Агата Кристи - Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

Полковник Вестон встрепенулся.

— В самом деле?

— Да. Но они много лет не виделись.

— Она знала, что он должен быть здесь?

— Утверждает, что нет, — ответил маленький бельгиец. — Дальше… Кто следующий? Так, мисс Брюстер. Она меня немного настораживает. У нее почти мужской голос. Она немного грубовата и, что называется, энергичная. С азартом занимается греблей, в гольфе дает четыре удара форы. Но у нее, пожалуй, доброе сердце, — закончил он после короткой паузы.

— Остается еще преподобный Стивен Лейн, — сказал Вестон. — Что он собой представляет?

— О нем могу сказать только одно: это человек, который постоянно живет в состоянии большого нервного напряжения… Ну и, без сомнения, фанатик.

— Ага. Любопытный тип, — заметил Колгейт.

— Вроде бы все, — подвел итоги полковник Вестон и искоса взглянул на маленького бельгийца. — Мосье Пуаро, вы, кажется, чем-то озабочены?

— Да-а… Видите ли, сегодня утром, когда миссис Маршалл отплывала от берега, она попросила меня не говорить никому о том, что я видел ее, и я сделал слишком поспешный вывод. Я решил, что, наверное, она рассорилась из-за Редферна с мужем и хочет встретиться с ним тайком, чтобы муж ничего не знал.

Он сделал паузу.

— Но выяснилось, что я ошибся. Потому что, хотя муж действительно вскоре появился и спросил, не видел ли я ее, раньше на пляж пришел Патрик Редферн и явно тоже ее разыскивал. И знаете, друзья мои, я все время задаю себе один и тот же вопрос: с кем собралась увидеться Арлена Маршалл?

— Ваш вопрос вписывается в мою версию, — сказал Колгейт. — Мужчина, приехавший из Лондона, или откуда-то еще.

Эркюль Пуаро с сомнением покачал головой.

— Согласно вашей версии, дорогой инспектор, Арлена Маршалл порвала с тем мифическим мужчиной. Чего ж ей тогда волноваться и так старательно скрывать встречу с ним?

— Тогда кто? Кто бы это мог быть, по вашему мнению?

— Чего не знаю, того не знаю. Мы только что прочитали с вами список постояльцев. Это преимущественно люди среднего возраста, остепенившиеся и скучные. Разве могла Арлена Маршалл предпочесть кого-нибудь из них Патрику Редферну? Нет! Это невозможно! И тем не менее она отправилась с кем-то на свидание, и этот кто-то не был Патриком Редферном!

— Вы не считаете, мосье, что она просто хотела побыть одна? — тихо спросил Вестон.

— Mon cher! — воскликнул Пуаро, энергично замотав головой. — Сразу видно, что вы не знали погибшую. Я как-то читал один научный трактат о воздействии одиночества на людей: в нем доказывается, что на Красавчика Браммела [181] Красавчик Браммел — прозвище Джорджа Брайана Браммела (1778–1840), английского денди, кумира золотой молодежи, близкого друга будущего английского короля Георга IV. Впоследствии разорился и умер во Франции. , например, оно действует совсем иначе, чемскажем, на людей, подобных Ньютону [182] Ньютон Исаак (1642–1727) — английский математик и философ. Арлена Маршалл, дорогой мой, была просто не в состоянии оставаться в одиночестве. Она могла жить только в атмосфере восхищения ею, разумеется со стороны мужчин. Нет-нет! Утром она отправилась на свидание. Вопрос только с кем.

Комиссар полиции вздохнул.

— Что ж, версиями займемся позже, — сказал он. — А сейчас надо продолжать допросы. Установить точно, где кто был и что делал. Начнем, пожалуй, с дочери Маршалла. Возможно, она расскажет что-нибудь стоящее.

Линда Маршалл вошла в комнату, неловко задев косяк двери. Она напоминала испуганного жеребенка.

Полковник Вестон сразу проникся к ней участием:

«Бедный ребенок, ведь она совсем еще малышка! Она должна была пережить немалое потрясение».

Он указал девушке на кресло и начал успокаивающим тоном:

— Мне очень жаль, что пришлось потревожить вас, мисс… мисс Линда. Я правильно запомнил ваше имя?

— Да. Меня зовут Линда, — ответила она прерывающимся голосом, как школьница учителю.

Она села и беспомощно положила на стол руки — некрасивые, красные, с длинноватыми широкими запястьями. Вестон подумал: «В такие истории не годится впутывать детей».

— Вам не стоит так волноваться, мисс Линда, — сказал он мягко. — Мы только хотим, чтобы вы рассказали все, что могло бы нам помочь.

— Рассказала все о… об Арлене?

— Да. Вы видели ее сегодня утром?

— Нет. Арлена всегда поднималась поздно. Завтракала в постели.

— А вы, мадемуазель? — спросил Эркюль Пуаро.

— Я? Я люблю вставать рано. Завтракать в постели — это такая тоска.

— Пожалуйста, расскажите, что вы делали сегодня утром, — снова подал голос Вестон.

— Ну, сначала я искупалась в море, потом пошла завтракать, потом мы с миссис Редферн направились в бухту Чаек.

— В котором часу вы вышли из отеля? — спросил Вестон.

— Миссис Редферн сказала, что в половине одиннадцатого будет ждать меня в холле. Мне было показалось, что я опоздала, но нет, успела вовремя. Из отеля мы вышли минуты за три до половины одиннадцатого.

— А что вы делали в бухте Чаек? — вмешался Пуаро.

— Я намазалась кремом и лежала на солнце, а миссис Редферн рисовала. Потом я пошла купаться, а она возвратилась в отель, чтобы переодеться к теннису.

— Не припомните, мисс, который тогда был час? — спросил полковник, стараясь говорить безучастным тоном.

— Когда миссис Редферн пошла в отель? Без четверти двенадцать.

— Вы уверены?

— О да! — Линда широко раскрыла глаза. — Ведь я посмотрела на часы.

— На часы, которые у вас сейчас на руке?

Линда бросила взгляд на запястье.

— Да.

— Можно на них взглянуть? — попросил Вестон.

Девушка протянула полковнику руку.

Вестон сверил ее часы со своими и с теми, что висели на стене.

— Совпадает до секунды, — с улыбкой сказал он. — Потом вы, мисс, купались в море?

— Да.

— А когда вернулись в отель?

— Около часа… Ну, и тогда… — Голос ее дрогнул и изменился. — Тогда узнала про… об Арлене.

— А вы, мисс, ладили с мачехой? — спросил полковник.

Девушка, пристально на него посмотрев, с уверенностью ответила:

— О да!

— Она вам нравилась? — вмешался Эркюль Пуаро.

— О да! Арлена была ко мне очень добра.

— Ее нельзя было назвать злой мачехой, а? — неловко пошутил Вестон.

Девушка покачала головой, но в ответ даже не улыбнулась.

— Что ж, это замечательно, — сказал Вестон. — Понимаете, тут ведь по-всякому бывает… Отец, когда женится, иногда слишком уж много внимания начинает уделять мачехе… Ну, отсюда ревность, обиды… У вас не было таких переживаний?

Линда, удивленно на него посмотрев, ответила явно искренне:

— Нет, что вы!

— А ваш отец очень был привязан к Арлене. Они хорошо ладили друг с другом?

— Этого я не знаю, — коротко сказала девушка.

— Понимаете, в семейной жизни есть свои сложности. Ссоры, скандалы — м-да, да мало ли что… Если муж с женой вечно что-то выясняют, детям тоже живется несладко, верно?