Олег Кудрин - Страсть и надежда

Астахов взял бутылку. Открутил крышку, понюхал бензин, посмотрел его на свет.

— Отец, — шутя, но не зло, по-доброму, сказал работящий сын. — Отец, ну ты его еще на язык попробуй. Зачем нам эта самодеятельность? У нас же с тобой сугубо профессиональный подход. Вот. Читай.

Антон достал несколько бумажек и положил их перед отцом.

Астахов отставил бутылку и внимательно вчитался в заключение экспертов.

На лице его чередой прошла вся радуга чувств и эмоций. От недоверчивости до удивления. Астахов бросил бумаги на стол.

— М-да. Ничего себе! Ай да Игорь, ай да сукин сын. Правду говорят, на всякого мудреца довольно простоты. Не ожидал я от него такого…

А Игорь тем временем сидел за столом, заполнял отчетную форму. Но думал совсем не о работе, а о том, что Тамара почему-то перестала приезжать к нему. Совсем забыла…

И в опровержение этих мрачных мыслей в комнату тут же проскользнула она.

Как никогда красивая и праздничная.

— Боже! Кто к нам пожаловал…

— Здравствуй, дорогой…

— По работе или так? — Игорь легкомысленно щелкнул пальцами.

— Соскучилась.

— Я тоже…

Игорь нежно обнял ее.

— Антон… Антон не ночевал дома, я так волнуюсь. Он хоть на работу вышел?

Игорь сразу же отпустил Тамару. Ушел от нее в другой угол кабинета.

— Ах, вот оно что! Понятно, почему ты пришла… Да здесь он, здесь…

Успокойся. То есть, не совсем здесь. Я его в центр послал по делу.

— Глупый… Смешно ревновать к сыну. Ну неужели я не могу поинтересоваться, что с ним. Или ты думаешь, мне наплевать на ребенка?

— Ничего я не думаю…

— Игорь, ты только… не будь с ним слишком строг. Он и так переживает, что его сослали на эту заправку…

— Сослали?.. А я уже сколько лет здесь работаю и ничего… А его — "сослали"!

Тамара вдруг что-то заподозрила.

— Послушай, а чем ты так недоволен? Вы что, уже успели поругаться?

— Нет. Мы с ним не ругались. Но одно я могу тебе точно сказать, твой сын просто хам.

Тамара разозлилась:

— Наш сын не хам… Это у него такая защитная реакция.

— Хамство — по-твоему, защитная реакция?

— А что ты хочешь? Мальчик рос практически без отца.

— Почему "без отца"?

— Потому. Потом узнаешь… А сейчас — я же тебе сказала, я очень соскучилась… — Тамара закрыла дверь кабинета изнутри. — Очень, понимаешь, очень!

Через полчаса они уже не спорили ни о чем, сидели обнявшись.

— Но вот и кончилось наше счастливое время… — грустно сказала Тамара. — Пора возвращаться в суровые будни.

— Это ты про мужа?

— Ну не про тебя же… Оба засмеялись.

— Какое все-таки счастье, что я не женат!

— Почему?

— По крайней мере, я никогда не хожу рогатым, — сказал он, открывая дверь.

— Игорь, — как бы обиделась Тамара. — Если бы мы были женаты, я бы тебе не изменяла.

— Ой-ли…

— Разве что с Астаховым… И то очень редко и ради общего блага.

Тамара взяла свою сумочку, направилась к выходу. К счастью, к двери подойти не успела — та резко распахнулась, и в комнату влетели Николай Андреич и Антон Астаховы.

— Здрасьте… — как-то неловко и заискивающе сказал Игорь.

Астахов не поздоровался, а сходу спросил:

— Что за дрянь ты заливаешь в бензобаки нашим клиентам?

— Бензин…

— Вот эту ослиную мочу ты называешь бензином? — Астахов грозно, как булавой, потряс в воздухе бутылочкой из-под минералки.

Игорь промолчал.

— Бензина здесь, между прочим, меньше всего… — Астахов развернулся к Тамаре. — А ты-то, ты куда смотрела?

— Коля, я же, в основном, документы проверяла… Аудит… Вот и сейчас только что все бумаги просмотрела. Все в порядке. Откуда я могла знать?..

Подожди, а что вообще произошло?

— На, прочти, — Николай Андреич протянул жене бумаги с заключением. — Да ты получше вчитывайся. Теперь я понимаю, почему заправка не такая прибыльная.

— Ну почему же не прибыльная? — пробовал оправдаться Игорь. — Вон в 24-м микрорайоне еще хуже.

— Ты мне зубы не заговаривай. Доберусь я и до той шарашки. Ты за себя отвечай. Обрадовался! Думаешь, раз женщина начальник, значит, можно делать с ней все, что хочешь?

Это точно, полчаса назад я с ней как раз и делал все, что хотел! — чуть не ляпнул в сердцах Игорь, но сдержался и промямлил:

— Да причем здесь то, что она женщина?

— А притом, что женщины в автоделах ничего не смыслят. Но это легко исправить.

Астахов испытующе посмотрел на сына:

— Антон!

— Да, папа.

— С этого момента ты — управляющий заправкой. Приказ напишу, как только вернусь в офис.

— Я что, уволен? — уточнил Игорь.

— Нет, ты будешь работать… механиком. Под началом Антона Николаевича Астахова.

Тамара смотрела на все это со стороны. Вот три главных мужчины в ее жизни. Как же странно вертит ими судьба…

Кармелита сидела в своей спальне, смотрела в окно. Было совсем грустно и одиноко. Увидела Земфиру, приехавшую в гости. Все понятно, сейчас опять побежит к отцу, любезничать.

Но нет, Земфира пришла к ней. Кармелита сухо поздоровалась и опять отвернулась к окну.

Земфира начала разворачивать пакетик.

— Кармелита, посмотри, что я тебе принесла…

— Мне ничего не нужно от тебя, — сказала Кармелита, не поворачиваясь.

— Но ты еще даже не видела…

— Уходи… Пожалуйста…

— Что я тебе такого сделала, что ты в мою сторону даже смотреть не хочешь?

— Не ты. Твоя дочь.

— Прости ее, Люцита сама не знает, что делает.

— Нет, неправильно говоришь. Люцита — не ребенок. Она очень хорошо знает, что делает. Я ее уже не первый раз ловлю на том, что она шпионит за мной и докладывает обо всем отцу…

— И Миро, — хотела добавить Кармелита, но не добавила.

— Глупенькие вы. Совсем еще девочки, поссорившиеся из-за игрушки. Она тебе завидует.

— Мне можно завидовать? Почему?

— Ты дочь Баро… Ты красивая… Тебя любит Миро…

— Лучше бы он ее любил. Я же в этом не виновата… Так получилось, еще в детстве, что Миро стал моим женихом.

— Зачем ты так? Миро хороший парень, красивый, умный…

— Да. Он мне тоже нравится… Но я отношусь к нему, как к брату.

— Цыгане — все братья. Сегодня как к брату, завтра как к мужу.

— Нет! Только не это! Люцита… Люцита, она даже не представляет, как бы я была счастлива, погулять на ее свадьбе с Миро.

— Девочка моя, ты что, так не хочешь выходить замуж за Миро? — в голосе Земфиры прозвучало недоверие.

— Не хочу, — слова Кармелиты прозвучали, как приговор.

— Тогда скажи об этом отцу.

— Я уже говорила. Но он ничего слушать не хочет.

— Баро очень любит тебя. И никогда не отдаст замуж насильно.

— Он говорит: "Поздно рассуждать". Земфира гордо вскинула голову:

— Отказаться никогда не поздно. Если не испугаться, то даже на сватовстве… Даже на сватовстве можно сказать "нет". Трудно, но можно!