Мэри Кларк - Кто-то выслеживает. Не плачь, моя красавица

Скотт, тяжело дыша, нашарил поблизости на плитах свой револьвер, сжал рукоятку, направил дуло кверху и дважды выстрелил. В ответ взвыла сирена патрульного автомобиля, устремившегося им на помощь.

Держа Элизабет одной рукой, Тед другой старался наносить удары напавшему на них пловцу. Он еще не совсем очухался после пентотала натрия. Легкие его разрывались, сознание меркло. Как он ни напрягался, его кулак безболезненно шлепался в плотную, пружинящую резиновую ткань.

Маска! Надо сорвать с него маску. Отпустив Элизабет, Тед подтолкнул ее кверху. Противник разжал тащившую Теда вниз руку и, перехватив Элизабет, стал заталкивать ее обратно на дно. Тед, оказавшись на мгновение свободным, потянулся содрать с него маску. Но не успел: сильный пинок отшвырнул его назад.

Она задерживала дыхание, не позволяя себе сделать вдох. Заставила себя бессильно обмякнуть у него в руках. Вырваться она не могла. Единственная ее надежда — это чтобы он счел ее захлебнувшейся и отпустил. Даже по обхватившим ее рукам она узнала Крейга. Она выманила его, заставила саморазоблачиться — и вот теперь он опять улизнет.

Сознание покидало ее. Держись, говорила она себе. Нет, не она, а Лейла ей говорила. Воробышек, это я тебе внушаю. Не подведи меня. Он думает, что он вне опасности. Ты это можешь, Воробышек.

Она почувствовала, как руки отпускают ее. И она плавно идет ко дну, не давая себе рвануться вверх, на поверхность. Еще мгновение, Воробышек, еще миг. Он не должен видеть, что ты в сознании.

Тут она ощутила, что ее хватают, выталкивают вверх, на воздух. Другие руки, руки, которые поддерживают ее, обнимают. Тед.

Прохладный ночной воздух коснулся лица. Она делает судорожный вдох, а Тед обхватив ее одной рукой, плывет с нею, отфыркиваясь, напрягаясь, взбивая воду, заглушая все другие звуки.

Но тут на них наваливается тяжелое тело. Она успевает еще раз глотнуть воздух, прежде чем опять уйти под воду.

Она чувствует, как Тед пытается отбиваться. Крейг топит их обоих. Для него сейчас одно только важно: уничтожить его и ее. Вода давит ей на барабанные перепонки. Вот толчок, это Тед выталкивает ее наверх, из воды. Она ощутила, как Крейг вцепился ей в лодыжку, но сумела ударить другой ногой ему по пальцам и вырваться.

Очутившись на поверхности, она успевает заметить, как подъезжают машины, слышит крики. Раз, два, три, Элизабет набирает полную грудь воздуха и ныряет обратно, туда, где Тед ведет смертный бой. Она знает, где сейчас Крейг. Ее тело описывает в воде нисходящую дугу прямо к его голове. Он сдавил Теду шею. Элизабет вытягивает вниз руки. Лучи фонарей пронизывают толщу воды. Элизабет видит силуэт Крейга, видит, как отбивается Тед. У нее будет только одна попытка, на вторую рассчитывать не приходится.

Вот сейчас. Она ударяет по воде обеими ногами. И сверху хватается за маску на лице Крейга, подсовывает пальцы под резину. Он поднял руки, давит ей на подбородок, запрокидывает ей голову. Но она держится за край маски, не отпускает, пока не удается содрать ее у него с головы.

Не отпускает и позже, когда он ищет маску в воде вокруг себя, когда, сдавив ей руки, пытается вырвать маску, а она держит, не отпускает, пока кто-то не оттаскивает его и не выталкивает Элизабет на поверхность, и она, задыхаясь, глотает воздух, а ее поддерживают добрые, сильные руки.

Теперь наконец она может вдоволь надышаться. Она судорожно, со свистом, хватает ртом воздух, а Тед передает Крейга окружившим их в воде полицейским. И словно притягиваемые всесильным магнитом, Элизабет и Тед плывут навстречу друг другу и вместе, достигнув подножия лестнички, подымаются из воды.

Пятница, 4 сентября

Цитата дня:

Над любовью, восторгами, красотой

Не властны ни смерть, ни время.

Шелли

Дорогие гости санатория!

Некоторые из вас сегодня нас покидают. Помните, что единственной нашей заботой всегда были только вы, ваш комфорт, ваше здоровье, ваша красота. Возвращайтесь к своей обычной жизни, помня, что в санатории «Кипарисы» вас ласкали и холили и что здесь ждут, чтобы вы приехали к нам опять. Скоро будут достроены наши великолепные «римские термы». Посещение их доставит вам незабываемое, ни с чем не сравнимое удовольствие. Будут установлены отдельные часы для мужчин и для женщин, а от четырех до шести мы сможем наслаждаться совместным купанием в европейском стиле. Кто не испытал, тот не знает этого удивительного, бесподобного ощущения.

Поскорее приезжайте опять в наш приют неги и упоения здоровьем среди безмятежной атмосферы санатория «Кипарисы».

Барон и баронесса Хельмут фон Шрайбер

Наступило ясное солнечное утро. В теплых лучах поднявшегося солнца растаял утренний туман. Над водой у берега кружили морские птицы, ныряли в волны прибоя и снова рассаживались на прибрежных скалах.

В наполовину опустевшем санатории жизнь продолжалась своим чередом. Шли занятия водной аэробикой в «Олимпийском бассейне»; массажисты разминали мускулатуру и месили сало; распаренные тела заворачивались в пропитанные травяным отваром простыни; производство красоты и роскоши не снижало темп.

Скотт Элсхорн пригласил к 11 часам Мин и Хельмута, Сида и Черил, Элизабет и Теда. Встретились в музыкальном салоне, за закрытыми дверями, недоступные для любопытных глаз и ушей.

Остаток минувшей ночи удержался в памяти Элизабет расплывшимся пятном. Обнимающие руки Теда… Кто-то кутает ее в халат… Доктор Уайтли отсылает немедленно в постель.

Когда Тед постучался к ней, было без десяти одиннадцать. Они вместе пошли по дорожке к главному корпусу, держась за руки и не испытывая потребности выразить словами то, что их соединяло.

Барон с Мин сидели бок о бок. Лицо у Мин было измученное, но какое-то, как показалось Элизабет, успокоенное. В стальной целеустремленности взгляда снова чувствовалось что-то от прежней Мин. Барон был, как всегда, воплощенное совершенство — причесан волосок к волоску, спортивная рубашка ниспадает с плеч величаво, как горностаевая мантия, плечи надменно развернуты, вид опять недоступный. Для него тоже минувшая ночь была временем изгнания демонов.

Взгляд Черил скользил по стенам, подбираясь кругами к лицу Теда. Достигнув цели, глаза ее прищурились, острый язычок облизнул губы — ну прямо кошка, изготовившаяся прыгнуть на запретную сметану.

А рядом с Черил непринужденно развалился Сид. В его облике снова появилось то, чего не хватало все последнее время: спокойная самоуверенность успеха.

Тед сидел рядом с Элизабет, закинув руку на спинку ее стула с видом покровительственным и настороженным, как будто опасался, что она ускользнет.

— Я полагаю, мы добрались до конца пути, — проговорил Скотт. Усталость, звучавшая в его голосе, свидетельствовала о том, что долгие часы минувшей ночи проведены им не в постели. — Крейг нанял Генри Бартлета, и тот посоветовал ему не делать никаких заявлений. Но я прочел ему письмо Элизабет, и тогда он во всем признался. Позвольте, я сейчас и вам его зачитаю.