Кэтрин Лис - Одни осколки на двоих

– Да, мне срочно нужно идти. Я оставлю папки на столе, хорошо?

– Не фолнуйфесь, я убелу.

Робинс выскочила в коридор и помчалась к лифту, попутно набирая номер Дэйва.

– Зараза, – бросила она, услышав голос, сообщивший о том, что абонент не отвечает, и предложивший ей оставить сообщение после сигнала. – Дэйв, как только прослушаешь это сообщение, немедленно отправь группу по адресу, который я скину. Это очень важно. Кажется, я знаю, кто убийца.

Она вылетела из лифта и столкнулась с Патриком Аствудом. Главврач явно удивился, увидев ее, но через секунду как обычно заулыбался.

– О, Шериф! А я как раз собирался навестить Вас в архиве. Уже закончили? Как ус…

– Где Рональд Гилберт?! – резко перебила она.

– Он ушел раньше, сказал, что неважно себя чувствует. Конечно, в его-то возрасте… А в чем дело?

Последние слова главврач прокричал ей в спину. Она мчалась к выходу из больницы, заставляя людей, врачей, медсестер и пациентов, отскакивать в стороны. Кто-то кидал ей вслед ругательства, но Робинс думала лишь об одном: чтобы этот гад не успел скрыться.

Она села в свою машину, захлопнула дверь и обнаружила, что в ее кармане нет ключей. Принялась искать их в других карманах, но связка исчезла. Сара подняла глаза, чтобы посмотреть на себя в отражении зеркала дальнего вида. Она собиралась укорить себя за пропажу. Однако, так этого и не сделала.

В зеркале заднего вида отражалась не только она. Седина и злые маленькие глаза смотрели на нее с заднего сидения. Шериф ничего не успела сделать. В ее шею воткнулась длинная игла.

В глазах быстро помутнело, машина зашаталась. Голова стала настолько тяжелой, что рухнула на руль.

***

– Шериф, Вы снова здесь…

Голос. Тихий. Спокойный.

«Что это за место?» – Она стояла во тьме. Вокруг не было ничего. Лишь черная пустота.

– Шериф… Сегодня Вы умрете… Но что такое Смерть?.. Пустота?

Она тщетно пыталась понять, откуда звучит этот голос. Смотрела по сторонам, бежала и все равно не двигалась с места. Или двигалась, но не замечала. Вокруг не было ничего. Даже пола, на котором можно было бы стоять. Но она чувствовала опору.

– Шериф… Он убьет Вас… Он близко…

Голос стал отдаляться. Она чувствовала, как опора исчезает под ногами.

– Шериф… Пора просыпаться… Пора умереть, Шериф.

***

Голова жутко гудела, как после удара. Сара приоткрыла глаза и тут же зажмурилась. В глаза ударил ослепительно яркий белый свет. Хотелось потереть их, но руки оказались связаны. Кожаные ремни больно стискивали запястья и лодыжки. Она попыталась освободиться, дернула рукой. Бесполезно. Ремни закреплены слишком хорошо.

– Вы проснулись.

Она повернула голову к говорившему. Он вышел из-за занавески, отгораживающей часть комнаты. Теперь она поняла, где находится. Это была медицинская лаборатория. Повсюду металлические столы, техника, инструменты, шкафы, штангласы с какими-то веществами, колбы и банки с жидкостями неестественных ядовитых цветов.

Перед ней стоял никто иной как Бернальд Гротли. Статный, прямой, в белом, идеально выглаженном халате, с аккуратно уложенными седыми волосами и ухоженной бородой. Тот самый Бернальд Гротли, которого она видела на конференции в мае 2005. Его глаза горели холодной решимостью.

– Зачем? – все, что она смогла процедить ему. Сейчас это был единственный и главный вопрос в ее голове.

– Зачем? – повторил Гротли, держа сцепленные руки за спиной. – Неужели не ясно? Чтобы спасать.

– Ты убийца.

– Нет, мисс Робинс. Я не убийца. Я всего лишь прекращал муки одних, чтобы спасти других. – Его голос звучал отвратительно спокойно, бесстрастно, с заученной медицинской выдержкой. – Все те люди, что побывали здесь, в моей лаборатории, смогли стать частью чего-то большего, чем просто жалкое существование в ожидании смерти. Видите ли, все они были неизлечимо больны и все равно бы умерли. Рано или поздно.

– И ты решил, что лучше рано? Решил их судьбу за них?

– А как же иначе? Не сделай я этого, они бы так ничего и не добились. А теперь, посмотрите вокруг! Вы видите все эти флаконы? Это лекарства! Самые настоящие лекарства от туберкулеза, полиомиелита, сахарного диабета, астмы и даже рака! Посмотрите на этот крохотный бутылек. Знаете, что это? Это медикамент, способный обратить вспять болезнь Альцгеймера! Да, они еще должны пройти клинические исследования на людях, я уже работаю над этим. Нужно всего лишь как-то внедрить мои лекарства в больницы. И все это я создал благодаря умершим на этом самом столе. И Вы, мисс Робинс, также станете неоценимым вкладом в науку. О, не волнуйтесь, я непременно сделаю так, чтобы Ваш ранний уход не стал напрасным.

– Это безумие! Нельзя убивать людей и делать из них лекарства! Ты гребаный псих!

– Псих? Вы называете безумцем того, кто сумел преобразовать куски мяса в нечто настолько ценное?! Да я гений! Впрочем, я и не надеялся, что Вы сможете это понять. Вы всего лишь полицейская ищейка, псина. Куда уж Вашему уму до моего. Но признаться, я не ожидал, что Вы сможете уловить связь между мной и моим, так сказать, альтер эго.

– Ты смог обвести меня вокруг пальца, не спорю. Но ты не учел одного: я никогда не проигрываю таким, как ты.

– О, правда? Вы правда считаете, что никогда не проигрываете? А как же тот чиновник, из-за которого Вас сослали сюда? О, да, я знаю о Вас гораздо больше, чем Вы думаете. – Гротли склонился над ней. От него несло хлором. – Вы даже не заметили, как близко я подобрался к Вам, Сара Диана Робинс.

Он вновь выпрямился и отошел к металлическому передвижному столику с инструментами. Взял с него колбу с пипеткой, вернулся обратно.

– Хотите знать, как я превращу Ваше, не могу не сделать комплимент, прекрасное тело в жидкость, которую смогу использовать для создания лекарств? Это – кислота Гротли. Я сам ее изобрел. Не буду говорить, из чего, Вы все равно не способны этого понять. На данный момент это сильнейшая кислота в мире. Она в несколько раз сильнее карборановой и фтороантимоновой кислот и, поверьте, намного, намного более едкая, чем серная. Вам вообще о чем-нибудь говорят эти названия? Уверен, что нет. Разумеется, я не смог бы хранить столь сильное вещество в стеклянной пробирке, поэтому здесь – всего лишь разбавленная версия. Этого будет вполне достаточно, чтобы продемонстрировать Вам, как быстро она способна растворить мясо до самых костей. К счастью, на них она уже не действует. Не та концентрация. Однако, это только к лучшему! Примеси в виде костной ткани в моих лекарствах вовсе ни к чему. Я просто извлекаю костный мозг, если необходимо.

– Если ты убивал своих жертв здесь, почему тогда не забрал Зои Грум, когда она еще была жива? Почему позволил ей умереть в той клетке?