Антология - Между черным и белым. Эссе и поэзия провинции Гуандун [антология]

Предугадывание исторической правды, в сущности, сродни догадкам о подлинной сущности бытия. Появление той или иной жизни в нашем мире непредвиденно, лишено какой бы то ни было причины и возможности выбора. Но, стоя на пороге смерти, жизнь в известной степени получает выбор своей конечной значимости, а раз уж имеется выбор, то нельзя и говорить об отсутствии причинности сделанного выбора, хоть все это зависит от воли судьбы. Так называемая судьба на самом деле не что иное как карма. Лишившийся когда-то возможности связать свою жизнь с Жучжоу и вместе с тем проведший последние годы жизни и скончавшийся в Чанчжоу Су Ши, тем не менее, был похоронен в уезде Цзячэнсянь округа Жучжоу. Так, лишь спустя длительное время по воле различных обстоятельств, судьба в конечном итоге на многие тысячелетия все же связала Су Дунпо с Жучжоу. Этот факт также заставляет меня подсознательно считать, что расположение каждого фамильного кладбища определяется не столько человеческим замыслом, сколько кладбища сами выбирают для себя наиболее подходящее место. И это, в сущности, также происки судьбы.

Неизбежный путь в конце концов привел сюда эти три не забытые даже через века души.

Три могилы навеки расставлены в тишине в направлении с северо-востока на юго-запад, будто размещены по порядку в храме предков. По центру размещается «могила сунского Су Лаоцюаня» — надгробная плита Су Сюня; слева — могила Су Чжэ (могила сунского Су Инбиня, второе имя Цзыю); а справа могила Су Ши (сунского Су Дунпо, второе имя Цзычжань). Всякий знает, что все они — одна семья, и пусть уже тысячу лет лежат их останки в земле, они по-прежнему остаются одной семьей. Совершенно бесполезно пробовать написать сочинение о ком-то одном из них: их жизни, от момента рождения и до самой смерти, тесно переплетены друг с другом, вместе они делят одно историческое имя — три Су. И даже нет необходимости закавычивать это особое название. В истории Китая нередки случаи, когда в знатных родах отец и два его сына становились императорами, однако чтобы и отец, и сыновья были крупными писателями Поднебесной — такое случалось крайне редко. В истории древней китайской литературы увековечены фамилии нескольких знаменитых литературных домов, например таких как три Цао (Цао Цао, Цао Пи и Цао Чжи) [99] Цао Цао (155–220), Цао Пи (187–226) и Цао Чжи (192–232), первые правители царства Вэй в эпоху Троецарствия (220–280). Отец и два сына, все трое известны как выдающиеся литераторы. , жившие в период Троецарствия, или творившие в эпоху Мин три Юаня из школы Гунъань (Юань Цзундао, Юань Хундао, Юань Чжундао) [100] Юань Цзундао (1560–1600), Юань Хундао (1568–1610), Юань Чжундао (1570–1626), трое братьев. Критиковали слепое подражание закостеневшим классическим образцам в поэзии и выступали в поддержу прозы и драмы. . Но даже трем Цао и трем Юаням не сравниться по влиянию и высоте литературного мастерства с тремя Су, одновременно входящими в число «Восьми корифеев литературы эпох Тан — Сун» [101] Коллективное название наиболее влиятельных деятелей литературы эпох Тан и Сун (с 618 по 1279 г.). . Если же рассматривать более конкретно, то среди них наивысшими литературными достижениями отличается «Большой Су» (Су Ши), «Маленький Су» (Су Чжэ) занимал самую высокую государственную должность, а их отец «Старый Су» (Су Сюнь) хоть и уступал сыновьям в обеих категориях, но, тем не менее, наравне с ними считается выдающейся фигурой. Это поистине исключительная семья, заслуженно считающаяся «лучшей ученой семьей Китая».

С особой осторожностью продвигаюсь я от одной могилы к другой, так как на просторах Великой равнины легко по неосторожности наступить на останки древних людей. Уже многие годы покоятся они у подножия горы в далеких от родины краях, в насыпанной курганом плодородной почве Великой равнины. Но об этом даже не стоит говорить, ибо любая жизнь в конце концов предается земле, ведь любой человек сотворен из пыли, и в итоге в пыль он и обращается. Три эти могилы темно-зеленого цвета, как и нависающие над ними древние кипарисы. Все они небольшие и исключительно скромные, даже надгробные плиты сделаны весьма грубо. Если бы на надгробии не было выгравировано имя Су Дунпо, никто бы ни за что не поверил, что это могила трижды бывшего на посту шаншу [102] Название высокой чиновничьей должности во времена императорского Китая. Примерно соответствует современной должности начальника государственного ведомства или министерства. чиновника; если бы на надгробии не было имени Су Чжэ, то уж тем более никто бы не поверил, что это могила человека, занимавшего самый высокий государственный пост первого министра.

Вскоре после погребения братьев Су погибла и вызывавшая несравнимое почитание у литераторов последующих эпох империя. Вслед за уничтожением династии Северная Сун Великая китайская равнина попала в руки некитайских воинственных империй Цзинь и Юань, но могила братьев Су не была уничтожена. Кто бы ни захватывал Великую равнину, каким бы воинственным ни был народ-оккупант, он неизменно глубоко уважал могильный курган двух литераторов эпохи Сун. Удивительно, но в напряженный период военного времени территория кладбища постоянно расширялась. Придворные чиновники былых лет испросили разрешение построить храм Гуанцинсы, на что и получили милостивое разрешение двора. Храм этот, хоть и мал, имеет широкую известность, он неразрывно связан с именем Су Дунпо лишь потому, что тот, в свою очередь, всю свою жизнь был незыблемо связан с буддизмом. И в особенности в последние годы жизни, когда удары судьбы настигали его один за другим, Су Дунпо с исключительным рвением жаждал найти освобождение в буддизме. Пребывая в ссылке без средств к существованию, на грани отчаяния он выбрал для себя два буддийских имени: Синцзяосэн (странствующий монах) и Кусинсэн (монах-аскет). Можно даже сказать, что храм Гуанцинсы был построен именно ради него. Считается также, что название храма было пожаловано сунским императором Гаоцзуном [103] Первый император династии Южная Сун, правил с 1127 по 1162 г. . Исключителен и тот факт, что в то смутное время, когда Гаоцзун поспешно переносил столицу на юг, он все же не мог выбросить из головы покойного литератора. На кладбище этом не только есть храм, за ним круглый год ухаживают буддийские монахи, которые каждую весну и осень в дни поминовения усопших [104] Имеются в виду традиционные праздники Цинмин («Праздник чистого света» или «Холодной пищи»), который выпадает на 15-й день после весеннего равноденствия и чаще всего приходится на начало апреля; праздник Чжунъюань, отмечаемый на 15-й день 7-го лунного месяца, приходится на август-сентябрь; праздник Ханъи («Праздник отправки зимней одежды»), отмечается в 1-й день 10-го лунного месяца, приходится на середину ноября. Все три праздника относятся к «праздникам поминовения усопших», или «праздникам смерти», и предполагают посещение и приведение в порядок могил предков родственниками, принесение соответствующих жертв, сжигание бумажных денег и моление. , а также в дни поминовения братьев Су [105] 28-го числа 7-го лунного месяца и 3-го числа 10-го лунного месяца. , совершают заупокойное чтение сутр во имя душ почивших вечным сном братьев. Во времена династии Юань, по мере того как укреплялась политическая власть монгольских монархов, значительно расширялась территория кладбища. Сооружение стены, посадка деревьев, воздвижение статуй на дороге к могилам и установка кенотафа Су Сюню происходили именно в эту эпоху. Именно благодаря тому, что могила трех Су тщательно оберегалась на протяжении многих сотен лет, она сохранилась до наших дней, территория ее постепенно расширилась и в итоге превратилась в созданный руками людей пейзажный парк, раскинувшийся на просторах Великой равнины. И все это не столько забота о конкретном кладбище, сколько многовековая охрана культурного наследия, не расширение территории захоронения, а другой способ написания истории литературы.