Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка [изд-во Махаон]

— Повезло, что он вообще там нашёлся, — отозвался Гарри, который холодел всякий раз, когда думал о том, что было бы, если б этого камешка под рукой не оказалось.

Гермиона, которая целый день была на редкость молчалива, почти неслышно всхлипнула. Утром она, совершенно побелевшая, примчалась к дверям лазарета и потребовала у Гарри отчёта о случившемся, но потом почти не принимала участия в горячих спорах об отравлении, которые вели Гарри и Джинни. Она лишь стояла рядом, испуганно сжав зубы, пока наконец их не пропустили к больному.

— Мама с папой знают? — спросил Фред у Джинни.

— Они тут уже были, с час назад... сейчас в кабинете у Думбльдора и скоро вернутся...

Рон забормотал во сне. Все замолчали и посмотрели на него.

— Значит, яд был в мёде? — тихо проговорил Фред.

— Да, — с готовностью подтвердил Гарри; он не мог вообразить ничего другого и был рад возможности ещё раз всё обсудить. — Дивангард разлил его по кубкам...

— А он не мог незаметно от тебя что-нибудь подсыпать?

— Мог, — сказал Гарри, — но зачем?

— Понятия не имею, — нахмурился Фред. — Вам не кажется, что он случайно перепутал кубки? А целил в тебя?

— Зачем Дивангарду травить Гарри? — удивилась Джинни.

— Не знаю, — сказал Фред, — по идее куча народу наверняка мечтает его извести. Он же Избранный и всё такое.

— Думаешь, Дивангард — Упивающийся Смертью? — спросила Джинни.

— Всё возможно, — мрачно ответил Фред.

— Может, он под проклятием подвластия, — произнёс Джордж.

— А может, он ни при чём, — сказала Джинни. — Яд могли налить в бутылку, и тогда он предназначался для самого Дивангарда.

— Кому нужно убивать Дивангарда?

— Думбльдор считает, что Вольдеморт сам хотел его заполучить, — вмешался Гарри. — До «Хогварца» Дивангард целый год скрывался. Может... — он подумал о таинственном замутнённом воспоминании, — Вольдеморт хочет его убрать, чтобы он не принёс пользы Думбльдору.

— Но ты говорил, что Дивангард хотел подарить эту бутылку Думбльдору на Рождество, — напомнила Джинни. — Значит, предполагаемой жертвой мог быть и Думбльдор.

— В таком случае отравитель плохо знал Дивангарда. — Гермиона заговорила впервые за несколько часов, и её голос звучал как при сильной простуде. — Иначе сообразил бы, что вкусненькое он прибережёт для себя.

— Ер-мо-на, — неожиданно простонал Рон. Все притихли, устремив на него тревожные взгляды, но Рон пролепетал нечто неразборчивое и захрапел.

Внезапно распахнулась дверь, и все вздрогнули от испуга. В палату широченными шагами ворвался Огрид в развевающейся медвежьей шубе, с арбалетом в руках и капельками дождя в шевелюре. За ним оставались огромные, размером с дельфина, грязные следы.

— Цельный день в лесу! — задыхаясь, выпалил он. — Арагогу похужело, я ему сказки читал... только-только на ужин пришёл, а профессор Спарж меня и огорошила!.. Как Рон?

— Ничего, — сказал Гарри. — Поправится.

— Не больше шести посетителей за раз! — воскликнула мадам Помфри, выбегая из своего кабинета.

— С Огридом нас как раз шесть, — заметил Джордж.

— А-а... да... — проворчала мадам Помфри. Видимо, из-за необъятных размеров Огрида она посчитала его за нескольких человек и теперь, чтобы скрыть замешательство, выхватила волшебную палочку и принялась торопливо удалять мокрые следы.

— Никак в ум не возьму, — хрипло проговорил Огрид, глядя на Рона и мотая большой косматой головой. — Вот не верю, и всё тут... гляньте... лежит... да кому ж занадобилось его травить?

— О том и речь, — сказал Гарри. — Непонятно.

— Может, на гриффиндорскую команду кто-то зло затаил? — обеспокоенно предположил Огрид. — Сначала Кэти, теперь Рон...

— Команду? — удивился Джордж. — Да кому это в голову взбредёт?

— Древ укокошил бы всех слизеринцев, если б знал, что это сойдёт ему с рук, — справедливо заметил Фред.

— Вряд ли дело в квидише, но я думаю, между покушениями есть связь, — тихо произнесла Гермиона.

— С чего ты взяла? — спросил Фред.

— Во-первых, они оба не стали смертельными только благодаря счастливой случайности. А во-вторых, ни яд, ни ожерелье, по всей видимости, не попали к предполагаемым жертвам. Конечно, это означает, — добавила она, поразмыслив, — что преступник ещё опаснее: ему, похоже, безразлично, сколько людей он прикончит на пути к цели.

Не успело прозвучать это зловещее замечание, как дверь снова отворилась, и в палату влетели мистер и миссис Уизли. В первый свой приход они лишь удостоверились, что Рон поправится; сейчас миссис Уизли обняла Гарри и очень крепко прижала к себе.

— Думбльдор рассказал нам про безоар, — всхлипнула она. — Гарри, Гарри, что тут сказать? Ты спас Джинни... потом Артура... а теперь вот Рона...

— Не стоит... я не... — неловко бормотал Гарри.

— Если подумать, половина нашей семьи обязана тебе жизнью, — сдавленно произнёс мистер Уизли. — Да, Гарри... в день, когда Рон решил сесть в твоё купе в «Хогварц-экспрессе», всем Уизли крупно повезло.

Гарри решительно не знал, что на это ответить, и почти обрадовался, когда мадам Помфри снова напомнила, что у постели Рона должно находиться не более шести посетителей. Он и Гермиона сразу вскочили, Огрид тоже засобирался. Они оставили Рона с семьёй и втроём пошли по коридору к мраморной лестнице.

— Вот жуть, — пророкотал Огрид себе в бороду. — Мильон новых мер, а на детей всё одно нападают... Думбльдор убивается, сил нет... ничего не говорит, но я-то вижу...

— А у него нет предположений? — в отчаянии спросила Гермиона.

— С его-то мозгами у него их, поди, сотни, — лояльно ответил Огрид. — Да только и он не знает, кто прислал ожерелье и кто подложил яд, не то б их схватили — верно? Я чего дёргаюсь-то. — Огрид понизил голос и посмотрел через плечо (Гарри для верности проверил и потолок: нет ли Дрюзга). — Ежели на детишек и дальше нападать будут, «Хогварцу» долго не протянуть. Это ж вам Тайная комната снова-здорово. Опять паника, опять учеников позабирают, не успеешь оглянуться, совет правления соберут и... — Огрид замолчал, пропуская призрак длинноволосой женщины, безмятежно плывший мимо, а потом продолжил хриплым шёпотом: — ...закроют нас навсегда.

— Правда могут? — испугалась Гермиона.

— А вы гляньте с ихней точки, — сумрачно изрёк Огрид. — Отправлять дитё в «Хогварц» — это ж и вообще всегда риск — так? Столько малолетних колдунов толпой взаперти — поневоле жди беды. Но попытка убийства — это дело другое. Мудрено ль, что Думбльдор сердится на Зл...

Огрид вдруг встал как вкопанный. На его лице — по крайней мере, той его части, что виднелась над спутанной чёрной бородой, — нарисовалось знакомое раскаяние.

— Что? — быстро переспросил Гарри. — Думбльдор сердится на Злея?