Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 37. Дело блондинки — «золотое дно»

— Весьма интересно!

— Подожди, это еще не все. Твой приятель получил денежное вспомоществование.

— Мой приятель — это Летти?

— Да, Джордж Летти. Окружной прокурор не только обеспечил его бесплатным номером в первоклассной гостинице и полным пансионом, но он снабдил его и карманными деньгами.

— Ты шутишь, Пол?

— Суди сам!.. Парень сидел на бобах, теперь же приобретает себе вещи, держится богатым американским туристом. Возможно, он получил указания, как себя вести, но в любом случае подобная роль весьма устраивает Джорджа Летти, он на седьмом небе от восторга!

Мейсон сощурил глаза.

— Пол, не важно, какой счет ты мне представишь, но Летти должен находиться под постоянным наблюдением. Отправь туда столько оперативников, сколько считаешь нужным. И пусть, когда он что-то покупает, твои ребята точно фиксируют цену товара. Иными словами, я хочу знать все расходы Летти до последнего цента.

Позднее, когда окружной прокурор вызовет Летти для дачи показаний, я преподам Болдвину Маршаллу наглядный урок юридической практики, напомню ему некоторые прописные истины, которые он, вероятно, в азарте начисто позабыл… Одно дело — поместить важного свидетеля в отель, где его никто не будет тревожить, совсем другое — дать свидетелю наличные деньги на так называемые личные расходы, особенно если свидетель, прежде нуждавшийся, теперь начинает шиковать… Во-первых, это неоправданная трата казенных денег, а во-вторых — подкуп свидетеля. И то и другое несовместимо с должностью прокурора… Интересно, известно ли Линде, где находится Летти? — после паузы добавил адвокат.

— Как мне кажется, она ничего не знает. Судя по всем этим хитроумным мерам предосторожности Маршалла, Летти ей абсолютно недоступен.

Зазвонил телефон.

Делла, подняв трубку, посмотрела на своего шефа:

— Звонит Крайдер.

Мейсон кивнул ей.

— Оставайся на линии, Делла.

Он снял трубку своего аппарата.

— Слушаю, Дункан.

— У меня несколько новостей, Перри. Что вы знаете о ледоколе?

— Судно особой конструкции.

— Нет, я имею в виду острый металлический штырь, которым мельчат кубики льда из холодильника.

— Ясно, так что с этим ледоколом?

— Он орудие убийства.

— Убийства?.. Я считал, что тот тип умер от повышенной дозы барбитуратов.

— Вплоть до данного времени все думали так, но, оказывается, окружной прокурор припрятал в кармане козырного туза. По всей вероятности, Девитта усыпили наркотиком в виски, потом кто-то пробил ему голову этим самим штырем как раз под линией волос. Мало того, с дьявольской жестокостью, чтобы быть абсолютно уверенным в смерти Монтроза Девитта, нанес ему еще пару ударов в область сердца… Однако удары в сердце уже не вызвали никакого кровотечения. Это доказывает, что человек был мертв до того, как штырь пустили в ход. Раны на теле были настолько неприметны, что их бы просто не заметили, если бы Маршалл не потребовал произвести вскрытие. Он позвонил в Лос-Анджелес и вызвал оттуда одного из самых лучших патологоанатомов, чтобы тот ассистировал при вскрытии.

— Ну, — протянул Мейсон, — это несколько усложняет дело!

— Я вам скажу еще кое-что об усложнении дела. Они обнаружили орудие убийства в машине миссис Эльмор!

— Что-о?

— Понятно? Он был засунут под коврик в багажнике. Более того, ледокол взят из номера 16 мотеля «Палм-Корт», который занимала миссис Эльмор.

— Как они могут утверждать, что он взят именно из номера 16? — удивился Мейсон.

— В каждом номере есть свой штопор и ледокол. На деревянных ручках выгравированы малюсенькие номера, которые никто даже не заметит, если не будет специально присматриваться. Таким образом горничные имеют возможность следить за тем, чтобы в каждой комнате был свой штопор и ледокол. Я думаю, особой нужды в такой маркировке нет, просто у администрации мотеля имеется приспособление для гравировки.

— Значит, вот что у него было в запасе! — протянул Мейсон.

— Да, он держит эти данные при себе и теперь требует немедленного слушания дела. Он хочет вызвать миссис Эльмор в суд. Конечно, возможно, мне удастся уговорить доктора Кэттла настоять на значительной отсрочке.

— Нет, нет, никаких отсрочек, — решительно прервал его Мейсон, — пусть Маршалл добивается своего! — И, немного помолчав, оживленно добавил: — Я хочу, чтобы вы произвели впечатление не слишком сведущего и не вполне разбирающегося в деле юриста. Пускай себе Маршалл безбоязненно шагает победоносным маршем и назначает предварительное слушание дела, когда только пожелает.

— Подзащитная имеет право на отсрочку.

— Знаю, — согласился Мейсон, — но никто, а вы в особенности, не знает своих прав. Как видите, по моей милости о вас будут не слишком высокого мнения, но я даю вам слово, что позднее все поставлю на свои места.

— Это не так уж и важно, у вас есть план?

— Черт возьми, нет, но я поймал Болдвина Маршалла на нечестной игре. Я имею возможность уличить его в подкупе свидетеля.

— Подкуп свидетеля! — воскликнул Крайдер.

— Не удивляйтесь, такое и раньше случалось. Бол-двин Маршалл воображает, что обвел всех нас вокруг пальца, и наша главная задача — не спугнуть его. Пусть себе назначает дату предварительного разбирательства… Вам только придется позвонить мне и согласовать это с моим расписанием, и мы в случае необходимости таким образом выиграем немного времени… Я не хочу, чтобы предварительное слушание произошло раньше чем через сутки, но, с другой стороны, не желаю просить официальной отсрочки на основании конституционных прав своей подзащитной.

— Вы хотите позволить ему лишить ее конституционных прав? — удивился Крайдер. — Но это ведь ничего не даст, если в суде ее представляет адвокат, не так ли?

— Конечно, в суде ее будет представлять адвокат, и мы не собираемся строить защиту, полагаясь на букву закона относительно конституционного права нашей клиентки. Просто я хочу, чтобы доблестный Болдвин Маршалл успел покончить с газетными интервью и прочим звоном, а уж после этого я окачу его холодной водой, доказав на суде, что он подкупил своего свидетеля. Ему полезна такая процедура, чтобы не слишком кружилась голова.

— Представляю, какое это произведет впечатление, — согласился Крайдер.

— Вне всякого сомнения. Думаю, я поручу вам доставить необходимые доказательства, что сразу же выведет вас в ведущие актеры в спектакле, в то время как конфликт будет развиваться, так сказать, на местном уровне.

— Вы меня заинтриговали… Кстати, Линда Колхаун ужасно беспокоится по поводу Летти. Что вы с ним сделали?

— Я?.. Ровным счетом ничего.

— А она думает, это ваша работа. По ее мнению, вы надрали ему уши, посадили в автобус и отправили в Бостон.