Семен Данилюк - Законник [сборник]

А ты, вместо того, чтоб установить контакт… Или тебе главное — протрубить раскрытие, и — трава не расти?

Мелешенко неприязненно поджал губы.

— Разберемся без советчиков! — отчеканил он уязвленно. Специально для подозреваемой заговорил громко. — Захочет, чтоб срок скостили, сама всех, если есть кого, заложит. А нет, так это ее выбор, — значит, действовала в одиночку и ответит полной мерой. В конце концов, отраву-то сыпала она… Да пропустите, наконец!

Он решительно протиснулся мимо Стремянного.

— Вот так и работаем, — Матусенок от двери проводил следственную парочку глазами. — Евгений Геннадьевич! Но вы-то почему так уверены, что она и впрямь не в одиночку?

— Сима! Да она даже не имеет понятия, где отравленные упали. А ведь кто-то шел следом и обобрал… Попробую еще с ней переговорить. Придержи пока, — Стремянный кивнул на милиционеров, которым поручили доставить задержанную в межрайонный следственный отдел.

Оксана Панца встретила оперативника затравленным взглядом.

— Теперь, надеюсь, все поняла? — сочувственно произнес Стремянный.

— Станешь играть в молчанку, на тебя и впрямь оба трупа навесят.

— Этот кабан навесит, — с горечью согласилась Оксана.

— Правильно понимаешь. Формально раскрытие налицо. А кто в сидельцы пойдет, — десятый вопрос. И, поскольку вина твоя несомненна, будешь отвечать за умышленное двойное, особо тяжкое убийство. Дуреха! Твой единственный шанс, чтоб мы заказчика взяли, — поднажал Стремянный. — Расколем его, с тебя подозрения сами снимутся. Раз не знала, что подсыпала, совсем другая статья. Или тебе пожизненное, — он изобразил решетку, — надо?

Панца невольно простонала.

— Можем пока без записи, — подбодрил ее Стремянный.

Панца согласно кивнула. Дежуривший у двери Матусенок пододвинулся, чтобы слышать.

— Не поверишь, но я его даже не знаю толком, — выдохнула Панца.

— Говорил, что Павел зовут. Может, и взаправду.

Павла этого Оксана Панца «сфотографировала» в баре на Сретенке. Сильно подвыпивший тридцатипятилетний, денежного вида худощавый мужик. Вроде, обходительный. Хотя сразу заподозрила, что из заключения. По ухваткам, да и больно жадно оглядывал. На контакт пошел охотно. Заплатил вперед. Привел в квартиру, которую снимал. Выпили еще. Резко опьянел. И после короткого акта заснул. Собралась уходить. Но в прихожей на полу валялся пиджак, а из кармана торчала круннющая пачка пятитысячных. Соблазн оказался слишком велик. Сунула деньги в сумочку. Потянулась к замку.

— Ментуру вызывать или — отработаешь? — услышала сзади. Павел разглядывал ее рысьими, неожиданно трезвыми глазами.

Он и «подсадил» ее на клофелин. Изредка выводил на «упакованного» клиента. Звонил всегда с разных телефонов, чаще из автоматов. Но если с мобильного, то наверняка с краденой «однодневки». В следующий раз высвечивался другой номер. Ни адреса, ни с кем общается, не знала. Зато сообразила, что добром не кончится. Могла бы, сорвалась. Увы! Документы: паспорт, регистрацию, — все отобрал. Деньгами, правда, делился. Принцип заинтересованности понимал правильно. В конце ноября вызвал к метро «Лоськово». Подвел к ресторану «Ботик Петра». Объяснил, где сидят «клиенты». Всунул продолговатый пузырек. Панца увидела, что средство незнакомое. Испугалась. Попыталась отказаться. Но Павел успокоил, что-де просто хочет подшутить. Мол, это вроде пургена. Сделаешь, сказал, и, считай, в расчете. Тут же верну документы. На вопрос, сколько сыпать, махнул: Сыпь все! Все равно детская доза. Не поверила, конечно. Но что оставалось?

Когда выбежала из ресторана, пошла к условленному месту, где он ждал.

— Сделала?

— Да.

А у самой сердце упало. По закаменевшему лицу его поняла, что сделала страшное. Тут же вернул документы, еще денег добавил и потребовал, чтоб немедленно с концами сматывалась из Москвы. В тот же вечер уехала к матери в Мелитополь. А потом время прошло, заработанные «бабки» рассосались. А новых в Мелитополе не заработаешь.

— Думала, раз за месяц ништяк, тишина, так, может, и проскочило! — Оксана разрыдалась.

По знаку Матусенка заждавшиеся милиционеры вывели безучастную Панца.

Сыщики удрученно переглянулись. Вроде, вот она, удача. Задержали отравительницу, добились признательных показаний. Казалось, достигли цели. Но удача — штука переменчивая. Как выглянула ниоткуда, так и улизнула, показав язык.

Получается, ничего не достигли. На свободе оставался организатор преступления. Энергичный, изобретательный. Скорее всего, действующий не в одиночку. Ведь, со слов Панца, в ресторан «Ботик Петра» он не заходил. Но место, где сидят клиенты, подручной указал точно. Стало быть, информацию получил от другого — наводчика. К тому же, имеющий доступ к нейролептикам. И уже опробовавший их в деле. А значит, чрезвычайно опасный. Да и Панца наверняка не единственная проститутка, вовлеченная им в преступный круг.

Розыск по сути надо было начинать сначала. Но уже не силами двоих, пусть и энергичных оперативников. Необходимо было срочно начинать расширенный поиск в масштабах города. Как пошутил Стремянный: отбросив удочки, начать тралить рыболовной сетью, держа в уме динамит.

Первым делом Стремянный подъехал к Батанову.

Коротко постучав, вошел в кабинет.

Из-за раскрытой двери сейфа выглянуло помятое лицо начальника уголовного розыска. «С перепою. Да и не со свежего перепою», — неприязненно определил Стремянный.

— Чего у тебя? — буркнул Батанов.

— Коля, по делу об отравлении необходимо срочно создать оперативно-следственную группу в масштабах города, — Стремянный протянул подготовленные обоснование и план работы.

— Может, и надо, — перелистав план, без энтузиазма согласился Батанов. — А, пожалуй, что и не надо. С чем я приду на Петровку? То, что отравление — дело рук банды, — пока только твое предположение. И мне скажут: отравили на твоей территории, ты и раскрывай, а не перекладывай с больной головы на здоровую. Еще и впиндюрят за такую инициативу. А мне всего ничего до пенсии, — пожаловался вдруг он. — Да и вообще, ты главное дело сделал, — появилась «железная» подозреваемая, разосланы ориентировки. Теперь никто не упрекнет, будто проворонили. А окажется банда, так тоже ничего. На каком-то эпизоде наследят, да и попадутся. Тогда все разом и навесим. Все они рано или поздно попадаются.

Кажется, простое соображение, что между «рано» и «поздно» зазор из новых человеческих жертв, начальником угро во внимание не принималось.

— Тогда я сам съезжу в ГУВД, — пригрозил Стремянный.

— Ну, если некуда девать время, — Батанов вожделенно скосился на сейф, в котором стояла невидимая от двери початая бутылка с налитым стаканом и закуской — куском ржаного хлеба с селедочкой иваси, присыпанной укропчиком. От нетерпения его аж передернуло.