Кирилл Берендеев - Отряд Нандо Бругейры

– Я бы очень хотел, – продолжил он, снова усевшись, – чтобы этот долгий и трудный путь, несомненно, усеянный трупами наших солдат, сократился до пределов, хотя бы по времени. Эйзенхауэр, не владея ситуацией в полной мере, заявляет, что союзные войска дойдут до Берлина к рождеству. Этому рождеству, надо полагать, иначе янки не было бы смысла бравировать. Вы знаете мое отношение к генералу, но очень хотелось бы, чтобы он оказался прав. Поэтому я и собрал вас здесь, – помолчав чуть, и снова обведя взглядом руководителей спецслужб, он продолжил. – Я хотел услышать от вас ответ на один простой вопрос. Можно ли устранить Адольфа Гитлера нашими усилиями? – Стюарт Мензис хотел что-то произнести, но премьер его опередил. – Я не спрашиваю о сроках, о способах, даже о текущей необходимости. Я лишь задаю вот этот вопрос. Да, господин Мензис, вы что-то хотели сказать?

– Сэр, вы же прекрасно знаете нашу организацию. Мы работаем не взрывами и выстрелами, но в лайковых перчатках. МИ-6 сторонится даже мыслить о подобных авантюрах. Для этого из состава службы и было создано Управление, – он кивнул в сторону Габбинса. Тот немного помолчал.

– Задача не просто сложная, она… Мне трудно с ходу ответить, сэр, УСО не сталкивалось с подобным прежде. Вот СИС да, имело практический опыт подобного рода, в тридцать девятом, когда с ними на контакт вышли люди из абвера. Вам хорошо известно, господин премьер-министр, что закончилась та история довольно мрачно: вся агентура оказалась разгромлена, связи оборваны. Мы сейчас пытаемся возместить потери. Но нам катастрофически не хватает людей. Особенно, в Германии.

– Насколько мне известно, в Германии немало ваших людей, господин Мензис, – заметил премьер. Глава МИ-6 склонил голову.

– И да и нет, господин премьер. СИС располагает, на первый взгляд. внушительной агентурой, но лучше спросите меня, что это за люди. За все время работы нам ни разу не удалось подобраться хотя бы к одному из руководителей Рейха, да что руководителей, втереться в доверие ко вторым, третьим лицам, помощникам и адъютантам. Все, кого мы завербовали, работают, в лучшем случае, в одном подразделении с помощниками адъютантов тех, к которым мы никак не можем получить доступ. Я больше скажу…

– Подождите, господин Мензис. Мне нужны не оправдания неудач, а надежда. Вы можете обнадежить, если не меня, то господина Габбинса?

– Простите?

– Я знаю, что после провала операции «Северный полюс», ваши пути разошлись. Вы стараетесь не рисковать вашими агентами, что логично и верно, а управление лишилось практического доступа к каким бы то ни было серьезным операциям. В настоящий момент, каждая организация действует сама по себе. Но сейчас я бы хотел вернуться к прежним отношениям, какие были во время покушения на Гейдриха.

– Чтобы после него мы получили новое Лидице только в масштабах Германии? Простите меня, господин премьер-министр, но я не готов рискнуть всеми ради одного маленького, но пафосного дельца, вряд ли сильно изменившего в лучшую сторону ситуацию на фронте.

– Вы полагаете убийство Гитлера просто пшиком? – удивленно спросил Габбинс, повертываясь к коллеге. – Я думаю, эффект от устранения первого лица, полубога, будет огромным.

– По своей бездумной разрушительности, да. Господин Габбинс, вы здесь новенький, вы еще не наработали достаточного опыта…

– Простите, господин Мензис, но мой послужной список…

– Я говорю о посте, – отчеканил глава МИ-6, но продолжить не смог, его тут же перебил премьер. Мензис умел постоять за себя и чувств, подобных тем, что испытывал при словах Черчилля его коллега, не испытывал. – И о резонансе тоже, господин премьер-министр.

– Вы думаете, режим диктатора, полностью контролирующего Третий Рейх, продолжит существовать после его ликвидации? Простите мне мои сомнения, но я может, что-то недочитал в ваших рапортах, замазанных черным.

Мензис кашлянул, недобро посмотрев в сторону сперва одного, затем другого собеседника.

– Полагаю, сэр, в настоящий момент, Гитлера следует оставить в покое и вот почему. Его место может занять человек, куда более сведущий в военных делах, скажем, Гиммлер. Да, я как и вы, господин премьер-министр, имею поверхностное представление о делах верхушки Рейха, но позвольте заметить: СС самая сильная и влиятельная из всех силовых структур Германии. Кому, как не ее главе занять такой пост. Особенно, когда фюрер не назначает преемника и, больше того, никому не дает стать своим любимчиком. После того, как один из таких улетел к нам.

– Второго, спешу заметить, ликвидировало наше управление, – неожиданно для себя влез Габбинс.

– И получили… Про Лидице я уже говорил, но повторюсь: тот же Гиммлер устроит месть, почище сожжения этой деревеньки.

– Но вы сами же сообщали, что фюрер не хочет прихода к власти Гиммлера настолько, что сейчас создает план, на случай возможного восстания войск СС,

Мензис помедлил, снова пристально вглядываясь в лицо Габбинса.

– Да, так и есть. Если СС взбунтуется, существует, пока еще теоретический, план по устранению первых лиц и предотвращению…

– Значит, не Гиммлер.

– Может, кто угодно. Но, в любом случае, гореть будет…

– Господин Мензис, вы уже говорили об огне, – произнес доселе молчавший Черчилль. – Перейдите к другим доводам, прошу вас. К тому же, хотел бы заметить вскользь, что после убийства Гейдриха мы наблюдали значительную переброску войск с Восточного фронта. Сейчас подобное вряд ли случится. Так что, слушаю вас.

– Как прикажете, – на премьера он даже не обернулся, по-прежнему смотрел только на коллегу из УСО. – Самая мысль о том, что фюрера убьет британская разведка, уничтожит все наши наработки в плане послевоенного переустройства мира. Неужели вы думаете, немцы согласятся с тем, что их полубога взорвали или застрелили ненавистные им британцы? Они будут мстить. И эта месть обойдется нам куда дороже, нежели любая причуда самого фюрера. Мы получим партизанщину на десятилетия.

– То есть, вы хотите сказать, что убийство должно совершить Сопротивление? – вдруг спросил Черчилль. Глава МИ-6 удивленно глянул на премьера.

– Я этого не говорил, но подобное развитие событий не представляется возможным. Зная германское Сопротивление, способное, разве что голос Лондона слушать.

– Ну а что же мешает вам, вашим агентам, помочь ему? Или это должны сделать люди из УСО?

Наступило неловкое молчание. Черчилль допил бренди и долго смотрел на Мензиса, тот не отводил взгляда. Наконец, игра закончилась. Премьер опустил пустой стакан на стол и холодно произнес:

– Господин Мензис, давайте оставим препирательства. Мы просто теряем время, все устали, день был долгим.