Кэролайн Грэм - Смерть под маской

В следующие выходные одна желтая газета (из которой позвонили во время вечерней медитации на террасе) нанесла удар, опубликовав первую часть их необычайной истории, но в два раза сильнее оказался удар из «Дейли питч».

Ни одна мелочь не осталась забытой, хотя имела место литературная обработка, а имена героев были изменены. Многое взяли из рассказов Хизер о посещении Венеры, а также о ее помощниках в будничных хозяйственных делах — похожих на эльфов маленьких существах. Все это было опубликовано под заголовком «Элементарно, мой дорогой Ватсон» [73] Впервые эта фраза встречается в юмористическом детективе Пелама Вудхауса «Псмит-журналист» (1915). Артур Конан Дойль эту фразу никогда не писал. . Через две недели они были приглашены выступить в телевизионном шоу Терри Вогана, который, без сомнения, намеревался устроить на канале сомнительное веселье за их счет. Но затея дала осечку. Посередине программы Кен внезапно впал в состояние транса, выйдя на связь с Илларионом столь вдохновенно, что телефонные подстанции вмиг оказались перегружены звонками абонентов, жаждущих сделать запрос. А когда оттуда пришло первое сообщение (это был Космо Лэнг, уже покойный архиепископ Кентерберийский [74] Лэнг Космо Гордон (1864–1945). , который пожелал извиниться за свое участие в написании Отчета об отношении церкви к спиритуализму), студия обезумела.

Все остальное стало делом времени. Буквально через несколько дней Кен и Хизер были взяты под крыло знаменитым продюсером Базом Бадайстаном, уступающим по популярности разве что музыканту, дизайнеру и продюсеру Малькольму Макларену. Вскоре Биверсы были растиражированы в широкой сети. Эти телешоу всегда заканчивались демонстрацией врачевания Хизер. С неземной улыбкой она касалась кончиками пальцев лба клиента, который затем неизменно падал на руки Кену. Если он вдруг этого не делал, давление пальцев Хизер усиливалось до тех пор, пока тот не оказывался все-таки на руках Кена.

С первой же программы передача «Идеальный медиум» имела у телевизионной аудитории огромный успех. Кен и Хизер в украшенных драгоценными камнями и блестками костюмах со смехом и шутками пытались воздействовать на астральные точки друг друга, что отображалось на Кармическом клапометре, тем самым постепенно оттирая «Улицу Коронации» [75] Британский телесериал, начавшийся в 1960 г. и до сих пор не сошедший с экранов. с первых мест в рейтингах. Хизер всегда заканчивала передачу немудреными мелодиями под бренчание гитары, и ее последняя песенка «Встряхни эфир и улыбайся, улыбайся, улыбайся» быстро поднялась на номер один в чартах.

Несмотря на их решимость оставаться необремененными тяжестью обыденных раздумий и материальных благ, у Биверсов быстро накопилось так много всего, что они были вынуждены приобрести пентхаус с четырьмя спальнями на Канареечной пристани, чтобы все это хранить и использовать по назначению. Затем появились экономка и секретарь, которые вели все хозяйство Кена и Хизер, — ведь им обоим было не до забот о приземленном, они были заняты посланиями из космоса, бизнес-встречами и планами по созданию еще одной передачи на телевидении. В следующем году ожидались гастроли — Европа и Штаты.

Дом номер 76 в парке Боклерк был высокий, узкий, четырехэтажный, с изящными металлическими балкончиками, очень похожими на те, что можно увидеть в Новом Орлеане. Вы его легко найдете — он выкрашен в цвет индиго, а с крыши смотрит вниз веселое желтое солнце.

Этот дом нынче принадлежал «Золотой лошади», организации, занимающейся медитацией и исцелением. В деревне Комптон-Дондо, где раньше располагалась община, узнав об их отъезде, люди шептались: «Скатертью дорога». А кое-кто облегченно крестился вслед удаляющимся фургонам.

Новый дом был четко разделен на четыре зоны. Первый этаж: две большие комнаты-гостиные для интервью, консультаций и групповых занятий. Второй этаж: приемная, книжный киоск и библиотека. Третий этаж: общие процедурные кабинеты. Четвертый этаж: квартира с большой гостиной, крошечной спальней, душевой кабиной и удобной кухней.

В этой квартире жила Джанет. Помещение было специально перестроено и предоставлено ей бесплатно в обмен на двадцать пять часов административной работы в неделю. На самом деле Джанет трудилась гораздо больше, она буквально нашла себя в этой работе. Она принимала людей в красивой комнате с высоким потолком, где всегда было много цветов, и проявляла чудеса гибкости и предельной организованности, как капитан корабля. Она решительно отказывалась от платного помощника. На ее большом, покрытым кожей столе стояли компьютер и три телефона. На стене висели разнообразные объявления и расписания. Большой календарь был размечен портновскими булавками с разноцветными головками.

Самое удивительное для Джанет в ее новой роли было то, как легко она перешла в состояние естественной доброжелательности. Приветливо встречая людей, предлагая им различные курсы и методы лечения, она, конечно, играла роль. Настоящая Джанет (прежняя), которая стояла в стороне и частенько насмешливо качала головой, была на это не способна. Прежняя Джанет иронично посмеивалась, глядя на себя теперешнюю в твидовых юбках и скользких, в обтяжку, блузках, да и на новую стрижку тоже. Все эти изменения произошли благодаря тактичным усилиям Фелисити, которая полагала, что администратор в бесформенных вельветовых штанах и с доисторической прической не очень-то годится для офиса.

Джанет теперь довольно часто куда-нибудь выезжала. Когда она переехала в Лондон, то очень волновалась, выходя из дома, — боялась и в то же время желала встречи с Трикси. Слау был не так уж далеко. Когда она наконец-таки начала ходить по магазинам, каждый раз ей казалось, что она видит Трикси. Один раз в торговом центре она побежала за блондинкой в вязаном берете и не отставала от нее до тех пор, пока девушка, которая оказалась вовсе не Трикси, не пригрозила вызвать менеджера.

Однако ее волнение в предвкушении встречи со временем стало исчезать, и если она видела кого-то, кто отдаленно напоминал ее бывшую подругу, то отворачивалась и смотрела в другую сторону. Или даже переходила улицу, чтобы избежать встречи. Время положило разумный предел ее прежней зависимости. Джанет поняла, какой жалкий вид она, должно быть, имела, и вздрагивала при воспоминании об этом. Впрочем, она до сих пор считала, что судьба ее обманула, хотя в какие-то моменты даже была довольна своей жизнью.

Между ней и Фелисити стала возникать неуверенная, неловкая, но все более крепнувшая дружба. Время от времени они вели беседы, иногда очень долго, о философских вопросах, которые озадачивали Фелисити, а у Джанет не было никаких ответов на них. В конце весны они посетили театр под открытым небом в парке, а однажды Джанет предложила сходить на концерт в Королевском фестивальном зале. Она специально выбирала программу для подруги (это далось ей намного легче, чем если бы она исходила из своих предпочтений), ведь у Фелисити не было никакого знания классической музыки, а Джанет очень не хотелось разочаровать ее. Она была в восторге, когда Фелисити, послушав самые разные записи, с увлечением заговорила о Палестрини [76] Палестрини Джованни (ок. 1525–1594) — выдающийся итальянский композитор. . А однажды вечером они ужинали на изящном балкончике Джанет, сидя в сгущающихся сумерках и слушая Короткую мессу [77] Короткая месса ре мажор (1774) Вольфганга Амадея Моцарта (1756–1791). .