Синти Шелтон - Обитель воскреснувших грез

— Ого, репутация под угрозой?

— Конечно. Не суметь отличить невинность от… опытности. — Продолжая чертыхаться, он открыл пиво и отхлебнул прямо из бутылки.

— Да ладно… Не расстраивайся. То, что я до сих пор невинна, знает только мой отец. Остальным приходится гадать. То есть, на самом деле, ни у кого сомнений не возникает. Как у тебя…

— Подожди, но ты же что-то говорила про мужа, я помню…

— Ну, это долго объяснять. Считай, что я про него наврала… Ты очень расстроился?

Дюбуа вдруг широко улыбнулся.

— Я очень смешной, да? — он снова присел перед Жаклин на корточки.

Она провела рукой по его густым волосам.

— Прежде, чем ты будешь из меня делать опытную женщину, нам нужно поговорить.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать пять.

— В таком случае говорить мы будем потом…

Грати приготовил завтрак и написал записку Барбаре. У него была важная и срочная встреча в городе, поэтому он не стал дожидаться, когда она проснется.

Когда шум мотора затих, Барбара осторожно приподняла голову. На окошке умывался рыжий разбойник, который, заметив, что гостья проснулась, поприветствовал ее радостным мявом. Очень болела голова. Барбара совершенно не помнила вчерашнего вечера, не могла восстановить в памяти, как он закончился и как она оказалась в постели. Слова Грати, произнесенные им по телефону, напугали ее. Страшным был даже не смысл слов, а то, что это было так не похоже на дядюшку Пьера. Этот властный и резкий голос, тон, не терпящий возражений. Все это вместе являло образ совсем иного, незнакомого человека. Ей захотелось поскорее выбраться из этого дома. Зачем он пригласил ее? Что с ней происходит? Почему она многое не помнит? Она была в замке. Она приехала в замок… для чего? Как ужасно путаются мысли! Она встретила там мужчину, который, который… Да, конечно…

Господи, как она могла забыть обо всем?! Она приехала, чтобы спросить о матери. И тут появился дядюшка Грати. Как из-под земли появился. И пригласил к себе. Обещал все объяснить… Сколько времени она здесь? Почему от нее скрывают мать? Разве она не имеет права повидать ее? Разве дочь не имеет права повидать, просто повидать свою мать? Она не собирается навязываться ей, если та не хочет… Но увидеть-то ее можно? Она вспомнила, как тот мужчина показывал ей больных… Они скрывают мать от нее! Они прячут ее! Может быть, даже мучают, как мучили ее когда-то в психиатрической клинике. Она доверилась Грати, а он вовсе не такой, каким хочет казаться. Он злой и жестокий человек.

Он может быть, даже способен на убийство. Если он может приказать кому-то кого-то убить…

Барбара вскочила и стала судорожно одеваться. Парис с удивлением посматривал на нее и помурлыкивал. Она подошла к нему и погладила. И вдруг в памяти всплыла картина: к ней приближается Пьер Грати, сладострастно улыбаясь и протягивая руки… Он раздевал ее! Он прикасался к ней, и она кричала. Это не было сном. Тело помнило неприятные прикосновения. Каким-то образом он усыпляет ее и делает все, что захочет! О, Господи! Нужно бежать, скорее бежать отсюда!

Барбара быстро собрала безделушки в сумку, схватила пару платьев из шкафа, но потом бросила их. Пусть все останется. Пусть он думает, что она вышла просто прогуляться. Она оставила сумку на стуле, а с собой взяла только маленького плюшевого мишку с порванным ухом, с которым никогда не расставалась, и деньги, без которых вряд ли можно было обойтись. Она оглянулась, скомкала записку Грати и махнула коту рукой. Здесь было больше нечего делать. Теперь нужна была машина, которая до сих пор, как она надеялась, оставалась в гараже замка.

— Здесь есть прелестное озерцо, — сказал Теодор, сворачивая с шоссе на лесную дорогу. — И самое главное, по утрам здесь вообще никого не бывает.

Я предлагаю искупаться, устроить небольшой пикник, а уже потом отправиться в замок. Причем, для разнообразия можно отправиться туда по канатной дороге. Ты ездила когда-нибудь на фуникулере?

— Никогда в жизни! — восторженно сказала Катрин.

— Ну а чему ты тогда радуешься? Ты много потеряла. Этот вид транспорта дает человеку ощущение сродненности с богами. Я имею в виду олимпийских богов, конечно. Тех богов, которые, обладая телом, при этом ощущали его абсолютное совершенство. Христианский Бог не таков. В своей бестелесности и немощи он никак не может восхититься всей полнотой этого прекрасного земного бытия!

— Теодор, я знаю, что ты не веришь в Бога. Но лучше бы ты его не гневил. Хотя бы при мне, — чуть недовольно проговорила Катрин.

— Дурочка! Я верю в Бога! Верю в любовь! И вообще — во все прекрасное. — Он обнял девушку за плечи, но тут же отпустил, вынужденный переключать рычаг скоростей.

— А здорово, что мы с тобой поехали, — задумчиво сказала Катрин. — Хотя, я уверена, Барбару нам спасать не придется. Но все равно… здорово! Ой!.. Какая красота!..

Они подъехали к озеру, от которого поднимался легкий утренний туман. Теодор заглушил мотор, они вышли и с удивлением стали слушать тишину, которой до сей поры не слышали за суетой своей жизни.

Катрин широко открыла глаза и смотрела, пораженная этой тишиной и великолепием. Теодор взял ее за руку — он тоже не мог скрыть своего восхищения. Они были похожи сейчас на маленьких детей, которым впервые открылся мир во всей его красоте.

Жан Дюбуа не мог и не хотел разбираться в чувствах, которые он испытывал к Жаклин. Не хотел он думать и о том, как она относится к нему. Хотя, кажется, ситуация говорила сама за себя, и его мужское самолюбие должно было быть вполне удовлетворено. Но с этой девчонкой нельзя было быть ни в чем уверенным. Сейчас, бродя по его ботаническому саду, она делала вид, что ничего особенного не произошло. Он наблюдал за ней сквозь прикрытые веки и с наслаждением любовался ее грациозной пластикой. Невысокая, похожая на подростка, ужасно самостоятельная и одновременно беззащитная, она вызывала в нем неизъяснимую нежность. Он знал, что не станет «убирать» ее, как приказал Грати.

Но обмануть этого хитрого монстра будет не так просто. Можно было бы спрятать ее здесь — его апартаменты были запретной зоной и для хозяйки, и для Грати, и для всех остальных.

Так повелось с самого начала. Но как спрятать? Ведь девочка вовсе не собирается прятаться. Тогда остается клиника. Применять насилие с тем, чтобы избежать более страшного насилия. Если Грати поймет, что Дюбуа не собирается ее трогать, он найдет собственный способ, чтобы Жаклин исчезла с дороги. Но все-таки неплохо было бы выяснить что она делала у них ночью, что, собственно, искала?

Жан приподнялся на локте и слегка поправил плед, который он расстелил прямо на деревянном полу солярия.

— Жаклин, — тихо позвал он.

Она обернулась, и в ее взгляде он, опытный, несмотря на свой ужасающий прокол, психиатр, угадал готовность подчиниться ему. Он привык, что женщины обычно следуют его воле во всем, но видеть покорность в Жаклин — это было неожиданно и приятно.