Кэролайн Грэм - Смерть под маской

Напряжение в комнате несколько спало, главным образом потому, что Эндрю разразился громким и, казалось, вполне искренним смехом. Мэй нарушила общее молчание, осведомившись у Арно, не болит ли у него нога. Сугами села спиной ко всем остальным. Хизер собрала грязную посуду и возилась у раковины. Трой один заметил, что дверь медленно открывается.

— Как вам удалось выманить паренька из его комнаты? — громко повторил Барнаби свой предыдущий вопрос.

— Он сымитировал голос Арно.

На Фелисити была все та же веселенькая пижамка и мягкие тапочки. Очень бледная, она говорила громко и внятно. И снова все будто перестали дышать.

— Входите, миссис Гэмлин. Не угодно ли присесть? — произнес Барнаби, чье замершее было сердце вновь вернулось к привычному ритму, и пододвинул для нее стул.

Фелисити сделала пару нерешительных шагов. Вид у нее был испуганный, и она беспрестанно оглядывалась по сторонам. После того как Барнаби ее усадил, он устроился на углу стола так, чтобы заслонить собой Эндрю Картера.

— Расскажите, пожалуйста, как все произошло.

— Я проснулась, потому что захотела в туалет. Я надела халат и уже стала открывать дверь, когда… когда увидела его.

— Эндрю Картера?

— Кристофера.

— Где он находился?

— Стоял на коленях перед дверью Тима. Его губы были у самой дверной скважины. Он сказал: «Это Арно. Я принес тебе ужин». Он говорил совсем другим, не своим голосом. И мне сделалось нехорошо. В руках у него не было никакого подноса, но к стене был прислонен этот ужасный железный лом. И когда Тим открыл дверь, Кристофер ухватил его, вытащил наружу и… стал бить его этой железякой. Я понимаю, я должна была бы позвать на помощь… Должна была… Но мне стало так страшно. И я заперлась у себя, да, взяла и заперлась. И даже не позвонила в полицию… Мне так стыдно. Простите, простите меня, пожалуйста!

— В это время мы уже были на пути сюда, миссис Гэмлин.

— Это точно?

— Абсолютно точно.

— Это хорошо, теперь мне уже не так стыдно. Мне послышалось, где-то стекло разбилось. С ним все в порядке, с Тимом?

Ей никто не ответил.

— Давайте-ка я вам сделаю чашечку горячего витаминного напитка с медом. Идет? — сказала, подходя к Фелисити, Хизер.

«Не та ли это подогретая болотная жижа, которой они пытались угостить меня в ночь убийства? — подумал Трой. — Если та самая, то она скорее совсем прикончит ее, нежели взбодрит. И этого допускать нельзя, потому что она нужна нам в суде живая. Надо же, какая потрясающая удача! И ведь она сказала правду, — это видно по лицу Картера, хотя он постарался быстро взять себя в руки. Теперь чуть-чуть ловкости и терпения, арест в подходящий момент — и мы снова на коне!»

Шеф оторвался от стола, выпрямился и уже собрался было что-то сказать, как вдруг раздался голос Мэй:

— То, что вы несколько ранее поведали нам о кончине Учителя, заставило меня задуматься, не следовало ли мне при нашей первой беседе выразиться более четко, инспектор.

— По поводу чего именно, мисс Каттл?

— Дело в том, что я все видела сама.

Барнаби почувствовал себя так, словно перед ним разверзлась земля. «Я ослышался, — сказал он себе мысленно, — ослышался, и точка!»

— Все это есть в моих показаниях.

Это было единственное показание, которое инспектор не перечитывал. Оно ему запомнилось как набор бестолковых фраз о какой-то сверхъестественной чепухе.

— Помните, я говорила про серебристую стрелу, пролетевшую над головой?

«Господи! Господи мой боже!» — Барнаби даже не знал, плакать ему или смеяться. Скорее все же плакать. Как же иначе, если его глупость привела к смерти человека? Барнаби стало невыносимо стыдно. Ему вспомнились сердитые слова Джойс, что он не умеет слушать никого другого, кроме себя. Вспомнил он и о том, как совсем недавно пытался отмахнуться от предложения Троя покопаться в сомнительном прошлом Крейги. Получается, он убежден, будто сам все знает и всегда прав. Как хорошо, что сержант тогда его не послушался… Горькие размышления Барнаби были прерваны Мэй:

— У меня сложилось впечатление, что вы тогда еще не были готовы воспринимать эзотерическое знание. Но, возможно, я ошибалась.

«Это уж точно», — думал Трой, сразу заметив растерянность шефа. И нельзя сказать, что в данном случае ему посочувствовал. Уж он-то, как никто другой, наслушался от своего начальника бесконечных нотаций по поводу того, что всегда следует с беспристрастием рассматривать любые версии. Ко всему прочему, новое развитие событий частично снимало вину и с самого Троя. Ибо, если бы Барнаби, не ровен час, обнаружил легкое (всего какие-то пятнадцать минут) расхождение между точным временем, когда была получена информация из Блэкпула, и его звонком домой шефу, то у него не нашлось бы на сей счет никакого оправдания, кроме виноватого «Откуда мне было знать, что это так важно?» А теперь выходило, что если бы Барнаби проявил больше внимания к показаниям Мэй Каттл, то не только можно было спасти беднягу Тима, но еще и сберечь кучу казенного времени и денег.

Арестованный был предупрежден, что его слова могут быть использованы против него. Трой приготовился к любым неожиданностям, но все прошло мирно, и пять минут спустя они уже сидели в автомобиле, направляясь в полицию.

Трой вел машину. Барнаби устроился на заднем сиденье рядом с мрачным Энди Картером. Тот яростно отрицал слова Фелисити, ссылаясь на то, что она была не в себе и все это ей померещилось. Мол, каждому видно, что ее мозг поврежден наркотиками и спиртным.

— Мы снимем отпечатки с лома.

— Да пожалуйста! Я же говорил до этого, что схватился за него, когда мы были на крыше. И за день до того, когда принес его к себе в комнату.

— Если это все, что вы с ним проделали, то отпечатки это покажут.

Барнаби не спускал взгляда с лица Картера. И не увидел ничего, кроме наглой ухмылки. Тот откинулся назад и положил ногу на ногу. Когда он поправлял туфлю, рукав пиджака из мягкой замши немного задрался и на запястье сверкнул яркий блик. Это были усыпанные бриллиантами часы.

— Откуда у вас это?

— Подарок несостоявшейся невесты.

— Повезло ей, что она в последний момент передумала.

— Мне тоже повезло. Невротичка чертова. Помешана на своей духовной жизни. Можно я закурю?

— Пока нет. Удовлетворите мое любопытство: вы уже знали, что она живет в «Золотой лошади», когда к ним переехали?

Картер чуть помедлил, будто раздумывая, насколько правдивый ответ может ему повредить, и затем сказал:

— Да. Дядя мне об этом сообщил. Он ее узнал.

— Не иначе как по изображению на одной из буддийских рукописей, которыми он так увлекался.

— Жениться на богатой — не преступление. Иначе бы добрая половина мужского населения мотала сроки.