сити, играла на виолончели, – объяснила она. – Когда я вернулась домой, то увидела, как один из этих типчиков стоит среди деревьев в костюме Вонючей Обезьяны. Стоило им заметить меня, как они быстро сняли его и засунули в футляр для виолончели.

– Уилма заодно с Жучилой, – сердито прошептала Салли Энциклопедии. – Как бы мне доказать это?

– Не ломай голову, – ответил Энциклопедия. – Это сделаю я.

КАК?

Арманду Дженксу было восемь лет, и он любил птиц. Он считал их лучше людей.

Когда начались летние каникулы, Арманд практически всё время стал пропадать в лесу. Он почти никогда не говорил. Он щебетал.

Но тем утром, когда он пришёл в детективное агентство «Браун», он не щебетал. Он держал в руках птичье гнездо.

– Дьявол победил! – возвестил он. – Птицы ведут себя как люди! Деньги свели их с ума!

Он положил гнездо на стол перед Энциклопедией. В мох, выстилавший гнездо, была вплетена двадцатидолларовая купюра.

– Тысяча ухающих сов, Арманд! – воскликнул Энциклопедия. – Птицы не могут отличить деньги от обёртки жевательной резинки. Успокойся...

Внезапно Энциклопедия нахмурился. Он прикоснулся к двадцатидолларовой банкноте. Она показалась ему слишком тонкой. Он достал увеличительное стекло.