Джульет Марильер - Арфа королей

У входа переполох, на площадке появляются лорд Кора с мастером Брондусом, шагая куда быстрее обычного. С ними еще один друид – темноволосый и в такой же кремовой мантии, как и Моркан. Увидев их, Родан застывает в нерешительности. Затем, не дожидаясь, вероятно, ничьих приказов, Брондус оказывается рядом с принцем и вежливо оттесняет его на ту сторону площадки, где стоим мы. Бросив за их спины взгляд, я вижу, что все ученики быстро покидают ритуальную площадку в сопровождении темноволосого друида. Перед тем как они исчезают из виду, темноволосый на миг оборачивается и бросает на Кору испепеляющий взгляд. После чего они уходят. Все это происходит с головокружительной быстротой. Мы все стоим, разинув рты, и смотрим. Мастер Брондус, принц с багровым лицом и его личный страж всего в паре шагов от нас. Сейчас, в отсутствие предмета его гнева, Родан больше не кричит, но ему все равно не хватает ума попридержать язык.

– Почему ему разрешили сюда явиться? Он не должен во всем этом участвовать!

– Милорд, – шепчет Брондус, – этот вопрос мы обсудим по возвращении в замок. Здесь слишком много лишних ушей.

С этими словами он бросает взгляд на нас.

Родан беснуется, выкрикивая что-то о заговорах, секретах, о том, что от него утаивают правду. Брондус с регентом призывают его к молчанию и стараются успокоить. Что касается нас, мелких сошек, то мы перетаскиваем лестницу, разворачиваем еще один флаг и старательно делаем вид, что мы ничего не слышали. Но в моей голове вихрем кружат мысли. Ведь в тот момент, когда Родан с высоким учеником встали друг напротив друга, когда один улыбнулся, а другой нахмурился, когда один вежливо поклонился, а второй вздернул подбородок и окатил его злобным взглядом, я увидел, как они похожи! И то, что один лучился покоем и светом, а второй полыхал яростью и гневом, здесь совершенно ни при чем. Как и то, что один был строен и, судя по виду, учен, а второй коренаст и мускулист. В тот момент я понял, что они вполне могут оказаться братьями.

Мы с Ашллин сидим на высоком дубе, а чуть дальше вдоль стены, на расчищенной площадке между замком и лесной опушкой, происходит нечто весьма интересное. Какие-то гирлянды, лестницы, веревки… Всем этим занято огромное количество слуг, в том числе и кое-кто со светлой соломенной шевелюрой – надеюсь, наш немой конюх не проявит там себя слишком знающим.

– Ну что, он готов или нет? – спрашивает Ашллин. – Я уже могу посмотреть?

Я смотрю на принесенный с собой мешочек. Кукла отнимает у меня куда больше времени, чем ожидалось, ведь у девочки очень строгие представления о том, как она должна выглядеть. Я так и не подчинилась приказу Арку держаться от нее подальше – малышке нужен друг. Кукла почти готова, я развязываю мешочек и достаю ее.

– Я почти закончила, остались только волосы. Ну, что скажешь?

Ашллин разрывается между желаниями. С одной стороны, совершенно очевидно, что она хочет взять в руки мое творение, довольно странное на вид, с другой – не желает выпускать из рук Клиэну.

– Я могу немного подержать Клиэну? Или ей это не понравится?

Девочка без слов отдает мне игрушку, а я вручаю ей куклу. Она настояла на том, чтобы это был мальчик, одетый в длинную мантию, и заставила меня сделать из плетеной веревочки поясок. Хотела даже мне в этом помочь, но мне пришлось ей отказать. Я вышила личико с карими глазами, как она и просила, и по ее подсказке сделала рот – слегка улыбающийся, но лишь самую малость. Если учесть серо-голубой наряд, кукла чем-то напоминает друида.

– Какой милый!

Ашллин внимательно разглядывает каждую часть моей работы. Я жду, что она вот-вот скажет что-то о моих неровных стежках, но они, похоже, в точности соответствуют ее стандартам.

– А волосы ты сегодня сделать сможешь?

– У меня и правда есть с собой немного коричневой пряжи. Но мне еще надо выяснить, как ее крепко пришить. Чтобы он не облысел, когда будет носиться с тобой и лазить по деревьям.

– А можешь показать эту пряжу?

Я достаю моток и протягиваю ей. Пока девочка примеряет ее к голове куклы, чтобы проверить, идеально ли она подходит, мое внимание вновь привлекает площадка, где вместе с другими работает Дау. Там что-то изменилось. С обычными ребятами смешались друиды. Разве это не против правил? Мне казалось, что покидать неметоны позволено только самым высокопоставленным братьям. Брокк говорил, что ученики носят голубые мантии. Там внизу, надо полагать, брат Моркан, его окружают несколько ребят в голубом и пара в зеленом. Это может означать только подготовку к ритуалу. И то, что они намерены провести его за стеной замка, весьма любопытно.

Ашллин тоже увидела, куда я смотрю, и теперь, напрягшись всем тельцем, не сводит глаз с силуэтов вдали.

– Полагаю, там собираются короновать твоего брата, – говорю я, – и теперь все для этого готовят. Гирлянды и все такое.

Возвышение, должно быть, предназначено для музыкантов-друидов и Арфы Королей. Мне вдруг становится плохо.

– Ашллин?

Она не отвечает – настолько внимательно рассматривает ритуальную площадку, что не слышит меня. Я жду, а когда она по-прежнему не двигается с места, начинаю волноваться.

– Как насчет еще одного урока игры на свирели? Сегодня, но немного позже?

Ну вот. Девочка опять помрачнела, ссутулилась и понурила голову. Она что-то шепчет, но слов я разобрать не могу.

– Что случилось?

– Мне больше не разрешают играть. Мааре сказала, что от этого один шум, а он добавил, что так не… него…

– Негоже?

– Он сказал, что даме негоже играть на свирели.

– А он это кто?

– Мой… мой брат.

Ее голос затихает, так, что его почти не слышно. Мне приходится следить за тем, чтобы сдерживать ярость, хотя именно это чувство полыхает в моей груди.

– Он сказал, что если еще раз услышит, как я играю, то сломает ее. Свирель.

– Ты имеешь в виду принца Родана?

Малышка молча кивает.

– Ашллин, твой брат плохо с тобой обращается? Злится на тебя?

Она молча спускается с дерева. То же самое делаю и я, но медленно, проклиная себя за то, что слишком сильно на нее надавила. Если бы она даже ответила утвердительно, что мне с этим было делать? Вся эта история превращается в катастрофу. До Дня летнего солнцестояния осталось всего ничего, и у меня такое чувство, словно мы застыли на краю пропасти.

Ашллин от меня не убегает. Она останавливается у дупла чуть ниже на дереве, а в тот момент, когда туда спускаюсь и я, уже укладывает обратно в тайник свою секретную шкатулку.

– Держи, – говорит она, протягивая мне пышный локон волнистых, каштановых волос.