Роберт Гулик - Знаменитые дела судьи Ди

Судья Ди ожидал возвращения своих помощников в переднем дворе гостиницы, а стоявшие рядом с ним стражники держали бумажные фонари, на которых крупными буквами было написано: «Суд Чанпина».

Увидев, что привели двух арестованных, судья немедленно приказал старшине Хуну поспешить обратно в дом госпожи Би и доставить к нему обеих женщин.

Когда староста Хо Гай доложил обо всем, что случилось, судья сказал Ма Жуну и Цзяо Таю:

— Этот молодой парень замешан в преступлении. Держите его в доме старосты под надежной охраной. На завтрашнем заседании я как следует его допрошу.

Поскольку судья Ди был совсем не уверен, что академик Тан, заслуживший к тому же столь высокое ученое звание, непосредственно причастен к делу Би Сюня, то ему не хотелось сажать его под арест, не имея достаточных на то оснований. Поэтому он поручил Дао Ганю отвести академика в одну из комнат гостиницы и заказать для него чай. Но, разумеется, Дао Ганю не следовало упускать его из виду.

После этого судья Ди отправился к дому академика Тана в сопровождении стражников с фонарями, которые освещали путь.

Под ударами стражников ворота тут же распахнулись, и судья со своим эскортом вошел в имение.

Студенты, все еще беседовавшие в библиотеке своего учителя, вдруг обнаружили, что во дворе полно людей, которые громко кричали:

— Прибыл его превосходительство правитель округа!

Студенты увидели высокого человека в простом синем платье и черной шапочке на голове, всем своим видом напоминавшего ученого. Этот господин молча прошел в библиотеку и сел за письменный стол академика. Без всяких предисловий он обратился к одному из студентов, властно сказав:

— Назовите свое имя и скажите, с какого времени вы живете в этом доме, а также в каких отношениях вы были с господином Сю и все, что вам известно о нем.

Студент, запинаясь, проговорил:

— Ваша честь, фамилия вашего покорнейшего слуги — Ду, я начал заниматься под руководством академика Тана с прошлой весны. Полное имя господина Сю — Сю Детай, он уже успешно сдал экзамен первой степени по литературе. Он является любимым учеником нашего учителя, который назначил его своим первым помощником. Сю Детай живет в отдельной комнате на заднем дворе.

Удовлетворенно кивнув головой, судья Ди сказал:

— Я посадил его под арест. А теперь я хочу видеть его комнату!

Студент поспешно проводил судью на задний двор и открыл перед ним дверь комнаты Сю. Приказав принести побольше свечей, судья велел стражникам отодвинуть кровать от стены.

Он сразу заметил, что четыре каменные плиты слегка возвышаются над остальными, как и докладывал ему Ма Жун. Однако в темноте Ма Жун не смог разглядеть, как работает это хитроумное приспособление. Две тонкие пеньковые веревки лежали в желобках плит и были привязаны к ножкам задней части кровати. Эти ножки, поворачиваясь на петлях, действовали как рычаги для поднятия крышки люка.

Судья привел в действие подъемное устройство, и четыре каменные плиты поднялись. Оказалось, что они были скреплены между собой и вставлены в деревянную квадратную основу, которая, в свою очередь, крепилась к проходившей под полом балке с помощью потайных петель. Под открывшейся дверцей обнаружился темный провал.

Взяв в руки свечу, судья Ди нагнулся и увидел лестницу, ведущую в подпол. Под крышкой люка он заметил бронзовый колокольчик. Ощупав его, он обнаружил деревянный язычок, к концу которого была привязана тонкая веревка. Один ее конец уходил в глубь подземного хода; а второй исчезал под полом комнаты студента. Дальнейший осмотр показал, что второй конец веревки с помощью железного кольца закреплен в стене за кроватью. Судья слегка подергал за веревочку, и колокольчик издал приглушенный звон.

Затем обернулся к начальнику стражи и сказал:

— В этом потайном проходе черно как в могиле. Кто знает, какие еще мудреные приспособления могут скрываться в его глубине. Вы оставайтесь здесь с двумя стражниками и охраняйте комнату студента Сю. Завтра при дневном свете я проведу здесь дальнейшее расследование.

Стоявшие вокруг студенты, не веря своим глазам, ошеломленно смотрели на подземный ход. Судья Ди сказал им:

— Это дело ни в коей мере вас не затрагивает, поэтому можете успокоиться. Я только хотел бы, чтобы вы сообщили мне свои фамилии, возраст и приложили свои именные печати к данным документам, как свидетели обнаружения потайного хода.

Настало время четвертой ночной стражи, и судья Ди подумал, что пора возвращаться в гостиницу. Выходя из ворот дома академика Тана, он столкнулся с Цзяо Таем, который сообщил ему следующее:

— Доставив студента Сю в дом старосты, я вернулся в гостиницу и побеседовал со старым академиком. Мне кажется, что он не врет, говоря, что ему ничего не известно о проделках красавчика Сю. Он просто безобидный книжный червь, который не имеет ни малейшего представления о том, что творится в мире. Однако скоро уже утро, и я осмелюсь напомнить вашей чести, что вам пора бы немного отдохнуть.

— Вернулся ли уже старшина с госпожой Цзю и ее свекровью? — спросил судья Ди. — Я надеюсь, что они никуда не сбежали.

Он быстро направился к гостинице, сопровождаемый своими помощниками.

Войдя в передний двор гостиницы, судья Ди услышал звуки женских рыданий и проклятий.

Госпожа Цзю, завидев судью, начала громогласно ругать его, но он резко оборвал ее, приказав старшине Хуну сию минуту посадить женщин на носилки и отправить в дом старосты, где их следовало посадить под замок в разных помещениях.

Затем судья Ди удалился в свою комнату, намереваясь хоть немного вздремнуть.

Поднялся он рано и попросил Дао Ганя привести академика Тана в его комнату.

Когда академик вошел, судья Ди окинул его изучающим взглядом. Перед ним стоял щуплый благообразный старик с жидкой белой бородкой и клочковатыми усами. Лицо его избороздили морщины, и маленькие глаза-бусинки постоянно моргали. Бакенбард он не носил. Судья решил, что Цзяо Тай очень точно описал его.

— Задержанный вами академик, — церемонно сказал вошедший, — носит фамилию Тан, и его личное имя Децзун. Я до сих пор в недоумении, по какой причине ваша честь приказали своим стражникам притащить меня в эту гостиницу и почему меня держат в заточении. Я вышел в отставку и удалился от всех мирских дел. Что же касается нарушения законов… Разумеется, я не дерзнул бы сказать, что неуклонно следую по пути древних мудрецов, однако смею вас заверить, что всегда строго соблюдал правила приличия и никогда не занимался непристойными делами. Прошу вашу честь сделать мне одолжение, объяснив, в чем меня обвиняют.