Соня Лаврова - Убийство у камина

– Полагаю, вам не терпится вернуться домой, – сказал Аскольд, когда Куни оставил их наедине в сине-желтом кабинете. Вам придется вернуться для расследования и осмотра, так как именно вы нашли труп.

Арчири вздохнул.

– Марта нашла труп шестнадцать лет назад. Если бы не тщеславие и эгоизм ее матери, жадность получить то, на то, что она не имела права, этого бы не произошло. Возможно, эта жадность обратилась против нее и уничтожила ее задолго до того, как ее первоначальная цель сорвалась, или Марта обиделась на свою мать, потому что она отказалась говорить о Даниэле и вывести ее ужас на свет. – Действительно, – сказал Аскольд. Эти два мотива правдоподобны. А также может случиться так, что, когда Марта вышла из аптеки и вернулась домой, миссис Вайлинг отказалась заказать еще один рецепт, и Марта в отчаянии задушила ее.

– Можно посмотреть?

– Боюсь, что нет. Я начинаю понимать, что она видела шестнадцать лет назад и что она рассказала вам прошлой ночью.

– После разговора с ней я пошел к доктору Кпори. Я хочу, чтобы вы это увидели. – Арчири передал ему письмо полковника Пюсси и молча указал на раскрытую страницу перевязанным пальцем. – Бедная Марта, – пробормотал он. Она хотела подарить Шерр одно из своих платьев на ее пятый день рождения. Если с тех пор Шерр не сильно изменилась, я не думаю, что этот подарок много значил для нее. Аскольд прочитал письмо, ненадолго закрыл глаза и улыбнулся:

– Понимаю. -Тихо сказал он, снова сунув письмо в конверт.

– Я прав, не так ли? Разве я не искажаю вещи, создаю ложные иллюзии? Видите ли, я больше не доверяю своему суждению. Мне нужно мнение эксперта по дедукции. Я был в Сутове, видел фотографию, получил письмо и поговорил с доктором. Если бы у вас были те же зацепки, разве вы бы не пришли к такому же выводу?

– Вы очень добры, мистер Арчири. – Аскольд иронически улыбнулся. Я получаю больше жалоб, чем комплиментов. Ну, что касается зацепок и выводов, я согласен, но я бы узнал гораздо раньше. – Послушайте, – продолжал он, – все зависит от того, что вы ищете, и на самом деле, сэр, вы не знаете, что ищете. Вы были одержимы тем, чтобы опровергнуть что Даниэль убийца, ну, как вы сами сказали, что здесь нужны профессионалы. То, что Вы обнаружили, приводит к тому же что и мы нашли.. То есть для вас и вашего ребенка нечего не изменилось. Мы с самого начала знаем, что мы ищем, это для нас не составляет труда. Но вы смотрели на это преступление предвзято.

– Слишком темная история, – сказал Арчири.

– Забавно, – задумчиво сказал Арчири, вставая, – что, исходя из противоположных мнений, в конце концов мы оба окажемся правы. Аскольд сказал, что ему придется вернуться. Он старался, чтобы его визиты были краткими, открывал глаза только тогда, когда находился в здании на другой стороне улицы-здании суда, и говорил только для того, чтобы сделать свое заявление. Арчири читал истории о людях, которых водили в незнакомые места, с завязанными глазами, чтобы они не могли распознать места, через которые они проходили. В его случае присутствие тех, кого его вера позволяла ему по праву любить, защитило бы его от воспоминаний: Мани, Герберт и Шерр были бы его маской и капюшоном. Он тяжело все переживал. Пропускал все через свое сердце-но некому этого не показывал.

Конечно, я бы никогда не вернулся в эту комнату. Он тогда повернулся, чтобы посмотреть на нее в последний раз, но он сильно ошибся —он снова оказался в этой комнате.

– Мы оба были правы. – Я с разумом, а вы с верой, – сказал Аскольд, нежно пожимая ему руку. Он добавил: – в конце концов, другого нельзя было ожидать.

Дверь он открыла осторожно, нехотя, словно надеялась найти какого-нибудь цыгана или продавца кистей неизвестной марки.

– Простите, что прерываю, миссис Куви, – сказал Арчери с преувеличенной сердечностью. Герберт хотел увидеть Шерр, и узнать как она живет.…

Трудно приветствовать визиты, даже несвоевременные, не улыбаясь, но Мия Куви не улыбалась, а говорила общими фразами из которых можно было понять, например: «приятный сюрприз», «неожиданный» и «очень занятный». Он и его сын вошли в вестибюль, но им почти пришлось оттолкнуть ее, чтобы она отошла в сторону и позволила им пройти. Щеки миссис Куви вспыхнули, и, придя в себя, она сказала Герберту: – Шерр вышла на минутку, чтобы купить кое-какие вещи для отпуска. – Арчири почувствовал, что она злится и не находит способа выразить свой гнев перед взрослыми людьми из другого общественного класса. Вы поссорились, не так ли? Что ты задумал? Разбить ей сердце? – Ух ты! она, наконец, проявила эмоции, но как только проявила их, она, оказалось, не может их контролировать. Глаза ее наполнились слезами. О, дорогой… я не это имела в виду.

Арчири все объяснил Герберту в машине. Он должен был найти Шерр и рассказать ей, когда они будут одни.

– Ты можешь спуститься по склону. Герберт, и ждать, пока Шерр вернется из магазинов. – Я буду благодарен, если ты возьмешь ее пакеты и поможешь ей донести, – сказал он. Герберт колебался, возможно, потому, что не знал, как снять с себя обвинение миссис Куви, и опровергнуть слова: «разбить ей сердце»» Он сказал::

– Я женюсь на вашей дочери. Это то, чего я всегда хотел.

Миссис Куви побледнела, и теперь, когда больше не было причин плакать, слезы скатились по ее щекам. При других обстоятельствах Арчири чувствовал бы себя неловко. В этот момент он понял, что нынешнее расположение матери Шерр, ее слезы и теплая обида -что было, вероятно, единственным способом, который она знала, чтобы проявить свою страсть – сделают ее более восприимчивой к тому, что он должен был сказать ей. Усталая тигрица пряталась под этой мягкой, посредственной внешностью, самка, способная прыгать только тогда, когда ее детеныши были в опасности. Герберт вышел через парадную дверь. Когда они остались наедине, Арчири поинтересовался, где остальные дети и когда вернется Куви. Как и в прошлый раз, когда он был в компании этой женщины, он не находил слов, чтобы вести беседу. Она тоже ничего не сделала, чтобы помочь ему, а осталась стоять, жесткая и молчаливая, вытирая слезы кончиками пальцев.

– Не лучше ли нам присесть? – Арчири сделал неопределенный жест в сторону стеклянной двери. Я хотел бы поболтать с вами, прояснить ситуацию, я…

Она быстро приходила в себя.

– Могу я предложить вам чашку чая? —спросила она.

Арчири не мог допустить, чтобы она уклонилась, втянув себя в банальный разговор за чашкой чая.

– Нет, спасибо. – Нет, правда… – ответил она. Он последовал за ней в гостиную. Там были книги, словари и много записей- по глубоководной рыбалке. Портрет Шерр, поставленный на мольберт, был уже закончен, но Куви сделал ошибку любителя, не зная, когда остановиться, и испортил сходство последними мазками.. В саду, так ярко цвела герань, что даже ослепляла его..