Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка [изд-во Махаон]

— Но пока, — Джордж уселся за стол и водрузил на него ноги, — мы можем посмотреть, как правильно пользоваться всякими... ой-ёй!

— Это ты виноват! — в сердцах бросил Рон и сунул в рот порезанный большой палец. — Вот подожди, будет мне семнадцать...

— И ты, я уверен, потрясёшь мир доселе неведомыми колдовскими умениями, — зевнул Фред.

— Кстати, о доселе неведомых колдовских умениях, Рональд, — вмешался Джордж. — Что это за история о тебе и юной прелестнице по имени — если информация, полученная от Джинни, верна — Лаванда Браун?

Рон порозовел и отвернулся к раковине, однако вид у него был довольный.

— Не твоё дело.

— Весьма остроумный ответ, — сказал Фред. — И как только ты их выдумываешь? Но мы просто хотели узнать... что с ней случилось.

— В смысле?

— Её что, кирпичом контузило?

— Чего?

— Ну, откуда столь обширные мозговые повреждения? Э-эй, осторожней!

Рон метнул в близнецов ножом, который Фред ленивым взмахом палочки превратил в бумажный самолётик. Тут в комнату вошла миссис Уизли.

— Рон! — возмущённо воскликнула она. — Чтоб я больше не видела, как ты кидаешься ножами!

— Ладно, — буркнул Рон и, отвернувшись к горе капусты, тихо прибавил: — Не увидишь.

— Фред, Джордж, простите, мальчики, но вечером приезжает Рем, так что вам придётся приютить Билла!

— Без проблем, — сказал Джордж.

— А поскольку Чарли не появится, чердак в распоряжении Гарри с Роном, и если положить Флёр в комнате Джинни...

— ...то Джинни обеспечено поистине счастливое Рождество, — пробормотал Фред.

— ...то всем будет хорошо и удобно. Во всяком случае, найдётся где спать, — с несколько затравленным видом заключила миссис Уизли.

— Значит, Перси своего уродливого носины точно не покажет? — спросил Фред.

Миссис Уизли отвернулась и лишь тогда ответила:

— Нет, он, насколько я понимаю, занят в министерстве.

— Или он — величайший на свете козёл, — сказал Фред, едва миссис Уизли вышла. — Одно из двух. Хмм... Джордж, нам пора.

— Куда это? — осведомился Рон. — Могли бы, между прочим, помочь. Что вам стоит? Один взмах палочкой — и мы бы тоже освободились!

— Нет, едва ли мы имеем на это право, — серьёзно промолвил Фред. — Чистка капусты без волшебства очень закаляет характер, позволяет понять, как трудно живётся муглам и швахам...

— ...а если ты, Рон, хочешь, чтобы тебе помогали, — добавил Джордж, бросая в младшего брата бумажным самолётиком, — я бы на твоём месте не швырялся в людей ножами. Такой тебе маленький совет. Всё, мы отчаливаем в деревню. Там в газетном киоске работает одна прехорошенькая барышня, которой мои карточные фокусы кажутся совершенно фантастическими... почти волшебными...

— Вот бараны, — мрачно изрёк Рон, глядя в окно на заснеженный двор и уходящих близнецов. — Всего десять секунд, и мы тоже могли бы пойти.

— Я — нет, — возразил Гарри. — Я обещал Думбльдору никуда отсюда не уходить.

— Ах да. — Рон почистил ещё пару кочанчиков и спросил: — А ты расскажешь Думбльдору про Злея и Малфоя?

— Ага, — отозвался Гарри. — Я расскажу всякому, кто способен это пресечь, и Думбльдор — первый в списке. Я бы, может, и с твоим папой поговорил.

— Жалко, ты не слышал, что всё-таки делал Малфой.

— Откуда? Он же отказался признаваться Злею.

Они помолчали, а затем Рон поинтересовался:

— Ты, конечно, знаешь, что тебе скажут? Папа, Думбльдор и все-все? Они скажут: Злей на самом деле не собирался помогать Малфою, а просто хотел выяснить, что тот задумал.

— Они его не слышали, — сухо ответил Гарри. — Никто бы не мог так правдиво сыграть, даже Злей.

— Да я чего... я просто так, — пожал плечами Рон.

Гарри, нахмурившись, повернулся к нему:

— Но ты-то сам мне веришь?

— Да-да! — сказал Рон. — Честно! Но они все убеждены, что Злей — член Ордена.

Гарри ничего не ответил. Он уже думал о таких возражениях и словно бы слышал голос Гермионы: «Гарри, но ведь очевидно, что он притворялся, будто хочет помочь, а сам выуживал из Малфоя, что тот затевает...»

Но это только в воображении — ему не удалось поведать Гермионе о подслушанном разговоре. Когда он вернулся на вечеринку Дивангарда, она уже ушла — так, по крайней мере, сказал раздражённый Маклагген, — и в общей гостиной её тоже не было. А рано утром Гарри с Роном отправлялись в «Гнездо», и Гарри едва успел пожелать Гермионе счастливого Рождества и шепнуть, что на после каникул у него есть очень важные новости. Правда, непонятно, слышала ли она; за его спиной Рон как раз прощался с Лавандой — целиком и полностью невербально.

Одно, по крайней мере, Гермиона точно не сможет отрицать: Малфой определённо затевает какую-то пакость и Злею об этом известно.

— Я же говорил, — с полным правом твердил Гарри Рону.

К сожалению, ему пока не представилось случая побеседовать с мистером Уизли: тот изо дня в день работал допоздна. Но в сочельник всё семейство Уизли и гости собрались в гостиной. Джинни украсила её так пышно, что комната казалась эпицентром взрыва бумажных гирлянд. Верхушку ёлки венчал ангел, и никто, кроме Фреда, Джорджа, Гарри и Рона, не знал, что на самом деле это садовый гном, который укусил Фреда за лодыжку, когда тот вышел надёргать морковки к рождественскому ужину. Гнома сшибли, выкрасили золотой краской, запихнули в миниатюрную балетную пачку, приклеили на спину крылышки, и теперь на собравшихся злобно взирал самый уродливый в мире ангел с большой лысой головой-картошкой и довольно-таки волосатыми ногами.

Считалось, что все слушают по радио праздничный концерт любимой певицы миссис Уизли, Прельстины Солоуэй. Из большого деревянного приёмника неслись мелодичные трели. Флёр, очевидно, находила Прельстину невыносимо скучной и разговаривала не понижая голоса. Миссис Уизли, гневно раздувая ноздри, то и дело тыкала волшебной палочкой в регулятор громкости, отчего рулады звучали всё мощнее. Когда началась бодрая композиция под названием «Котёл, полный крепкой и сладкой любви», Фред и Джордж рискнули затеять с Джинни игру в карты-хлопушки. Рон украдкой поглядывал на Билла и Флёр, словно надеялся набраться опыта. Рем Люпин, на редкость худой и оборванный, сидел у камина и смотрел в огонь, точно не замечая пения Прельстины.

— Мы танцевали под это, когда нам было восемнадцать! — воскликнула миссис Уизли, утирая глаза вязанием. — Помнишь, Артур?

— А-а? — встрепенулся мистер Уизли. Он чистил мандарин и отчаянно клевал носом. — Да-да... чудесный мотив...

Он с усилием выпрямился и глянул на Гарри, который сидел рядом.