Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка [изд-во Махаон]

— Умер? — потрясённо повторил Гарри. — Но ведь от этого не умирают, просто тоже превращаешься в оборотня?

— Иногда умирают, — необычайно посерьёзнел Рон. — Я слышал, такое бывает, если оборотень слишком увлекается.

— А кто это был? — быстро спросил Гарри.

— Говорят, Фенрир Уолк, — ответила Гермиона.

— Я так и знал — маньяк, который охотится за детьми, про которого Люпин говорил! — гневно воскликнул Гарри.

Гермиона печально посмотрела на него и сказала:

— Гарри, ты должен добыть воспоминание. Оно же для того, чтобы остановить Вольдеморта. Весь этот кошмар из-за него...

Наверху ударил колокол. Перепуганные Рон и Гермиона вскочили.

— Всё будет хорошо, — заверил их Гарри. Они пошли к вестибюлю, где собирались те, кто сегодня сдавал аппарирование. — Удачи.

— Тебе тоже! — Гермиона многозначительно посмотрела на Гарри, и тот свернул к подземелью.

На зельеделии учеников было всего трое: Гарри, Эрни и Драко Малфой.

— Не доросли для экзамена? — добродушно хохотнул Дивангард. — Даже семнадцати нет?

Они помотали головами.

— Ну и ничего страшного, — весело продолжал Дивангард, — раз нас так мало, давайте забавляться. Пусть каждый приготовит мне что-нибудь интересненькое!

— Отличная идея, сэр, — льстиво сказал Эрни, потирая руки. А вот Малфой даже не улыбнулся.

— В каком смысле «интересненькое»? — мрачно осведомился он.

— Удивите меня чем-нибудь, — легкомысленно отозвался Дивангард.

Малфой, поджав губы, открыл «Высшее зельеделие». Было яснее ясного, что он считает этот урок пустой тратой времени и жалеет, что его нельзя провести в Кстати-комнате. Всё понятно, думал Гарри, наблюдая за ним поверх учебника.

Ему кажется или Малфой похудел, как и Бомс? И уж точно побледнел; кожа по-прежнему сероватая — наверное, потому что в последнее время он редко выходит на улицу. И в нём совсем не осталось нахальства, живости, высокомерия; ничего от той чванливой развязности, с которой он в «Хогварц-экспрессе» хвастался миссией, возложенной на него Вольдемортом... и тут в голову приходит лишь одно объяснение: какова ни есть миссия, дела у Малфоя не задались.

Эта мысль очень взбодрила Гарри. Он полистал «Высшее зельеделие» и нашёл сильно исчерканные инструкции к приготовлению эйфорического эликсира. Отлично: оно не только отвечает условиям задания, но и может (сердце Гарри пропустило удар) привести Дивангарда в нужное настроение. Если уговорить учителя попробовать эликсир, не исключено, что он решится отдать воспоминание...

— Что ж, выглядит потрясающе, — всплеснув ручками и хлопнув в ладоши, сказал Дивангард полтора часа спустя. Он внимательно рассматривал солнечно-жёлтое содержимое котла Гарри. — Эйфория, насколько я понимаю? А что за аромат? Мммм... щепотка перечной мяты, верно? Не по науке, конечно, но... мысль превосходная и очень оригинальная. Разумеется: прекрасный противовес изредка возникающим побочным эффектам вроде неуёмного пения и подёргивания носа... Прямо не знаю, где ты черпаешь вдохновение, мой мальчик... если только это не...

Гарри ногой поглубже запихнул в рюкзак учебник Принца-полукровки.

— ...гены твоей матери!

— А... да, наверное, — успокоился Гарри.

Эрни был недоволен; рассчитывая превзойти Гарри, он весьма необдуманно занялся изобретением собственного зелья, но оно загустело и превратилось в какую-то фиолетовую клёцку. Малфой с кислым лицом собирал вещи; Дивангард объявил его отрыжный отвар всего-навсего «сносным».

Прозвенел колокол. Малфой и Эрни сразу ушли.

— Сэр, — начал Гарри, но Дивангард быстро оглянулся, увидев, что кабинет опустел, и поспешил прочь. — Профессор... профессор, не хотите попробовать моё зе?.. — в отчаянии крикнул ему вслед Гарри.

Но тот уже скрылся. Гарри в расстройстве опустошил котёл, собрал вещи, вышел из класса и побрёл наверх в общую гостиную.

Рон и Гермиона вернулись только к вечеру.

— Гарри! — выкрикнула Гермиона, появляясь в дыре за портретом. — Гарри, я сдала!

— Молодец! — похвалил он. — А Рон?

— Рон... провалился из-за полной ерунды, — шёпотом сообщила Гермиона. Появился Рон, понурый и очень угрюмый. — Ужасно не повезло, такой пустяк, оставил половинку брови, а экзаменатор заметил... Как с Дивангардом?

— Порадовать нечем, — сказал Гарри. Рон подошёл к ним. — Вот невезуха! Ничего, сдашь в следующий раз — вместе сдадим.

— Наверное, — проворчал Рон. — Но... полброви! Велика важность!

— Да-да, — сочувственно закивала Гермиона, — это уж слишком...

За ужином они только и делали, что ругали жестокого экзаменатора, и в конце концов Рон чуточку повеселел. По дороге назад они уже обсуждали несгибаемого Дивангарда и его воспоминание.

— Так что, Гарри, будешь принимать фортуну фортунату? — спросил Рон.

— Пожалуй, лучше принять, — ответил Гарри. — Конечно, не целый флакон на двенадцать часов, это же не на всю ночь... приму глоточек. Двух-трёх часов должно хватить.

— Ощущения потрясающие, — мечтательно произнёс Рон. — Как будто что ни сделаешь — всё будет правильно.

— О чём ты? — засмеялась Гермиона. — Ты же никогда его не принимал!

— Но думал, что принял, — сказал Рон таким тоном, словно объяснял самоочевидное. — Разницы никакой...

Они видели, что Дивангард совсем недавно пришёл в Большой зал, и знали, что он любит есть не торопясь, поэтому решили посидеть в общей гостиной. План был таков: подождать, чтобы учитель успел вернуться в кабинет, а уж после отправить туда Гарри. Когда солнце спустилось к верхушкам деревьев Запретного леса, они сочли, что пора, убедились, что Невилл, Дин и Шеймас в гостиной, и прокрались в спальню мальчиков.

Гарри извлёк со дна сундука свёрнутые носки и достал крохотный сверкающий флакон.

— Ладно, поехали. — Он поднёс флакон к губам и осторожно глотнул.

— Ну как? — шёпотом спросила Гермиона.

Гарри ответил не сразу. Медленно, но верно его охватывала восхитительная убеждённость в собственном всемогуществе; он чувствовал, что ему подвластно всё, решительно всё... а уж вытрясти из Дивангарда воспоминание — плёвое дело...

Он поднялся, улыбаясь, не сомневаясь в себе ни капли, и сказал:

— Отлично. Просто отлично. В общем... я к Огриду.

— Что?! — в ужасе воскликнули Рон и Гермиона.

— Нет же, Гарри... тебе надо к Дивангарду, забыл? — прибавила она.

— Ничего подобного, — уверенно возразил Гарри. — Я иду к Огриду, мне кажется, это будет хорошо.

— Что хорошо? Закапывать гигантского паука? — изумился Рон.

— Да, — подтвердил Гарри, вытаскивая из рюкзака плащ-невидимку. — Я чувствую, что сегодня должен быть именно там, понимаете?

— Нет, — хором ответили они, откровенно нервничая.

— А это точно фортуна фортуната? — забеспокоилась Гермиона, поднося флакон к свету. — У тебя не было другого флакона с... даже не знаю...