Найо Марш - Заклятие древних маори. Последний занавес

– Браво! – вскричал Гаунт. – Устами младенца глаголет истина.

– Вообще-то есть среди нас некто, кому такой подвиг был вполне под силу, – заметил Саймон, покосившись на Фолса.

– Вы имеете в виду меня? – спросил тот. – Верно. Да, вы правы, разумеется.

– В конце концов, – не унимался Саймон, – почему мы должны верить вам на слово? Тем более что Белл, поспешив на крик, застал на месте происшествия именно вас. В гордом одиночестве, между прочим.

– Но ведь я не ношу подкованные ботинки.

– Да, тут вам повезло, – с нескрываемым сожалением произнес Саймон. – Кстати, раз уж речь зашла о ботинках… Вот что я вам скажу: у самого Квестинга водилась пара такой обуви. Я могу это доказать.

Дайкон уже достаточно хорошо изучил Саймона и понял, что парень просто сгорает от нетерпения поделиться своей находкой на пике Ранги. Он попытался подать знак Саймону, чуть сдвинув брови, но тот уже так увлекся, что ничего вокруг не замечал. И вот не прошло и трех минут, как все присутствующие уже знали об отпечатках, обнаруженных ими на каменистом уступе.

– Пусть полицейские только покажут мне этот обвалившийся ком земли – я сразу скажу им, тот это след или нет. Заодно пусть прогуляются на пик и полюбуются на наши отпечатки.

Саймон тут же оказался в центре всеобщего внимания. Пожурив племянника за сокрытие бесценных сведений, доктор Акрингтон громогласно возвестил, что, по его мнению, Саймон неопровержимо доказал, что Квестинг занимался шпионской деятельностью.

– Держу пари, – заключил он, – что этот мерзавец дал деру. Причем наверняка в тех самых кованых ботинках.

Снаружи послышались голоса. Обернувшись через плечо, Дайкон увидел в окно вереницей приближающихся к веранде полицейских, помощников Уэбли. Дайкону вдруг показалось, что он грезит, что события этого нескончаемого утра повторяются заново – ибо вся троица выглядела точь-в-точь как и в прошлый раз. Первый из них вновь нес перепачканный грязью увесистый мешок, который старался держать от себя подальше, а двое других тащили багры и вилы. Шли они медленно, выстроившись гуськом. Сердце Дайкона заколотилось так, что грозило вот-вот выпрыгнуть из груди. Приблизившись к веранде, полицейские заметили собравшихся в столовой и приостановились. Обе группы людей уставились друг на друга. В эту самую минуту к дому подкатил автомобиль, из которого выбрались Уэбли и какой-то старик. Между ними и тройкой грязекопателей состоялся короткий разговор.

Миссис Клэр и Барбара, сидевшие к окну спиной, теперь тоже обернулись и пожирали глазами полицейских.

– Секундочку, Агнес, – громко произнес доктор Акрингтон. – Послушай меня, не отвлекайся. Барбара, перестань пялиться в окно! Вы меня слышите?

– Да, Джеймс.

– Да, дядя Джеймс.

Обе послушно повернулись к нему. Дайкон, которому тоже не хотелось, чтобы Барбара видела новоприбывших с их очередной находкой, быстро поднялся и встал за спинкой ее стула. Доктор Акрингтон заговорил с нарочитой громкостью. Полковник Клэр, его жена и дочь смотрели на доктора во все глаза, тогда как остальные даже из вежливости не делали вид, что замечают его. Дайкон пытался догадаться по их лицам, что происходит за окном.

– …повторяю, – говорил доктор Акрингтон, – все это ясно как день божий. Квестинг переоделся в рабочее тряпье, обрушил тропинку, утопил костюм в кипятке и был таков. Нам же полагалось принять как факт, что он расстался с жизнью.

– И все равно он поступил глупо, оставив отпечаток ботинка, – произнес Дайкон и в то же мгновение заметил, как Саймон вытаращил глаза.

– Он рассчитывал, что этот ком утонет в котле, Белл. Собственно говоря, так и должно было случиться.

Саймон стиснул кулаки, Фолс изогнул бровь. Да и сам доктор Акрингтон, все чаще и чаще посматривая в окно, начал говорить невпопад.

– Готов биться об заклад, – пробормотал он, – если Квестинга найдут, он будет весь в грязи… то есть, я хотел сказать, в подкованных башмаках.

– Смотрите! – вскричал Саймон, указывая пальцем в окно.

Все уставились на полицейских.

Те расступились. Уэбли достал что-то из мешка и теперь держал в руке. Это был тяжелый ботинок, сплошь облепленный грязью.

Ботинок увидели все. Уэбли принес его в столовую и поставил на газету, расстеленную посередине стола. Грязь он уже, насколько мог, обтер. Кожаное изделие неимоверно разбухло и покорежилось. Некоторые металлические ушки вывалились, а верх местами отслоился от подошвы. В каблуке осталось всего два чудом державшихся гвоздя, вместо остальных зияли дырки.

Бесстрастно глядя на свою добычу, сержант Уэбли спросил:

– Может быть, кто-то из вас опознает эту вещь? Второй ботинок мы тоже нашли.

Все молчали.

– Мы выудили их с помощью вил, – добавил Уэбли. – Значит, никто не узнаёт?

Доктор Акрингтон как-то странно дернулся и поежился.

– Вы хотели что-то сказать, доктор? – оживился Уэбли.

– Я думаю… Мне кажется, что эти ботинки принадлежали Квестингу.

– Вот как? А разве вы не говорили мне, что он был в вечерних туфлях?

– Говорил, – кивнул доктор Акрингтон. – Но с тех пор кое-что изменилось. Мой племянник вам все объяснит.

На мгновение Дайкону показалось, что на лице Уэбли промелькнуло разочарование. Потом полицейский овладел собой и с прежним скучающим видом спросил Саймона:

– Это вы, что ли?

Саймон охотно пустился в пространный рассказ о приключении на пике Ранги. Правда, Дайкона упомянуть забыл.

– Накануне, сидя в засаде напротив пика, я видел, как Квестинг подает с уступа сигналы. Вот почему вчера утром я поспешил прямиком туда. Я рассчитывал разыскать какие-нибудь следы, вот и наткнулся на них! Два совершенно четких отпечатка. Я мигом догадался, что он сидел на корточках под выступом скалы. Дайте-ка мне взглянуть на подошвы – я вам сразу скажу, их следы я видел или нет. Идет?

Уэбли вышел и вскоре вернулся со вторым ботинком. Судя по внешнему виду, тому пришлось в крутом кипятке еще менее сладко, чем его собрату. Уэбли молча положил оба ботинка перед Саймоном.

– Многие гвозди уже выпали, – сказал Уэбли. – Но дырки остались.

Саймон склонился над ботинками и принялся, шевеля губами, считать гвозди и дырки. Лицо его постепенно багровело.

– Ну что? – полюбопытствовал Уэбли.

– Не торопите меня, – пробормотал Саймон и вдруг смущенно хихикнул. – Мне нужно немного пораскинуть мозгами. Так сразу и не сообразишь.

– Да, – безучастно произнес Уэбли.

Саймон попытался сосредоточиться.

Гаунт закурил.

– Похоже, наш юный сыщик погрузился в транс, – сказал он. – Я не собираюсь дожидаться, пока его осенит, – мне не так уж много осталось жить и жаль тратить эти недолгие годы впустую. Вы позволите мне уйти?