Найо Марш - Заклятие древних маори. Последний занавес

Дайкону стало заметно не по себе. Вдруг из темноты вынырнула неясная тень, и он вздрогнул. Приглядевшись, он узнал мистера Септимуса Фолса.

– Ах, это вы, – с облегчением сказал он. – Что вы тут делаете?

– Я собирался задать вам тот же самый вопрос, мистер Белл. Я думал, вы давно укатили на курорт.

– Мы услышали чей-то крик, и я решил выяснить, в чем дело.

– Крик? – переспросил мистер Фолс.

– Да, и похоже, что отсюда. Что-нибудь случилось?

– Я ничего не видел.

– Но вы слышали крик?

– Да, только глухой мог не услышать его.

– А что вы здесь делаете? – подозрительно осведомился Дайкон.

– Ищу полковника Клэра.

– А где он?

– Я ведь вам сказал, что никого не видел. Надеюсь, он поднялся на холм и направился прямиком домой.

Дайкон кинул взгляд на холм, который отделял их от курорта.

– Вы надеетесь, – подчеркнул он.

– У вас крепкие нервы? – спросил вдруг мистер Фолс. И сам же ответил: – По-моему, да.

– Господи, а почему вы спрашиваете?

– Взгляните сюда.

Дайкон приблизился к своему собеседнику, который тотчас же развернулся и зашагал вперед, к подножию холма. Бульканье раздавалось здесь громче. Внезапно Фолс приостановился и, дождавшись Дайкона, взял его за локоть. Хватка у него была железная. Молодой человек увидел, что они находятся на развилке тропинок, помеченных красными и белыми флажками. Здесь они стояли вдвоем с Гаунтом в тот памятный вечер, когда впервые увидели Таупо-Тапу.

– Отправляясь на поиски полковника Клэра, – заговорил мистер Фолс, – я чуть постоял в проеме изгороди, привыкая к темноте, когда вдруг заметил человеческий силуэт на фоне неба. Потом незнакомец зажег фонарик. А стоял он возле иссякшего гейзера, мимо которого вы только что прошли. Я уже собрался было его окликнуть, когда заметил, что он одет в пальто. Тогда я сообразил, что это не полковник Клэр, и не стал его тревожить. Я еще немного поискал полковника в селении, но, не найдя, решил, что он все-таки ушел домой пешком, и снова направился сюда. Постоял, потом набил трубку и уже хотел раскурить ее, когда послышался этот жуткий крик.

Мистер Фолс замолчал.

«Может дальше не рассказывать, – подумал Дайкон. – Уже и так ясно, куда он клонит».

– Я побежал по этой тропинке, – продолжил мистер Фолс, – пока не достиг вершины холма. Там никого не было. Я сбежал по дальнему склону и покричал, но никто не отозвался.

Он снова умолк. Дайкон произнес:

– А я не слышал никаких криков.

– Нас разделял высокий холм, – спокойно пояснил мистер Фолс. – Я повернул назад и вдруг вспомнил, как, пробегая по тропе, заметил какую-то неровность. В первую минуту я не придал этому должного значения. Вот я и вернулся. Посмотрите – вон в том месте склон круто обрывается над самым грязевым озером. Таупо-Тапу – так, кажется, его здесь называют. Тропа тянется вдоль самого обрыва. А здесь с ней случилось вот что. Взгляните.

Он посветил фонариком, мощный луч которого выхватил из темноты склон обрыва. Дайкон сразу увидел, что посреди тропы зияет глубокая свежая рытвина. Во рту у него пересохло.

– Когда… это случилось? – проблеял он.

– Разумеется, я посмотрел вниз. Признаюсь, честно, я ожидал увидеть нечто страшное. Но там не оказалось ничего. Ровным счетом ничего. Понимаете?

– Да, но…

– Пустота. Одни кольца да еще эти пузыри. Поднимались и лопались без конца. Грязь выглядит ночью какой-то матовой. Тогда я прошел по тропе почти до самого курорта, но так никого и не встретил. Решил вернуться сюда и наткнулся на вас.

Как бы невзначай мистер Фолс посветил прямо в лицо Дайкону. Куда бы молодой человек ни отворачивался, слепящий луч преследовал его. Наконец Дайкон зажмурился и произнес внезапно осипшим голосом:

– Я поднимусь на холм и посмотрю.

– Я бы вам не советовал, – произнес мистер Фолс.

– Почему?

– Лучше туда не ходить. Все равно мы бессильны что-либо предпринять.

– Но вы ведь там уже побывали?

– Я старался по возможности ничего не трогать. Поверьте, нам тут и правда нечего делать.

– Ерунда какая-то! – воскликнул Дайкон. – Эта тропа могла обвалиться когда угодно. Неделю назад, например.

– Вы забыли, что мы прошли здесь, когда торопились на концерт. Тогда все было в порядке.

– Может, если вы такой умный, то скажете, как нам быть дальше? – ядовито спросил Дайкон. – Впрочем, извините. Должно быть, вы и в самом деле правы. И все-таки, что нам делать?

– Узнать, кто из наших знакомых был сегодня в пальто.

– Вы хотите сказать… Да, вы правы. Поспешим же домой, Бога ради!

– Разумеется, – закивал мистер Фолс. – Хотя, на мой взгляд, нестись сломя голову вовсе ни к чему. Насколько я помню, в пальто на концерт пришел только один человек. Мистер Квестинг.

Дайкон и мистер Фолс уговорились, что не станут пока посвящать миссис Клэр и Барбару в свои подозрения. Однако поездка домой была омрачена бесконечными и самыми дикими разглагольствованиями миссис Клэр по поводу крика в ночи. Чего только не напридумывала эта славная женщина. По ее мнению, «эти дурашки маори так любят глупые розыгрыши, что могли таким образом просто попугать нас – в благодарность за прекрасный вечер».

А вот Барбара, напротив, всю дорогу молчала, словно воды в рот набрала.

«Мне кажется, целая вечность прошла с тех пор, как я поцеловал ее», – подумал Дайкон. С другой стороны, он был уверен, что необычная молчаливость девушки объясняется вовсе не его поцелуем. «Она догадывается о том, что случилось», – подумал он и был несказанно рад, услышав слова миссис Клэр, собиравшейся после столь утомительного вечера сразу лечь спать.

По возвращении на курорт Дайкон высадил пассажиров и отвел машину в гараж. Вернувшись к дому, он застал на веранде мистера Фолса.

Оба согласились, что надлежит известить о случившемся доктора Акрингтона. И только тут Дайкон вспомнил, что все обитатели Ваи-Ата-Тапу уходили с концерта поодиночке. Возмутительное поведение мистера Квестинга, бешенство Гаунта, загадочное бегство полковника – все это при данных обстоятельствах представилось в совершенно ином свете. На мгновение Дайкона охватил безотчетный страх. И ему стало окончательно не по себе, когда, приближаясь к столовой, он услышал свирепый голос Гаунта:

– Любой подтвердит, что я на редкость спокойный и выдержанный человек. Но если вывести меня из себя, я просто сатанею. Он у меня попляшет! «Отдаете ли вы себе отчет, – скажу я этому прохвосту, – что я отказался от публичного выступления перед членами королевской фамилии? Что я…»

Дайкон и мистер Фолс вошли в столовую. Гаунт сидел на столе. Одна рука была театрально воздета в воздух, глаза метали молнии. Дайкон отметил про себя, что худшее уже позади. Мелодраматическая поза и сверкающий взгляд – все это были уже лишь отголоски бушующей ярости. Свидетельством тому служила и стоявшая рядом с актером бутылка виски, из которой он, судя по уровню жидкости, щедро угощал доктора Акрингтона и полковника Клэра. Полковник сидел на стуле, держа в руке стакан с желтоватым напитком. Волосы его были взъерошены, рот полуоткрыт. Доктор Акрингтон, хмуро кивая, внимал тираде актера.