Мэри Нортон - Добывайки на новом месте

Миссис Платтер кивнула, а спустя минуту заметила, не очень, впрочем, уверенно:

– Какое-то оно… слишком юное.

– Тем лучше – дольше нам прослужит! – мрачно хохотнул мистер Платтер.

Китти Уитлейс и леди Маллингс поставили карточный столик, накрыли парчой, и Китти аккуратно разложила на нём брошюры, открытки и книгу для посетителей. Когда она сунула под мышку ящик для пожертвований, Арриэтта вздрогнула, услышав шорох монет, посыпавшихся в один из углов. Только бы Тиммис не пострадал! Хорошо, если в ящик кто-нибудь опустил несколько редких фунтовых купюр: они могли бы смягчить удар. Американские туристы порой бывают очень щедры…

– Я полагаю, церковь уже можно закрыть, – сказала леди Маллингс, но тут наткнулась взглядом на Платтеров. – О, простите, я вас не заметила! Понимаю: здесь настолько красиво, что вы, как и мы все, просто не можете оторваться от этого зрелища.

Мистер Платтер кивнул и, не зная, что ответить, криво улыбнулся, уголком глаза заметив, что Китти Уитлейс с ящиком для пожертвований под мышкой торопливо шагает к ризнице. Почти сразу же, с большим ключом на пальце, она вернулась и направилась к двери.

Вслед за остальными Платтеры вышли на улицу: не заставлять же Китти ждать. Пожелав друг другу спокойной ночи, все разошлись, и каждый пошёл своей дорогой.

Мистер и миссис Платтер неохотно направились к своей двуколке, запряжённой пони.

Ни один из супругов не проронил ни слова, пока мистер Платтер отвязывал пони, а миссис Платтер – как всегда неуклюже – взбиралась на сиденье. Её велосипед лежал там, куда она его положила: у заднего борта, на ящике с инструментами.

– И что теперь? – уныло поинтересовалась миссис Платтер, когда муж с вожжами в руках сел рядом с ней.

Он долго молча смотрел на свои руки, наконец сказал:

– И всё-таки придётся это сделать…

– Сделать что?

– Взломать церковную дверь…

– О, Сидни, но ведь это уголовное преступление!

– И далеко не первое на нашем счету, – мрачно напомнил мистер Платтер. – Мы зато точно знаем, где находится это создание…

– Да, но оно заперто! И ящик заперт, и шкаф, и сама церковь!

– Вот именно, – кивнул мистер Платтер. – Поэтому теперь или никогда, Мейбл.

– Мне это не нравится, Сидни. Кроме того, скоро стемнеет, а свет зажечь мы не сможем.

– Попытаемся одолжить фонарь у Джима Сайкса из «Быка»: он как раз недавно купил себе отличный, чтобы спускаться в погреба…

– «Бык»! – изумлённо воскликнула миссис Платтер, будучи уверенной, что её муж не из тех, кто проводит время в деревенском пабе.

– Да, Мейбл, «Бык». И более того: мы там посидим почти до закрытия – выпьем по доброй кружечке крепкого портера, съедим по паре сандвичей с ростбифом, возьмём немного овса и воды для пони. Там же оставим двуколку, пока она нам не понадобится. Мы же не можем допустить, чтобы кто-то увидел её возле церкви, верно? Это будет уликой против нас.

– Ох, Сидни, похоже, ты всё продумал… но я всё равно почему-то нервничаю, – заметила миссис Платтер.

– Нет, Мейбл, не всё: кое-что вышло само собой. – Мистер Платтер подобрал вожжи. – Когда собирался к леди Маллингс, я почему-то прихватил все свои слесарные инструменты, хотя мне даже в голову не приходило, что они могут пригодиться для такой работы. Пошёл, Тигр!

И он пустил пони рысью.

Когда они снова вернулись к церкви, уже совсем стемнело, но низко над тисами висела бледная луна. Миссис Платтер несла ящик с ключами, а мистер Платтер – инструменты и фонарь.

– Так, Мейбл: держи фонарь, а ящик с ключами давай мне. Я сегодня хорошенько рассмотрел ключ в руках у этой женщины, и провалиться мне на этом месте, если в этом ящике нет такого же. В старых церквях ставили одинаковые замки.

Мистер Платтер принялся рыться в ящике, перебирая ключи.

– Я взял его, когда модернизировали церковь в Уэнт-ле-Крейсе. Вроде как эти старые ключи имеют историческую ценность…

По всем пунктам он оказался прав. Замок поначалу немного посопротивлялся, но потом всё же поддался, и старая дверь со скрипом открылась.

– Ну, что ты на это скажешь? – довольным голосом спросил мистер Платтер.

Миссис Платтер на цыпочках следом за мужем вошла внутрь, но он её раздражённо одернул:

– В этом нет нужды: нас никто не слышит.

Вот тут он был не прав: кое-кто их всё-таки слышал.

Как только Китти Уитлейс заперла западную дверь и в церкви снова воцарилась тишина, Арриэтта спустилась с крестной перегородки и побежала к фисгармонии, чтобы сообщить ужасную новость. Дядя Хендрири лежал на диване, подняв ступни кверху (как и предсказывал Под, его мучила подагра), а тётя Люпи готовила лёгкий ужин. В доме опять горели свечи, и комната выглядела очень уютной.

– Вот и ты наконец! – воскликнула тётя Люпи. – Скоро будет готово – это омлет из воробьиного яйца. А где Тиммис?

Закончив горестное повествование, практически впервые в жизни Арриэтта осознала крайнюю беспомощность их маленького народца и поразилась странностям человеков. Ей пришлось задержаться, чтобы успокоить родственников, хоть она и понимала, что собственные родители тоже наверняка волнуются. Наконец она сказала:

– Это всего лишь на одну ночь. Когда миссис Уитлейс откроет утром шкаф, Тиммис выберется из ящика и убежит!

– Надеюсь, ты права, – горестно вздохнула тётя Люпи, вытирая слёзы.

Арриэтта поняла, что можно идти домой, хотя ей было совсем не по душе идти одной в темноте. Именно в эту минуту скрипнула главная дверь церкви.

– Что это? – прошептала тётя Люпи, и они замерли.

– Кто-то вошёл в церковь, – еле слышно сказал дядя Хендрири, поднялся с дивана и, отчаянно хромая, быстро задул все свечи.

Комната погрузилась в темноту, и сразу же раздался чей-то громкий голос, но слов они не разобрали. Шаги приближались к ризнице. Добывайки услышали грохот деревянных колец на занавесях и прижались друг к другу на диване, схватившись за руки. Потом ризница озарилась странным светом.

– Мейбл, давай мне ящик с ключами, – раздался голос, который Арриэтта узнала бы из тысячи: даже во сне он пугал её, – и задрожала. – Посвети-ка вот сюда, мне нужно подобрать инструменты.

Голос был так близко! Слышалось также тяжёлое дыхание, звон металла, шарканье башмаков по каменному полу.

– И сними скатерть со стола…

– Что ты собираешься делать, Сидни? – узнала Арриэтта голос миссис Платтер, и та явно нервничала.

– Хочу прибить скатерть к окну. Тогда мы сможем зажечь свет и работать с комфортом, ведь у нас вся ночь впереди. Ризница в полном нашем распоряжении…