Синти Шелтон - Обитель воскреснувших грез

— Ну, во-первых, я выдам им эти малоубедительные результаты очень убедительно. Во-вторых, они сами нас торопят. Если у них что-то там не сойдется, всегда можно списать на то, что нас подгоняли. А в-третьих, что мы теряем?

— Мы не теряем ничего. Но существует, все-таки, профессиональная этика. Я далека от мысли, что наши опыты нужны им для индустрии развлечений. Эта ниша занята другими. стимуляторами. Никто не станет платить бешеные деньги за твои научные фантазии, если их потом нельзя будет использовать в серьезном предприятии.

Ты думал об этом?

Лицо Дюбуа стало серьезным.

— Послушай, Элен. Я думал об этом, я очень даже думал об этом. За все время существования нашей науки ученые занимались по существу одним главным вопросом: как возможно управлять психикой человека. Конечно, проблема варьировалась: от поисков возможностей абсолютного подчинения одного человека другому человеку, выращивания этаких зомби-до разработки суперметодик овладения самим человеком собственным психическим аппаратом. Опять-таки, методы воздействия на психику часто изыскивались не слишком удачные. В ход, как правило, идет химия, биогенетика и прочие… эффективные средства. Я еще студентом возненавидел психологию за этот ее основной вопрос. Ведь по сути — и ты не могла не задумываться над этим — он сводился к другому вопросу: как осуществлять насилие над человеком, над его психической природой? И неважно, кем осуществляется это насилие — кем-то другим или этим самим человеком… А все эти способы лечения психических заболеваний? Разве это не насилие? Мы вторгаемся в природу, но имеем ли мы на это право? Утешая самоубийцу, мы меняем его ценностные ориентации, представления об идеалах. Он хочет уйти из мира, который кажется ему непригодным для жизни, а мы хлопаем его по плечу и убеждаем: знаешь парень, мир не так уж плох — все зависит от того, как на него посмотреть.

Дюбуа помолчал и отошел к окну.

— Знаешь, Жан, — тихо сказала мадам Брассер, — мне непонятен твой пафос. Человек живет среди людей. И в общении влияет на другого человека, не может не влиять. Конечно, воздействие оказывается разное, но в том-то и задача, чтобы оно было благотворным. Разве мы не об этом говорили, когда рождалась идея нашей «Обители»?

— К этому я и веду. Я уже сейчас могу создавать универсальные ряды, которые приводили бы к однозначной реакции определенные группы людей. Я даже могу дать ту методику, по которой эти ряды должны создаваться. Это будет именно то, что они хотят. Наркотический эффект без всякого вреда для биологической структуры. Но я не хочу отдавать им эту методику. Во-первых, они все равно не заплатят столько, сколько она стоит. А во-вторых, я не хочу давать ее им в руки. Потому что это будет не просто насилие над природой. Это будет массовое насилие. Сейчас в том направлении, которым мы занимаемся, известна лишь методика двадцать пятого кадра.

Тоже насилие, но, к счастью, эта методика воздействует не на всех. Я же разработал, повторяю, универсальную методику.

Но я не собираюсь ее не то, что продавать, но и показывать. Я буду продавать локальные партии для локальных задач. А для этого годятся и те результаты, которые лежат перед тобой.

— Значит, ты все-таки продвинулся? — проговорила мадам Брассер.

— Ну, — Дюбуа скромно пожал плечами, — не зря же мы с тобой провели здесь десять лет. Или ты думаешь, что я только и делал, что придумывал развлекательные спектакли для богатых неврастеников?

— Молодец. Л может быть, послать их всех к черту? В конце концов, мы и сами не бедные люди — проживем. Я как подумаю, где могут использоваться наши научные разработки…

— Ты прекрасно знаешь, что мы не можем послать их к черту. Твой партнер и мой учитель Грати…

— Не надо, Жан. Не напоминай, пожалуйста… Надеюсь, полиция больше не будет докучать нашим гостям? Они выяснили все, что хотели?

— Во всяком случае, этот сонный толстяк мне поклялся, что больше не потревожит наше заведение. Глупо думать, что убийство совершил кто-то из обитателей замка. Таких ловкачей у нас явно нет.

Видимо, это выяснения отношений каких-то криминальных структур, а то, что у нас — совершенная случайность…

— Не забывай, Жан, что убитый был мужем миссис Саймон.

— Она еще та старуха. Говорят, что ее знаменитая фирма не так добродетельна, как хочет казаться. Между прочим, она собиралась вернуться.

— Ее можно понять. Ну, а как твои успехи с этой девушкой? Мне так жаль, что тебе пришлось самому ею заниматься. Но больше, действительно, было некому… При ее данных.

Дюбуа вздохнул.

— Девчонка занятная. Хотел бы я знать, с какой целью она приехала. Но не знаю.

— Ах, все-таки была какая-то цель? Я ведь сразу это почувствовала. Государственные проверки?

— Очень похоже. Но странно, что она здесь одна. Или мы прошляпили ее помощников.

— Может быть, ты попробуешь ее прощупать?

— Пытался. Клянется, что приехала сюда отдыхать. Не хотел тебя расстраивать… Но придется — вчера ночью девчонка залезла ко мне в лабораторию.

— Ты что, шутишь?! — мадам Брассер округлила глаза.

— Ты считаешь это очень остроумной шуткой? — спросил Дюбуа.

— Но это невозможно!

— То же самое мне сказал дежурный. И при этом демонстрировал ее изображение на мониторе.

Но это меняет дело. Я поговорю с ней и попрошу нас покинуть. Ведь это — нарушение закона!

Дюбуа склонился к ней и поцеловал ее в висок:

— Ну прогоним мы ее, пришлют другого. Так-то мы хоть знаем, что она здесь что-то вынюхивает. Можем держать ее под контролем.

— Можем ли?

Дюбуа ухмыльнулся:

— Надеюсь, что да.

— Ты и здесь продвинулся, — проворчала мадам Брассер.

— Талантливый человек талантлив во всем, — рассмеялся он. — Ладно. Показывай быстренько, что тебе непонятно, я постараюсь тебя просветить. А то у меня скопилось несколько срочных дел.

Зазвонил телефон. Мадам Брассер сняла трубку.

— Жан, это тебя…

Дюбуа нахмурился. Если его отыскали здесь, значит, случилось что-то серьезное. Он выслушал говорившего и нахмурился еще больше.

— Извини, Элен. Я должен бежать прямо сейчас.

— Что случилось? — мадам Брассер передалось его волнение.

— Наша милая девушка ускользнула из-под контроля. И это может быть очень опасно. Я потом тебе все объясню.

— К нам кажется, гости, — объявил недовольно Теодор, следя взглядом за приближающимся «порше» серебряного цвета. Барбара вдруг вскочила и побежала.

— Куда ты? — закричали Катрин и Теодор и побежали вслед за ней.

Жаклин проехала еще немного, остановилась и выскочила из машины. Играть с этими детьми в пятнашки не входило в ее планы.

— Эй, постойте! — крикнула она. Ну не бегать же за ними, в самом деле! Она присела на траву, резонно полагая, что они вскоре вернутся. Для Катрин ее появление, пожалуй, будет сюрпризом. А вот как объясняться с Барбарой, Жаклин не представляла. Придется импровизировать.