Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка [изд-во Махаон]

— Как бы там ни было, время поджимает, — напомнил Думбльдор. — Поэтому давай обсудим, какие у тебя есть варианты, Драко.

— У меня — варианты?! — воскликнул Малфой. — У меня палочка... и я вас сейчас убью...

— Мальчик мой, пора оставить притворство. Если б ты действительно хотел убить, то сделал бы это, едва разоружив, а не вёл бы приятные беседы о том о сём.

— У меня нет никаких вариантов! — вскричал Малфой и внезапно побелел, совершенно как Думбльдор. — Я должен! Он меня убьёт! Он убьёт мою семью!

— Я понимаю всю трудность твоего положения, — кивнул Думбльдор. — Почему, как ты думаешь, я не пресёк твою деятельность раньше? Потому что знал: если лорд Вольдеморт догадается о моих подозрениях, он убьёт тебя.

При звуке жуткого имени Малфой вздрогнул.

— Я знал о возложенной на тебя миссии, но не решался заговорить с тобой из опасения, что он воспользуется легилименцией, — продолжал Думбльдор. — Но теперь мы можем наконец быть откровенны... До сих пор, Драко, ты ничего плохого не сделал, никому не нанёс вреда, хотя тебе очень повезло, что твои случайные жертвы выжили... и я могу тебе помочь.

— Нет, не можете, — сказал Малфой. Палочка в его руке ходила ходуном. — Никто не может. Он мне приказал, а иначе он меня убьёт. У меня нет выбора.

— Переходи на нашу сторону, Драко, и мы спрячем тебя так надёжно, как тебе и не снилось. Более того, я сейчас же пошлю членов Ордена за твоей матерью, и её тоже спрячут. Твой отец пока в безопасности, в Азкабане... но, когда придёт время, мы защитим и его... переходи к нам, Драко... ты не убийца...

Малфой уставился на Думбльдора.

— Но я уже так далеко зашёл, — медленно проговорил он. — Все думали, я умру при попытке, а я жив... вы в моей власти... палочка у меня... вам осталось рассчитывать только на моё милосердие...

— Нет, Драко, — тихо возразил Думбльдор. — Теперь речь идёт не о твоём милосердии, а о моём.

Малфой молчал. Он стоял с открытым ртом, палочка в руке тряслась. Кажется, он чуть-чуть её опустил...

Но тут по лестнице загрохотали шаги. Секунду спустя в дверь ворвались четверо в чёрных мантиях и выскочили на площадку, сметя Малфоя с дороги. Парализованный Гарри, не мигая, с ужасом смотрел на незнакомцев: кажется, Упивающиеся Смертью победили.

Грузный колдун со странной кривой усмешечкой одышливо захихикал.

— Думбльдорика припёрли к стеночке! — проговорил он, оборачиваясь к приземистой ведьме, похоже, его сестре, которая тоже радостно ухмылялась. — Думбльдорик без палочки, Думбльдорик один-одинёшенек! Умница, Драко, умница!

— Добрый вечер, Амик, — невозмутимо произнёс Думбльдор, словно приветствуя гостя, зашедшего на чашку чаю. — И Алекто здесь... как мило...

Женщина сердито хмыкнула.

— Думаешь, на смертном одре тебе помогут идиотские шуточки? — осклабилась она.

— Шуточки? Что вы, это называется вежливость, — ответствовал Думбльдор.

— Давай уже, — перебил незнакомец, стоявший ближе всех к Гарри, большой сухопарый человек с бакенбардами и свалявшимися серыми патлами в явно тесноватой чёрной мантии Упивающегося Смертью. Гарри никогда не слышал такого голоса: он больше напоминал хриплый лай. От незнакомца несло грязью, пóтом и совершенно явно кровью; у него были очень грязные руки и длинные жёлтые ногти.

— Это ты, Фенрир? — спросил Думбльдор.

— Так точно, — прохрипел тот. — Рад меня видеть, Думбльдор?

— Нет, не сказал бы...

Фенрир Уолк хищно улыбнулся, показав острые зубы. По его подбородку стекала кровь; он медленно, непристойно облизнулся.

— Но ты же знаешь, как я обожаю детей.

— Я так понимаю, ты стал нападать на людей не только при полной луне? Весьма необычно... настолько вошёл во вкус, что одного раза в месяц уже недостаточно?

— Вот именно, — сказал Уолк. — Что, Думбльдор, я тебя шокировал? Напугал?

— Не стану притворяться, что это не внушает мне отвращения, — ответил Думбльдор. — И я действительно отчасти шокирован, что Драко пригласил тебя в школу, где живут его друзья... Кого-кого...

— Я его не приглашал, — еле слышно выдохнул Малфой. Он не смотрел на Уолка, боялся даже покоситься в его сторону. — Я не знал, что он будет...

— Кто ж откажется от визита в «Хогварц», — просипел тот. — Столько нежненьких вкусненьких горлышек... умм, чудо...

Он оскалился в улыбке и поковырял в передних зубах отвратительным жёлтым ногтем.

— А тебя, Думбльдор, я съем на закуску...

— Нет, — резко возразил четвёртый Упивающийся Смертью. У него было тяжёлое, грубое и жестокое лицо. — Есть приказ. Это должен сделать Драко. Давай уже, Драко, приступай.

Но у Малфоя совсем не осталось решимости. Он в страхе смотрел на белое лицо Думбльдора, оказавшееся непривычно низко — тот сильно сполз по стене.

— Да он и так долго не протянет! — воскликнул криворотый колдун под одышливое хихиканье своей сестрицы. — Гляньте-ка на него... что с тобой, Думби?

— Ничего особенного, Амик: пониженная сопротивляемость, замедленная реакция, — ответил Думбльдор. — Старость, одним словом... когда-нибудь она придёт и к тебе... если повезёт, конечно...

— Ты это о чём, о чём это? — неожиданно взбеленился Упивающийся Смертью. — Вечно одно и то же, Думби, сплошная болтовня и никакого дела, никакого, не понимаю, зачем Чёрному Лорду вообще тебя убивать, только силы тратить! Валяй, Драко, кончай с ним!

Но тут внизу опять забегали, и чей-то голос прокричал:

— Они перекрыли лестницу... Редукто! РЕДУКТО!

Сердце Гарри радостно подпрыгнуло: значит, эти четверо не полностью подавили сопротивление, а лишь прорвались на вершину башни, поставив за собой преграду...

— Драко, быстро! — раздражённо воскликнул мужчина с жестоким лицом.

Но рука Малфоя так сильно тряслась, что он едва мог прицелиться.

— Дайте я, — рявкнул Уолк и пошёл на Думбльдора, протягивая руки и скаля зубы.

— Я сказал, нет! — крикнул жестоколицый. Полыхнула вспышка, и оборотня отбросило в сторону; он ударился о стену и пошатнулся, возмущённо сверкая глазами. Сердце Гарри колотилось так сильно, что он поражался, почему никто не слышит и не замечает его... если бы только он мог двигаться, запустить в них заклятием из-под плаща...

— Драко, приступай или отойди, мы сами... — пронзительно завизжала женщина, но в этот миг дверь опять распахнулась, и на пороге вырос Злей с волшебной палочкой в руке. Его чёрные глаза мигом вобрали в себя всю сцену: Думбльдора, без сил привалившегося к стене, трёх Упивающихся Смертью, разъярённого оборотня, Малфоя.

— У нас беда, Злей, — сообщил одутловатый Амик, не сводя глаз и волшебной палочки с Думбльдора, — мальчишка, похоже, дрейфит...

И тогда кто-то ещё позвал Злея по имени, очень-очень тихо:

— Злотеус...

За весь вечер Гарри ещё ни разу так не пугался. Впервые Думбльдор умолял.