Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка [изд-во Махаон]

— Я смотрел бой, Потрох! — возмущённо сказал он Гарри, указывая на драку внизу, а затем разразился громким хехеканьем. — Смотрел, как козявки друг друга мутузят... бах-трах... кусь-кусь...

— Шкверчок не смеет оскорблять Гарри Поттера в присутствии Добби, не смеет, или Добби заткнёт Шкверчку его мерзкую пасть! — пронзительно кричал Добби.

— Хрясь-дрясь! — радостно вопил Дрюзг, пуляя в эльфов кусочками мела, чтобы разозлить их ещё больше. — Щип-щип!

— Шкверчок будет говорить о хозяине что захочет, да-да, и что у него за хозяин, подлый друг мугродья, о, что бы сказала бедная госпожа...

Что именно сказала бы бедная госпожа, узнать не удалось, потому что Добби ткнул в рот Шкверчку шишковатый кулачок и вышиб половину зубов. Гарри и Рон вскочили с кроватей и растащили эльфов; те, впрочем, всё равно пытались достать друг друга, подзадориваемые Дрюзгом, который носился вокруг лампы и голосил:

— Пальцы в нос, язык долой да и уши с головой!

Гарри нацелил на Дрюзга волшебную палочку и сказал:

— Ротназамок!

Дрюзг подавился, схватился за горло и вылетел из комнаты — с непристойными жестами, но не в силах произнести ни звука, поскольку его язык приклеился к нёбу.

— Здорово, — одобрил Рон и поднял дрыгающегося Добби в воздух, чтобы тот не дотянулся до Шкверчка. — Тоже Принцев фокус?

— Да, — кивнул Гарри, заламывая морщинистую ручонку Шкверчка ловким полунельсоном. — Так, всё... запрещаю драться! Понял, Шкверчок? Тебе запрещается драться с Добби. Добби, я знаю, что не могу тебе приказывать...

— Добби — свободный домовый эльф и может повиноваться кому хочет! Добби сделает всё, что прикажет Гарри Поттер! — отчеканил Добби. По сморщенному личику прямо на джемпер потекли слёзы.

— Очень хорошо, — сказал Гарри, и они с Роном отпустили эльфов. Те упали на пол, но драться уже не пытались.

— Хозяин звал меня? — прокаркал Шкверчок, склоняясь в низком поклоне, но окинул Гарри взглядом, в котором ясно читалось пожелание скорейшей и мучительной смерти.

— Да, звал, — ответил Гарри и глянул на дверь кабинета мадам Помфри, проверяя, не выветрилось ли заклинание; по всей видимости, потасовки она не слышала. — Для тебя есть работа.

— Шкверчок сделает всё, что прикажет хозяин, — эльф согнулся так низко, что его губы едва не касались заскорузлых пальцев ног, — потому что у Шкверчка нет выбора, но он стыдится такого господина, да-да...

— Добби всё сделает, Гарри Поттер! — пискнул Добби; большие, как теннисные мячи, глаза всё ещё были полны слёз. — Добби почтёт за честь помочь Гарри Поттеру!

— Если подумать, вы оба пригодитесь, — сказал Гарри. — Очень хорошо... я хочу, чтобы вы проследили за Драко Малфоем.

Намеренно не замечая удивления и досады Рона, Гарри продолжал:

— Мне надо знать, где он бывает, с кем встречается и что делает. Я хочу, чтобы за ним следили круглые сутки.

— Да, Гарри Поттер! — тут же откликнулся Добби. Его огромные глаза взволнованно засияли. — А если Добби ошибётся, Гарри Поттер, он бросится с самой высокой башни!

— Этого не нужно, — поспешил заверить Гарри.

— Хозяин хочет, чтобы я следил за младшим Малфоем? — прохрипел Шкверчок. — Шпионил за чистокровным внучатым племянником моей бывшей госпожи?

— Совершенно верно, — подтвердил Гарри. Он вовремя догадался о большой опасности и решил немедленно её предотвратить. — И тебе, Шкверчок, запрещается даже намекать ему на это, показывать ему, чем ты занимаешься, разговаривать с ним, писать записки... и... вообще с ним контактировать — ясно?

Он видел, как Шкверчок отчаянно ищет лазейку, и ждал. Через минуту-другую, к удовлетворению Гарри, Шкверчок опять низко поклонился и с большой обидой произнёс:

— Хозяин всё продумал, и Шкверчок должен ему повиноваться, хотя он предпочёл бы служить юному Малфою, да-да...

— Значит, решено, — сказал Гарри. — Мне нужны регулярные отчёты, но, прежде чем появиться, убедитесь, что со мной никого нет. Если Рон и Гермиона — тогда нормально. И не говорите никому, чем занимаетесь. Просто прилипните к Малфою как банные листы.

В понедельник утром Гарри и Рона выписали из лазарета. Благодаря стараниям мадам Помфри они полностью поправились и теперь могли беспрепятственно наслаждаться всеми привилегиями пострадавших. Самым же приятным было то, что Гермиона помирилась с Роном и даже пришла проводить его и Гарри на завтрак. Она принесла с собой новость: оказывается, Джинни поругалась с Дином. Чудище, дремавшее в груди Гарри, вздёрнуло голову и с надеждой принюхалось.

— А из-за чего? — спросил Гарри как можно безразличнее. Они свернули в коридор седьмого этажа, совершенно пустой, если не считать одной очень маленькой девочки, которая разглядывала гобелен с троллями в балетных пачках. При виде шестиклассников она так испугалась, что выронила из рук тяжёлые медные весы.

— Ничего страшного! — ласково успокоила её Гермиона, бросаясь на помощь. — Держи... — Она постучала по разбитым весам волшебной палочкой и произнесла: — Репаро.

Девочка даже не сказала спасибо. Она словно вросла в землю и не отрываясь смотрела им вслед. Рон обернулся.

— С каждым годом они становятся меньше и меньше, — проговорил он.

— Ну и ладно, — с лёгким нетерпением отозвался Гарри. — Гермиона, так почему Джинни поругалась с Дином?

— Дин смеялся, что Маклагген попал в тебя Нападалой, — ответила Гермиона.

— Наверное, это и вправду было смешно, — резонно заметил Рон.

— Ни чуточки! — жарко возразила Гермиона. — Это было ужасно! Если бы Пикс и Дауж не подхватили Гарри, он бы страшно расшибся!

— Конечно, но Джинни и Дину незачем из-за этого расставаться, — сказал Гарри, по-прежнему изображая незаинтересованность. — Или они не расставались?

— Нет — но почему это тебя так волнует? — Гермиона пристально посмотрела на Гарри.

— Просто не хочу, чтобы в команде всё опять пошло кувырком! — поспешил объяснить он, но Гермиона не сводила с него подозрительного взгляда, и Гарри страшно обрадовался, когда его окликнули сзади, дав тем самым предлог повернуться к Гермионе спиной.

— А, привет, Луна.

— Я ходила к вам в лазарет, — сообщила Луна, роясь в рюкзаке. — Но там сказали, что вас уже выписали... — Она сунула в руки Рону нечто, напоминающее зелёную луковицу, большой мухомор и что-то вроде горстки кошачьего помёта, а потом наконец извлекла потрёпанный пергаментный свиток и протянула его Гарри: — Вот, просили тебе передать.

Гарри увидел, что это приглашение на индивидуальное занятие к Думбльдору, развернул пергамент и тут же объявил Рону и Гермионе:

— Сегодня вечером.

— А ты очень здорово комментировала! — похвалил Рон, когда Луна стала забирать у него луковицу, мухомор и кошачий помёт. Луна неопределённо улыбнулась: