Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка [изд-во Махаон]

— Да, Морфин, — равнодушно отозвался старик, но потом вдруг окрысился: — А ты чистокровный?

— Вас это не касается, — холодно ответил Огден, и уважение Гарри к этому человеку сразу возросло.

Монстер, очевидно, отнёсся к его словам иначе. Он прищурился в лицо Огдену и пробормотал оскорбительным тоном:

— А знаешь что? Внизу, в деревне, я таких носов навидался.

— Неудивительно, если там бывает ваш сын, — парировал Огден. — Мы могли бы продолжить разговор в доме?

— В доме?

— Да, мистер Монстер. Я же сказал: я здесь из-за Морфина. Мы посылали сову...

— Мне от сов толку нету, — отрезал Монстер. — Я писем не читаю.

— Тогда незачем жаловаться, что вас не предупредили о визите, — едко заметил Огден. — Я прибыл, чтобы разобраться в серьёзном нарушении колдовских законов, имевшем место сегодня ночью...

— Хорошо, хорошо, хорошо! — взревел Монстер. — Заходи в мой проклятый дом, раз тебе так приспичило!

В доме, похоже, было три комнатушки: из главной, служившей одновременно кухней и гостиной, вели ещё две двери. Перед чадящим камином в грязном кресле сидел Морфин. Он вертел толстыми пальцами живую гадюку и мурлыкал на серпентарго:

В углу у открытого окна раздался шум, и Гарри понял, что здесь есть кто-то ещё — девушка в рваном платье, сером, сливавшемся с грязной стеной. Она стояла у котла, что дымил на закопчённой чёрной плите, и возилась с убогими кастрюлями и сковородками на полке. У неё были прилизанные тусклые волосы и невзрачное бледное лицо с тяжёлыми чертами. Глаза, совсем как у брата, смотрели в разные стороны. Она выглядела опрятнее мужчин, но всё же Гарри подумал, что никогда ещё не видел такого забитого существа.

— Дочка, Меропа, — неохотно пояснил Монстер в ответ на вопросительный взгляд Огдена.

— Доброе утро, — поздоровался Огден.

Она не ответила, лишь испуганно посмотрела на отца и снова отвернулась к кастрюлям.

— Итак, мистер Монстер, — начал Огден, — перейдём к делу. У нас есть основания полагать, что ночью ваш сын Морфин исполнил заклятие на глазах у мугла...

БАМС! Меропа уронила кастрюлю.

— Подыми! — заорал Монстер. — Ага, ага, вози ручонками по полу, как грязная мугловка! Палочка тебе на кой, дура ты бесполезная?

— Мистер Монстер, прошу вас! — воскликнул шокированный Огден.

Меропа, которая уже подняла кастрюлю, пошла пятнами и снова выпустила её из рук. Потом дрожащей рукой вытащила из кармана палочку, направила её на кастрюлю и еле слышно, торопливо пробормотала заклинание. Кастрюля метнулась к противоположной стене, ударилась о неё и раскололась надвое.

Морфин зашёлся клекочущим смехом. Монстер завопил:

— Почини, быстро почини, идиотка!

Меропа, спотыкаясь, кинулась к кастрюле, но даже не успела поднять палочку — Огден поднял свою и твёрдо сказал:

— Репаро.

Кастрюля моментально склеилась.

Монстер, похоже, хотел закричать на Огдена но передумал и вместо этого, осклабясь, бросил дочери:

— Повезло? Министр тебе доброго дядю прислал, да? Может, ему тебя и сбудем, раз он не против поганых швахов...

Меропа, ни на кого не глядя и не поблагодарив Огдена, дрожащими руками подняла кастрюлю, поставила обратно на полку и замерла, прислонившись спиной к стенке между грязным окном и плитой, словно больше всего на свете мечтала врасти в неё и исчезнуть.

— Мистер Монстер, — снова заговорил Огден, — как я сказал, причина моего визита...

— Я прекрасно расслышал! — резко перебил Монстер. — И что? Морфин задал муглу перцу, и поделом, — а теперь что?

— Морфин нарушил колдовской закон, — строго произнёс Огден.

— Морфин нарушил колдовской закон, — издевательски пропел Монстер. Морфин захехекал. — Преподал муглишке урок — теперь уж и это незаконно, что ли?

— Да, — кивнул Огден, — боюсь, что так.

Он вытащил из внутреннего кармана и развернул небольшой пергаментный свиток.

— А это чего, приговор? — сердито рявкнул Монстер.

— Это вызов в министерство на слушание...

— Вызов? Вызов? Да кто ты такой, вызывать моего сына?

— Я — глава департамента защиты магического правопорядка, — объяснил Огден.

— А мы, значит, дерьмо вонючее, так? — завизжал Монстер, наступая на Огдена и тыча грязным жёлтым ногтем ему в грудь. Дерьмо, которое должно бегать на задних лапках, как министерство прикажет? Да ты знаешь, с кем разговариваешь, паскудное ты мугродье, а?

— По моим сведениям, с мистером Монстером, — произнёс Огден осторожно, но не теряя самообладания.

— Именно! — проревел Монстер и выставил средний палец. Гарри сначала решил, что это непристойный жест, но потом понял, что Монстер демонстрирует Огдену уродливое кольцо с чёрным камнем. — Видал? Видал? Знаешь, что это такое? Знаешь откуда? Оно в нашей семье уже много веков, вот откуда идёт наш род, и сплошь чистая кровь! Знаешь, сколько мне за него предлагали? На камне-то — герб Певереллов!

— Представления не имею, — пожал плечами Огден и моргнул: кольцо промелькнуло в дюйме от его носа, — но это абсолютно не важно, мистер Монстер. Ваш сын совершил...

Монстер с яростным рёвом бросился к дочери. Его рука метнулась к её горлу, и Гарри испугался, что он собирается придушить несчастную, но Монстер потащил Меропу к Огдену за золотую цепь на шее.

— Видал? — вопил он, потрясая тяжёлым золотым медальоном. Меропа в ужасе хрипела и задыхалась.

— Вижу, вижу! — поспешно заверил Огден.

— Это Слизерина! — орал Монстер. — Салазара Слизерина! Мы — последние его потомки! Что вы на это скажете, а?

— Мистер Монстер, ваша дочь! — в тревоге воскликнул Огден, но Монстер уже отпустил Меропу; та, шатаясь, побрела в свой угол. Она потирала шею и хватала ртом воздух.

— Ну? — победно выкрикнул Монстер, словно привёл абсолютно неопровержимый аргумент. — И нечего так разговаривать, будто мы тина болотная! Много поколений чистокровок, и все колдуны — про тебя такого небось не скажешь!

Он плюнул на пол под ноги Огдену. Морфин опять захехекал. Меропа жалась у окна, повесив голову — тусклые прямые волосы скрывали её лицо, — и молчала.

— Мистер Монстер, — не отступил Огден, — боюсь, что ни ваши, ни мои предки не имеют ни малейшего отношения к делу. Я здесь из-за Морфина и мугла, на которого он напал ночью. По нашей информации, — он заглянул в пергамент, — Морфин нав`л порчу на означенного мугла и вызвал у него приступ крайне болезненной крапивницы.

Морфин хихикнул.

— Тише, мальчик, — бросил Монстер на серпентарго, и его сын затих. — А если и так, что с того? — с вызовом сказал Монстер Огдену. — Надо думать, вы уже почистили муглишке личико заодно с памятью?