Даринда Джонс - Хлопоты с двенадцатой могилой

— Треплет нам нервы, — согласился Ош.

Я так расстроилась, что не удержалась, глянула в небо и проорала:

— Это худший день в моей жизни!

Ничего особенного я не ожидала, зато почему-то стало легче.

— Я боялся, что так и будет, — сказал Ош, ослепительно улыбнулся, сверкнув белыми зубами, и кивнул Гаррету: — Твой выход.

Гаррет повесил ружье на плечо и двинулся ко мне. Подозревая неладное, я попятилась.

— Что вы задумали?

Своупс шел уверенно, целеустремленно и не остановился даже тогда, когда между нами остались считанные сантиметры. Потом вдруг сгреб меня в охапку и ответил:

— Вот это.

А долю секунды спустя впился в мой рот губами.

От шока меня парализовало. По ощущениям — как минимум на час. Губы Гаррета оказались горячими, гладкими и… соблазнительными.

Поняв, в чем дело, я расслабилась, склонила голову набок, чтобы было удобнее, и приоткрыла рот.

Если судить по тому, что Гаррет едва заметно вздохнул, отчего между нашими ртами стало прохладнее, он удивился, но быстро пришел в себя. Язык скользнул мне в рот, и Своупс, видимо, решил не терять времени даром. Поцелуй был неторопливым, томительным, чувственным…

Впрочем, чтобы план сработал, со стороны это должно было выглядеть достоверно.

На нас обрушился порыв ветра, словно желая нас разделить. Одной рукой я обняла Гаррета за шею, а другую положила ему на грудь. Вдруг у нас действительно все получится, тогда мои конечности не помешают ему быстро добраться до ружья.

— Получилось! — крикнул Ош, стараясь перекричать шум ветра, почти достигшего силы урагана.

А дальше все происходило, будто в замедленной съемке. Ош бросился к Рейесу, но двигался медленно, словно в застывающей карамели. То же самое было и с Гарретом. Он оттолкнул меня, схватил ружье и прижал приклад к плечу. Но все эти действия, которые в обычной ситуации были бы молниеносными, казались заторможенными, как в сцене фантастического фильма.

Я развернулась и увидела вдалеке Рейеса. Точнее Рейазикина. Он шел ко мне, но резкие порывы ветра нисколько не тревожили клубящуюся вокруг него тьму. С могучих плеч к ногам стекал дым, который с каждым шагом шевелился, как живой. Все тело покрывали потрескивающие извилистые сети тока. И под всем этим пылало пламя. Извечный и давно знакомый огонь, напоминающий о том, что какую-то часть Рейеса создали в аду.

Я поняла, что он замедлил время. Ош мог приспособиться в считанные секунды, но Гаррет, который от и до человек, — нет.

И все же Рейес не остановил время полностью. Мог, но не остановил.

Словно под гипнозом, я смотрела, как он подходит все ближе и ближе. Ош был в секунде от того, чтобы сбить его с ног, а Гаррет уже прицелился ему в грудь и даже нажал на спусковой крючок, но Рейес легко обошел и Оша, и дротик с транквилизатором.

Когда Рейес остановился передо мной, Гаррет и Ош уже пришли в себя и приготовились в очередной атаке, но Рейесу было явно наплевать. Он схватил меня за волосы, притянул к себе вплотную и процедил с яростным блеском в темных глазах:

— Как посмела ты меня призвать?

Ей-богу, я злилась не меньше, поэтому с вызовом вскинула голову.

— Ты уничтожил дом Рокета.

Я должна была воспользоваться тем, что он так близко, поэтому приготовилась ко второму шагу. Укол дротиком он не получил, но это была лишь теоретическая мера предосторожности. План заключался в том, чтобы Рейес оказался рядом со мной. Физически. Так близко, как сейчас.

Коснувшись его груди, я начала произносить слова, которые привяжут его к этому миру, но не успела вымолвить ни звука, как он дематериализовался.

По инерции меня шатнуло вперед, но я сумела удержаться на ногах и заозиралась вокруг. Кожу все еще пекло от жара, будто я была Икаром, слишком близко подлетевшим к солнцу. Но Рейеса нигде не было.

— Рейес! — крикнула я, когда время вернулось, а ветер стал еще сильнее.

Ош с Гарретом встали передо мной, готовясь к очередной схватке, когда мой муж появится вновь. Вот только мы имели дело не с Рейесом, а с Рейазикином.

За спиной вспыхнул жар, словно взорвалась атомная бомба, и мгновение спустя вокруг моего горла обвилась рука. Другая сдавила живот, а ухо обожгло близостью горячих губ.

Каждую молекулу во мне затопило бархатистым, как растаявшие ириски, голосом:

— Сделай глубокий вдох.

Я вдохнула, и окружающий мир исчез.

Вместе со мной Рейес переместился в потустороннее измерение. Ветер здесь кислотой обжигал кожу, но тревожил не он, а обнимавшие меня руки. Так кто же меня держал? Какая из версий мужчины, которого я люблю всем сердцем?

Руки сжались крепче. Конечно, я понимала, что в этом мире мне вовсе не нужно дышать, но все равно съежилась, чувствуя, как подступает паника.

— Отпусти меня, Рейес.

Горячие губы вновь коснулись уха.

— Вот что происходит, когда призываешь бога.

В родном голосе звучал гнев, и я прекрасно знала, каким жестоким может быть Рейес, но все же какая-то часть меня наслаждалась близостью и ощущением сильных рук. И я ничего не могла поделать. Этого мужчину я люблю так долго, что и не сосчитать. Много веков, если не эр. Поэтому не удержалась и вжалась в него всем телом.

Он меня оттолкнул, но продолжал держать за левое предплечье. Видимо, чтобы я не дематериализовалась и не сбежала. Вот только у меня и в мыслях не было уходить.

Тем не менее, я попыталась вырваться, а в ответ Рейес лишь крепче стиснул мою руку. Ну нетушки. Не стану я реагировать и тем самым дарить ему радость. Вместо этого я задрала нос и с вызовом уставилась ему в глаза. Пусть сделает, что задумал.

До боли красивое лицо словно озарилось улыбкой, и у меня в груди мучительно заныл комок из сочувствия и тоски.

Явно испытывая ко мне отвращение, Рейес свел брови и проговорил, сверля меня пристальным взглядом:

— Ты все еще его любишь. Все еще веришь, что где-то внутри меня существует твой Рейес. Твой Рейазиэль. — Он подтянул меня ближе. — Но до тебя никак не доходит, что я всегда ждал своего часа. — Свободной рукой он схватил меня за другую руку. — Я не Рейес. — Затем подтянул так близко, что я разглядела золотые и зеленые искорки в кофейных глазах. — Я не Рейазиэль. — Подталкивая меня, он пошел вперед, пока я не уперлась в какую-то стену. Спину царапнули острые каменные края. — Я — Рейазикин. — Пальцы стиснули мне руки так крепко, что стало больно. — Я — бог, и благодаря тебе теперь я стал еще сильнее.

Под длинными ресницами мерцали темные, холодные, неумолимые глаза. По крайней мере именно это я видела, но ощущала, как под внешней хладнокровностью что-то бурлит.

— Почему ты стал сильнее? — спросила я, лихорадочно пытаясь придумать способ вернуть его на землю. Привязать к материальному измерению. Лишить сил, пока мы не отыщем человеческую часть моего мужа.