Мария Соареш - Земля любви, земля надежды. По праву любви.

— Мне тоже, наверно, придётся ехать с вами, — озабоченно произнесла Мадалена. — Иначе кто же станет присматривать за Томасом, пока вы будете на работе?

Не желая подвергать дальнейшей опасности Маркуса и Жустини, друзья Маурисиу решили перевести его в домик Риты. Их простой, но дерзкий план основывался на предположении, что Фарина не станет искать беглеца в непосредственной близости от его родного дома. Этот план предложила старуха Рита, поэтому он и не вызвал ни у кого сомнений. И лишь Форро спросил:

— Мама Рита, он будет прятаться здесь до конца жизни?

— Нет, — ответила старуха. — Скоро колесо жизни сделает полный оборот, и удача вернётся к Маурисиу. А о сеньоре Фарине я вам тоже скажу: его дни уже сочтены.

О загадочном колесе жизни она заговорила в первый раз после того, как Жулия случайно обнаружила у неё в шкатулке письма Зекинью, адресованные Катэрине. На вопрос изумлённой внучки Рита ответила:

— Мы договорились с Зекинью, что он будет посылать письма сюда, по нашему адресу, а я буду передавать их Катэрине.

— Так почему ж ты их не передавала? — возмутилась Жулия.

Вот тогда-то Рита и сказала про колесо жизни, которое должно совершить полный оборот:

— Когда это случится, Катэрина получит свои письма, а пока ей достаточно и музыки, которую она слышит по ночам.

Теперь же, когда Катэрина проявила деятельное участие в спасении Маурисиу, Рита сочла возможным не только отдать ей письма, но и открыть тайну музыканта, услаждавшего её слух по ночам.

Этим музыкантом оказался... Зангон, которого Зекинью попросил перед отъездом:

— Окажи мне услугу, играй по вечерам Катэрине на моей гитаре, чтобы её сердце смягчалось. Пусть она от твоей музыки забудет печаль и вспомнит свою любовь ко мне.

— Значит, в конечном счёте, это был Зекинью! — обрадовалась Катэрина.

— Да, струны перебирал я, но от его имени, — сказал Зангон. — И чувство в той музыке было его, моего друга Зекинью.

Катэрина тотчас же заявила, что поедет в Сан-Паулу и отыщет там Зекинью по тому адресу, который он указал на конверте.

Но поездку ей пришлось на время отложить, потому что вернулся домой грозный Фарина, получивший тревожную телеграмму от Омеру.

Перво-наперво он учинил строгий допрос Беатрисе и Марселло, но те отрицали свою причастность к побегу Маурисиу и твердили, что не знают, где он находится сейчас. Франсиска поначалу подтверждала их алиби, но потом под давлением мужа призналась, что делала это по просьбе Марселло и Беатрисы, которых в ту ночь действительно не было дома.

Разъярённый Фарина помчался на фазенду Винченцо, но и там не смог ничего разузнать. В отличие от Франсиски Винченцо и его семейство не дрогнули под натиском Фарины. И тогда он пошёл на крайнюю меру, заявив:

— Если Катэрина не скажет, где прячется Маурисиу, мне придётся отнять у вас фазенду! Ты, Винченцо, не вникал в оформление купчей, а я составил её так, что фактически вся твоя фазенда по закону теперь принадлежат мне! И если ты хочешь на ней остаться, то тебе нужно либо выплатить мне огромные деньги, либо — выдать Маурисиу. Думай, что для тебя лучше. Я ждать не намерен и никаких отговорок не приму, а в случае сопротивления сразу же вызову полицию. Так что в твоих интересах уладить это дело миром.

Прежде чем ответить, Винченцо, наконец, внимательно прочитал купчую, передал её Катэрине, они многозначительно переглянулись, и Фарина услышал гневную отповедь своего бывшего друга и компаньона:

— Ты подлец, Фарина! Вот что я могу тебе сказать. У тебя нет ни чести, ни совести. Даже если бы Маурисиу не убежал, ты всё равно когда-нибудь потребовал бы с нас эти деньги, которые я тебе на самом деле не должен. Ты заранее всё это замыслил, чтобы обокрасть нас и выкинуть с этой фазенды нищими! Что ж, нам поделом! Не надо быть такими доверчивыми...

— Ты можешь жить здесь сколько угодно, — заметил Фарина, — только скажи, где скрывается Маурисиу.

— Мы не знаем, где он, — твёрдо сказал Винченцо. — И денег у нас нет. Поэтому я буду судиться с тобой, Фарина. Эта земля принадлежит мне, и никто не посмеет её у меня отобрать! А теперь убирайся отсюда, пока цел, Иуда!

— Ты, кажется, ничего не понял, Винченцо, — высокомерно произнёс Фарина. — Этот дом уже не твой, а мой, и суд только подтвердит моё право на собственность!

Узнав о том, что Фарина выгоняет семью Винченцо с фазенды, Беатриса и Марселло попытались найти защиту у Франсиски, но она, искренне сокрушаясь, всё же не смогла пойти против мужа. Единственное, чем она сумела помочь родителям Марселло, — это предложить им заброшенную фазенду своего отца.

— Там всё заросло бурьяном и лесом, но зато они смогут там жить, — сказала она. — При их умении обрабатывать землю они, я уверена, смогут завести огород, чтобы кормить себя и домашнюю живность.

— И всё равно это несправедливо! — сказала Беатриса, бросив гневный взгляд на Фарину.

— Тебе не следует так говорить, — ответил он с угрозой. — Иначе я буду вынужден сказать, что ты и твой муж живёте здесь из милости.

— Я в своём доме! — гордо вскинула голову Беатриса.

— Нет, — усмехнулся Фарина. — Теперь, когда твой брат сбежал, я управляю его имуществом и имуществом твоей матери. А твоя часть очень маленькая. Так что ты даже за стол садишься только благодаря моему великодушию.

— Мама, и ты позволяешь сеньору Фарине так разговаривать со мной? — обратилась Беатриса к Франсиске.

Той было всё это неприятно, однако она предпочла остаться в стороне:

— Дочка, не впутывай меня в ваши ссоры. Я люблю тебя, но также люблю и своего мужа.

Марселло же не мог допустить, чтобы его жену так унижали, и предложил Беатрисе:

— Давай уедем с моими родителями на ту заброшенную фазенду. Там будет трудно, но зато мы не будем видеть каждый день Фарину.

Беатриса посмотрела на него с укором:

— Ты забыл про Маурисиу? Ему ещё может понадобиться наша помощь. А, кроме того, я не могу бросить маму на съедение сеньору Фарине.

Марселло с ней согласился. Он только помог родителям перебраться на дальнюю фазенду и снова вернулся в дом Франсиски.

А Катэрина отбыла в Сан-Паулу, на поиски своего Зекинью.

Перед отъездом к ней пришли Жустини и Маркус с весьма необычной просьбой.

— Я узнала от служанки, что ты уезжаешь, — сказала Жустини, — и очень прошу тебя передать мои золотые украшения Марии, которой я вместе с сеньором Фариной продала негодную землю, и теперь раскаиваюсь. Пусть эти драгоценности хоть отчасти компенсируют убытки Марии. Вот её адрес.

— У меня есть адрес Марии. Она дружит с нашей семьёй, — ответила Катэрина. — А вы не боитесь доверить мне такое богатство? Вы же меня совсем не знаете. Что, если я не отдам это Марии?