Йосеф Бар-Йосеф - Это великое море

Ноах минуту стоит неподвижно, снова поднимает чемоданы, смотрит на Пнину, разжимает руки, чемоданы шлепаются на пол, он направляется к двери.

А как же. Подожди… Чемоданы… Ты… не берешь их?

Ноах. Нет.

Пнина.Ты вернешься?.. Чтобы забрать… потом?

Ноах.Нет, я не вернусь.

Пнина.Как же?.. Все твои вещи…

Ноах.Все мои вещи!.. Вот возьму и буду ходить голый. Тебе-то что за дело?

Пнина.Но зачем?..

Ноах.Не знаю – зачем. Так! Так. Понимаешь – так!!! (Выскакивает из квартиры.)

Действие происходит спустя неделю, душной и жаркой тель-авивской ночью. Знакомый дворик с фонарем посредине, но все теперь выглядит слегка нереально, как во сне. Все действующие лица находятся на сцене, но каждый персонаж выступает лишь по мере необходимости. Пнинаединственная с самого начала сидит на скамейке в своем вечернем платье, которое некогда так волновало Ноаха, с темной шалью на плечах. Низ платья вымок и липнет к ногам. Пнина медленно встает, поворачивает в сторону дома, но останавливается, возвращается к скамье.

Йонавыходит на середину сцены, поглядывая на окна Пнининой квартиры.

Пнина (видит его, но словно не верит своим глазам). Тате… Папа… Здравствуй… Ой… Прости… (Пытается прикрыть шалью мокрый подол.)

Йона стоит напротив нее, ничего не говорит, как будто даже не смотрит на нее.

Какая неожиданность… Пойдем… Поднимемся. Я угощу тебя чаем… Поешь чего-нибудь… Что-нибудь случилось?

Йона молчит.

Ты все-таки решил искать место кантора здесь, в Тель-Авиве… Между прочим, им нужен и резник. Я говорила маме…

Йона молчит.

Пойдем… У меня все кошерно. Абсолютно кошерно! (Как будто вспомнив вдруг.) Ой, свадьба Эстер… Как же я забыла?.. Сегодня… Как было? Как все прошло? Я думала позвонить, но… Прости меня. Вы стали волноваться, да? Из-за этого ты приехал?.. Как мама? Вообще, как ты сам?..

Йона молчит.

Я рада. Ты приехал как раз вовремя. Мне так трудно… Сеиз мир такешвер… Что-нибудь случилось? Мы… Я и… (Не в силах продолжать и не в силах стоять, опускается на скамейку.) Прости. Я неважно себя чувствую. Я… (Замолкает, затем говорит с усмешкой.) Я любила слушать тебя – твое пение в Страшные дни… От твоего голоса они становились не такими уж страшными. Просто потому, что это был ты… Хочешь присесть?

Йона молчит.

(Опять усмехается.) Я сегодня знаешь что вспомнила?.. Однажды резали петуха… Уже зарезали, а он продолжал бежать. Ты не видел. Как будто еще живой. Бежал, бежал, потом остановился, и вся кровь хлынула из него. Целая лужа натекла. А он – как мокрая тряпка, лежит посредине… лежит и смотрит… Раньше они были вместе – петух и кровь, – а теперь по отдельности: петух отдельно, кровь отдельно… Я подумала… это всегда так, когда умирают по отдельности… Я не знаю, почему вдруг… (Указывая на свое измокшее платье.) Я вымокла. Зашла в море… Я… Как ты догадался вдруг приехать? Именно сейчас… Ты простил меня, да?

Йона.Я не к тебе.

Пнина.Не ко мне… Вот как?.. Да…

Йона.Достаточно с тебя твоего мужа, пусть он о тебе печется. У тебя есть дети. А у нее никого! Она камнем пойдет ко дну.

Пнина (не понимая, о чем он, подавленная своим горем). Да, у нее… Она…

Йона.Оставь ее! Оставь и все. Позови ее, пусть выйдет.

Пнина.Позвать?..

Йона.Я знаю, она у тебя! Где ей еще быть? Где она может прятаться? Ты подала ей пример!

Пнина.Да… Но я не вполне понимаю…

Йона.Эстер, твоя сестра, сбежала, уже из дома мужа, после свадьбы! Мужнина жена, жена уважаемого раввина! Председателя религиозного суда! Сбежала как уличная девка, как бездомная кошка! Я с тобой разговариваю, что же ты молчишь?!

Пнина (отрешенно). Да, теперь я поняла. Но ты тоже должен понять. Она не любит его, она любит другого. Она… Любить – это не грех. Такими нас создал Господь. Этим человек отличается от скотины. Не только…

Йона.Замолчи, хватит! Где она? Я верну ее! Я силой увезу ее! (Устремляется к дому.)

Пнина.Нет, она не там. Там ты ее не найдешь. Она не у меня. Я не знаю, где она.

Йона. Ты…

Пнина.Я говорю тебе правду. У меня… нет теперь сил… чтобы сочинять.

Йона понимает, что напрасно теряет тут время, не знает, куда ему устремиться дальше на поиски.

Может, все-таки поднимешься? Выпей чего-нибудь холодного… (Как будто забыв вдруг о его присутствии, начинает улыбаться чему-то, шаль соскальзывает у нее с плеч, она усмехается.) Душно сегодня, правда?

Йона (в испуге). Что ты делаешь?.. Что за смех? (Пятится от нее, отступает в сторону.)

Эстервыходит на середину сцены. Пнина подтягивает шаль, кутается, будто замерзнув вдруг.

Эстер.Я не вернусь! Не вернусь туда! Если бы хоть были дети… Его дети все старше меня! Они проводили нас… Ввели в дом. Дочь постелила нам постель. Постелила постель, представляешь? Чтобы мы… Я вдруг поняла: они все старше меня! Вдвое старше меня. Они называют его «папа», а у них пальцы скрючены хуже, чем у него самого. Как ветви засохшего дерева! Я не смогла. Нет. Я лучше останусь тут. Пойду работать. У меня есть профессия, я хорошая портниха. В Тель-Авиве наверняка требуются хорошие портнихи. Почему ты молчишь?

Пнина.Что? Я рада за тебя.

Эстер.Я так устала. Я долго не решалась, бродила по городу, не хотела… свалиться тебе на голову. Но куда же мне идти?.. Но это только пока я устроюсь. Мне ничего не надо, я только должна выспаться. Разреши мне, где-нибудь в уголке… Я останусь, хорошо?

Пнина.Да. (Поднимается со скамейки, вдруг останавливается.)

Эстер.Что с тобой?

Пнина. Что?

Эстер.Почему ты стоишь?

Пнина.Нет, ничего. Я еще не знаю… Я… Да. Я погуляю немного. Подышу воздухом… (Протягивает Эстер ключи.) Возьми. Иди сама. Там в холодильнике… Возьми что хочешь. Там все есть…

Эстер.Я не голодна. Я только хочу спать. Ужасно хочу спать. Уснуть и проспать сто лет. (Хочет уйти, останавливается.) Прости. Я все-таки свалилась тебе на голову.

Пнина.Что? Нет, это даже хорошо. Дети должны скоро вернуться. Они теперь скауты. Это такое движение. Малышка тоже. Тут даже маленькие дети… Я не люблю, когда они возвращаются в пустой дом.

Эстер.Но почему же ты?..

Пнина.Что? Нет, я еще немножко… Несколько минут…

Эстер.Хорошо, я пошла.

Пнина делает какое-то движение, словно хочет задержать ее.