Роберт Гулик - Знаменитые дела судьи Ди

— Сейчас ты видел первое действие, — многозначительно изрек он, — но второе — еще впереди! Быстро следуй за мной!

Не дав судье опомниться, он увлек его за собой, и вскоре они оказались в совершенно уединенном месте, заросшем бурьяном. Все вокруг окутывал густой туман, а сквозь него проглядывали очертания больших причудливых птиц. Паря в воздухе, они то и дело подлетали к лежавшему среди травы трупу.

Судья Ди наткнулся на этот обнаженный труп зеленоватого цвета. Из его ноздрей внезапно появилась ярко-красная змея, которая медленно поползла к ногам судьи.

Жутко испугавшись, судья Ди проснулся, весь покрытый липким потом.

Настал час третьей ночной стражи, и он осознал, что по-прежнему лежит на циновке в храмовом зале.

Судья спустил ноги со скамьи и неподвижно просидел какое-то время, пытаясь собраться с мыслями. Во рту у него совсем пересохло, и, мучимый жаждой, он разбудил своего верного помощника. Хун Лян притащил переносную печь и, вскипятив воду, приготовил горячий чай. После того как судья утолил жажду, старшина спросил:

— Ваша честь, вы провели здесь почти целую ночь. Удалось ли вам все-таки уснуть?

— Да, я вздремнул немного, — ответил судья, — но по-прежнему пребываю в полном недоумении. А ты, по-моему, крепко спал там, на ступенях; тебе что-нибудь снилось?

— Сказать по правде, ваша честь, — ответил старшина, — за последние несколько дней я так измотался, бегая туда-сюда по нашим делам, и так измучился, переживая о тех неприятностях, что навлекло на вас убийство Би Сюня, что спал как бревно. А если мне и снились какие-то сны, то я ничегошеньки не помню! Но, может, вам, ваша честь, повезло больше?

Судья Ди поведал ему о событиях этой ночи, начиная с гадания на бамбуковых палочках и кончая странным сновидением. Вновь взяв гадательную книгу, он прочел вслух то стихотворное предсказание, что выпало ему во время гадания.

Старшина сказал:

— Обычно пояснения, приводимые в таких книгах, весьма туманны. Однако смысл этого предсказания кажется мне вполне очевидным, несмотря на то что я всего лишь необразованный человек. Конечно, мне не известна та старинная легенда, что описана в этих стихах, но я воспринимаю их так, как они есть. Вот, скажем, первая строчка явно говорит о том, что ночная тьма скоро рассеется и начнется рассвет. Речь тут идет о тишайшем предрассветном часе, и именно в такой час тайный любовник обычно выскальзывает из дома своей возлюбленной. А ложе любви из четвертой строки наверняка подразумевает не супружеские отношения, а греховную связь госпожи Цзю и ее полюбовника. Вы же с самого начала предположили, что в этом деле замешан ее дружок.

Следовательно, эти стихи сообщают нам, что он присутствовал в доме, когда было совершено убийство, и, вероятно, даже стал его соучастником. Да и время вполне подходящее. Мы же знаем, что семейство Би, вернувшись с лодочных состязаний, устроило большой праздничный ужин. Потом они еще пили вино и вели застольные беседы. И скорее всего, было уже совсем поздно, когда Би Сюнь пожаловался на боль в желудке. Ведь госпожа Би говорила вам, что жена отвела ее сына в постель. А сама она все прибрала, потом совершила вечерний туалет и легла спать, а проснулась уже глубокой ночью, услышав крик своего сына. Так почему бы не предположить, что во время третьей стражи к госпоже Цзю пришел любовник, а когда проснувшийся Би Сюнь случайно застал их за любовными играми, неверная женушка прикончила его каким-то неизвестным нам способом? Вот так, должно быть, все и случилось.

— Твоя версия вполне правдоподобна, — кивнув головой, признал судья. — Да, я предполагал, что здесь замешан третий человек, ведь в ином случае, убив своего мужа, госпожа Цзю могла бы все потерять и ничего не выиграть. Но я рассчитывал, что она признается в содеянном, и тогда мы узнаем, кто был ее любовником и какое участие он принимал в убийстве. Поэтому я даже и не пытался искать этого мужчину. Это было большой ошибкой. А теперь нам просто необходимо найти его, поскольку только он может рассказать нам, как было совершено преступление. Но как же мы найдем его?

— Наверняка это будет нетрудно, — сказал старшина Хун. — Вернувшись в судебную управу, вы могли бы приказать отпустить на свободу и госпожу Би, и госпожу Цзю. Тогда мы тайно пошлем наших лучших сыщиков к дому госпожи Би, поручив им следить за ее невесткой, причем особое внимание уделить предрассветным часам. Ее любовник, вероятно, живет где-то по соседству, и когда он узнает, что ее освободили, то рано или поздно попытается встретиться с ней. Тогда-то мы и схватим его.

Судье Ди очень понравился такой план, и он похвалил своего советника за его разумные предложения. Затем он поинтересовался тем, что Хун Лян думает о значении его сновидений.

— Во время вашего ночного бдения вы размышляли только о деле Би Сюня или думали также о двойном убийстве в деревне Шесть Ли? — спросил старшина Хун.

— По правде сказать, — ответил судья Ди, — я долго не мог уснуть и вспоминал множество подробностей, касавшихся обоих преступлений. Но я пока не способен понять, какое отношение может иметь этот сон хотя бы к одному из них.

— Должен признать, — заметил старшина, — что ваш сон мне тоже кажется совершенно непонятным. Может быть, ваша честь, вы будете так любезны, что повторите мне те строки, что прочли в чайной беседке: там говорилось что-то про младенца и про его ложе.

Судья Ди, понимая, что старшина не знаком с литературными аллюзиями, содержащимися в этих строках, улыбнулся и сказал:

— Слово «Младенец» в данном случае используется как имя собственное. В древние времена был один мудрый человек, и, хотя его фамилия была Сю, все звали его Младенцем. А по соседству с этим мудрецом жил один почтенный чиновник, и он, искренне восхищаясь мудростью Младенца, приглашал его к себе в дом всякий раз, когда ему надо было принять какое-то важное решение. В главном зале своего дома специально для господина Сю этот чиновник поставил удобную кушетку, и никому другому не разрешалось даже присаживаться на нее. А в наши дни история о мудреце Сю и его личной кушетке обычно цитируется в качестве иллюстрации того, с каким почтением в древности относились к мудрецам. Однако мне совсем непонятно, какое отношение эта история может иметь к нашим убийствам.

— Извините, ваша честь, — возразил Хун Лян, — но мне кажется, что смысл ее очевиден. Стихи из гадательной книги подсказали нам, что мы должны искать любовника госпожи Цзю. Судя по всему, существует прямая связь между тем предсказанием и первыми строчками этих стихов: они явно указывают на то, что наш неизвестный любовник носит фамилию Сю. А теперь не могли бы вы, ваша честь, объяснить мне, кто такой Яо Фу, упомянутый во второй части стиха?