Мэри Райнхарт - Альбом [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Мэри Райнхарт - Альбом [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно полную версию книги (целиком) без сокращений. Жанр: Классический детектив. Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Альбом [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Мэри Райнхарт
Жанр:

Классический детектив
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Мэри Райнхарт - Альбом [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Альбом [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Мэри Райнхарт, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самым замечательным в романах «Альбом» и «Стена» американской писательницы М.Р.Райнхарт является то, что читатель, попадая в мир страшных, загадочных и хитроумных ситуаций, до конца повествования, выдержанного в неторопливом стиле «а ля Агата Кристи», не знает, кто главный виновник происшедших убийств, цепь которых раскрывает местный шериф, при этом обнажая в ходе расследования двуличность и лицемерие некоторых представителей так называемого высшего общества.

Альбом [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Альбом [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно, автор Мэри Райнхарт

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

At least you ought to tell somebody what you suspected, or whom.	Но ты должна сказать кому-нибудь в полиции, кого ты подозревала.
It can't do any harm."	Это не принесет никому вреда, а полиции может помочь.
But she refused with a gesture, and I could not induce her to tell me.	Но она отмахнулась. Я даже не могла уговорить ее рассказать мне о своих подозрениях.
In her mind the case was settled, the mystery solved.	Она считала, что дело закончено, тайна раскрыта.
She was certain that he had killed Mrs. Lancaster before he took her on Thursday for her drive, and that all the family had been wrong about the time; and she was even more certain that on Sunday night he had escaped from a locked room and shot Miss Emily.	Она была уверена, что Холмс убил миссис Ланкастер и что вся семья ошибалась в отношении времени убийства. Она была полна уверенности, что в ночь на воскресенье он каким-то образом выбрался из запертой комнаты и застрелил Эмили Ланкастер.
This belief of hers was strengthened rather than weakened by the fact that the Department had no record of Holmes's fingerprints.	Это ее убеждение было подкреплено даже тем, что в полиции не было отпечатков пальцев Холмса.
"You know, Louisa," she said, "the police have said all along that the murderer was a non-habitual criminal, and I dare say they'll find that he has that money out in that country place of his he used to talk about.	- Знаешь, Луиза, - заметила она, - полицейские всегда утверждали, что это необычный преступник, и уверяю тебя, они найдут деньги в его деревенском доме, о котором он всем рассказывал.
It is all perfectly obvious."	Все это ясно.
Outside of that one matter, of the suspicion which was now definitely and comfortably allayed, Mother was more garrulous that afternoon than I had ever seen her.	Теперь, когда все ее подозрения в отношении убийцы были окончательно рассеяны, мама выглядела более веселой, чем когда бы то ни было.
Mr. Sullivan had taken her to see the Police Commissioner after they left the morgue, and she had been surprised to find that he was what she called a gentleman.	После того, как она побывала в морге, мистер Салливан отвез ее к полицейскому комиссару, и она была поражена, увидев, что он был, как она выразилась, джентльменом.
"Quite good-looking," she said.	- Довольно симпатичный мужчина, - рассказывала она.
"That is, he would have been, but he was suffering quite dreadfully from poison ivy.	- То есть был бы симпатичный, если бы не был обезображен прыщами от этого ужасного ядовитого плюща.
It seems he had got some on his hands and then rubbed his face.	Руки его тоже пострадали. Наверно, он брал его в руки, а потом дотронулся руками до лица.
He was severely swollen.	Все его лицо опухло.
And he has very handsome offices.	И офис у него хорошо обставлен.
I suppose that is where our tax money goes.	Вот куда идут деньги, которые мы платим в качестве налогов!
Then the District Attorney dropped in and we had a very nice talk."	Потом пришел окружной прокурор, и мы очень интересно поговорили.
From which I gathered that Mother, rather pleased and certainly without suspecting it, had been that morning tactfully interrogated by the police!	Все это навело меня на мысль, что хотя мама ничего не подозревала и была даже довольна, ее очень тактично допросили!

Considering Mother since, in the light of that secret she so carefully preserved, I believe that she was as much a victim to the Crescent as its defender.	Думая впоследствии о мамином поведении, о секрете, который она тщательно скрывала, я решила, что она была скорее жертвой привычек Полумесяца, чем хранительницей этих привычек.
It had done to her what it had done to most of us: it had definitely contracted our lives until it was a vital matter that in hot weather our candles be placed on ice before using so they would burn evenly on our dinner tables; or that our doilies be rolled over cones of old papers, and not folded.	На нее Полумесяц повлиял таким же образом, как и на всех нас: он сформировал наше поведение. Мы считали, что в жару, перед тем как зажечь свечи, их следует положить на лед, чтобы они ровно горели, и что наши салфетки мы ни в коем случае не должны складывать, а должны скручивать, используя для этого трубочки из старой бумаги.
Congresses might come and go, but it was still essential that our table napkins be ironed on the wrong side and then polished on the right side; that on certain dates our furs be brushed, sunned and put into domestic storage, and that on certain other days the process be repeated in reverse order.	Происходили разнообразные политические события, но для нас было очень важно гладить скатерти с изнанки и потом как бы полировать их, а в определенные дни сушить наши меха, расчесывать и складывать их в специальные шкафы на лето.
Out in the world women were taking their places and living their own lives, but our small rules of living and conduct ignored all that.	Везде в мире женщины стали вести активную жизнь, но в нашем маленьком кругу все оставалось по-прежнему.
Our women servants still had to be in at ten and up at seven.	Прислуга женского пола должна была возвращаться домой не позже десяти вечера, а вставать не позже семи.
Dependent women relatives were still cared for, if somewhat grudgingly; as witness Lydia Talbot.	Мы все еще считали себя ответственными за родственников женского пола, хотя иногда выражали при этом недовольство, примером чему могла быть жизнь Лидии Тэлбот.
Mrs. Dalton, cutting flowers in her garden with her hands and complexion protected against the sun, was simply following the tradition; as was Mother when she served a glass of wine and a biscuit to one of our rare callers.	Миссис Дэлтон, срезая цветы для букета в своем саду, надевала перчатки и широкополую шляпу, скрываясь от загара, потому что все так делали всегда. Мама, угощая редких посетителей бокалом вина и печеньем, также следовала традициям.
And Mrs. Talbot might lock herself in to her heart's content; it was her house and her affair.	И миссис Тэлбот могла сколько угодно запираться в своей комнате от домочадцев, это был ее дом и ее дело.
Was it from this slavery of the unimportant that Emily Lancaster had tried to escape?	Не от этого ли рабского преклонения перед мелочами хотела бежать Эмили Ланкастер?
That was the problem I carried into my room that afternoon, for if Emily had taken that money, it opened up something so dreadful that I was afraid to face it.	Именно эта проблема беспокоила меня, когда я сидела в тот день в своей комнате, так как если деньги взяла Эмили, то это открывало такие ужасные стороны жизни, что я просто боялась об этом даже задумываться.
Suppose that Mrs. Lancaster had roused some night or other to find Emily drawing out that chest, or fumbling with its locks as it lay underneath the bed?	Предположим, миссис Ланкастер проснулась ночью и увидела, что Эмили вытащила из-под кровати сундук или пыталась открыть замок.

And suppose then that the invalid had asked for Jim, the next day perhaps, to come and examine her hoard, to count it for her bag by bag and coin for coin as it lay on the bed?	Поэтому она и попросила на следующий день Джима прийти и проверить содержимое сундука, пересчитать мешки и деньги в каждом из них.
Then what?	И что же?
Was it so hard to suppose the rest?	Остальное легко себе представить.
Hadn't Lizzie Borden been accused of having killed her stepmother with an axe?	Разве не было таких случаев, когда дочери убивали своих мачех и даже матерей топорами?
And hadn't our own grocer's daughter turned on him a year ago and stabbed him in the neck with a knife, so that only the proximity of the hospital and assistance had saved his life?	Даже у нас несколько лет назад дочь бакалейщика пырнула отца ножом, и он бы умер, если бы больница находилась чуть дальше.
I do not know when I have put in as utterly wretched an hour.	Не помню, когда я еще переживала такой ужасный час, как тогда.
All that I knew of Emily came back: the sacrifice of her life and of any real chance for marriage, and the possibility of some furious inner rebellion that had suddenly flared into desperate action.	Я вспомнила все, что знала об Эмили. О том, что она пожертвовала для матери своей жизнью и возможностью выйти замуж. Вероятно, она внезапно восстала против этой жизни и совершила это ужасное преступление.
That was what Doctor Armstrong had said: "-to extreme violence. Even to murder."	Что тогда сказал мне доктор Армстронг? Что человек может пойти на насилие и даже на убийство.
For she could have done it.	А она могла это сделать.
I saw that clearly.	Я это прекрасно понимала.
She had had that half hour between three-thirty and four, for we had only her word that at three-forty-five she had opened her mother's door and found her still asleep.	У нее в распоряжении было полчаса. Потому что ее слова о том, что в три тридцать пять она открыла дверь в комнату матери и увидела, что та спит, никем подтверждены не были.
All of it, the plotting about the room on Liberty Avenue, the direct and indirect purchasing of the weights, the conning of various steamship folders, pointed to long and careful planning and the expectation of escape. Then, with everything ready, she could not escape.	Все это - комната на Либерти-авеню, покупка и доставание иным путем грузиков, которыми пользуются портные, буклеты с маршрутами кораблей - указывало на заблаговременное планирование и надежду бежать отсюда.
The police watched her. The house was under guard.	Полиция следила за ней и за домом.
Even her own nerves betrayed her, for I had seen her myself in a state of utter collapse.	И нервы ее не выдержали. Я сама видела ее в ужасном состоянии.
But I brought myself up with a jerk, for on Sunday night she herself had been killed.	Но тут я остановилась в своих предположениях. Ведь в воскресенье ночью ее тоже убили.
She had not expected to be killed.	Она не ожидала, что ее убьют.
She had gone downstairs and eaten an apple!	Она спустилась вниз и съела яблоко!
Whatever guilt she may have felt, at least she apparently felt secure.	Она могла чувствовать себя виноватой, но чувствовала себя в безопасности.
Had eaten an apple and then wandered out into the warm night air.	Она съела яблоко, а потом вышла в ту теплую ночь из дома.