Анна Беннетт - Случайный граф [litres]

Некоторые гости подняли бокалы:

– За Кирби!

Грэй наклонил голову, поднимая тост за Кирби, который, в свою очередь, отмахнулся от похвалы.

Когда аплодисменты смолкли, Грэй продолжил:

– Как многие из вас знают, Крепость и вся эта усадьба в течение многих лет оставались без внимания. Здесь не было ни балов, ни званых ужинов, ни каких бы то ни было праздников. Но я надеюсь изменить все это… начиная с сегодняшнего вечера.

Нетерпеливые возгласы заполнили комнату, и некоторые дамы прыснули от удовольствия.

Грэй пожалел, что не отрепетировал объявление о помолвке хотя бы ради Фионы. У него не было модного обручального кольца или цветов ей в подарок, но он подозревал, что на самом деле ей хотелось романтического жеста. Чего-то, что потребовало бы от него выйти за рамки столь удобной роли циничного, мрачного графа и показать, как много она значила для него на самом деле.

Стихами. Плохими стихами. Это будет унизительно. Кирби будет насмехаться над ним до конца его богом забытой жизни. Но если это сделает Фиону счастливой, оно того стоит.

Сглатывая нервный комок в горле, он вытащил смятый лист бумаги из нагрудного кармана и развернул его.

– Я дальше всех на свете от поэзии, но сегодня написал несколько строк для кое-кого особенного. – Он оглянулся на угол, где последний раз видел Фиону, но ее там не было. Но, конечно, она была где-то в толпе, может, со своей сестрой или с его бабушкой. Куда еще она могла деться?

А потом он заметил ее у двери – она смотрела на него печальными глазами. У него затеснило в груди, и он начал:

Боже, это было отвратительно. Он посмотрел на бумажку и приготовился произнести заключительное двустишие.

Несколько дам вздохнули. Еще больше джентльменов фыркнули.

Грэй проигнорировал все это, засунул стихотворение обратно в карман и продолжил:

– Сегодняшний бал должен был стать праздником и поводом поделиться хорошими новостями. – Он оглянулся, чтобы найти глазами Фиону… вот только ее там не было.

– Кто она, Рэйвенпорт? – выкрикнул Картер. – Не держи нас всех в напряжении!

Грэй оглядел гостиную, но не увидел Фиону, ее нигде не было, черт возьми. Может, ей стало плохо. Может, она пришла в ужас от его попытки сочинить стихи.

– Я надеялся сделать одно объявление сегодня вечером, – сказал он, – но вижу, что сейчас не самое подходящее время.

– Ну конечно, подходящее, дорогой.

Проклятие . Хелена перекинула через плечо каскад своих вьющихся локонов и пробила себе дорогу сквозь переполненную гостиную. Прежде чем он понял, что она планирует сделать, она стащила его со стула и встала рядом с ним, вцепившись в его руку.

– Нет, – тихо остановил ее он, – вы неправильно меня поняли.

Как будто не расслышав его, она широко улыбнулась и обратилась к собравшимся:

– Это идеальный момент, чтобы объявить – мы поняли, что действительно созданы для того, чтобы быть вместе. Я, самая счастливая девушка на свете, провозглашаю официальное возобновление нашей помолвки.

– Нет, – твердо повторил Грэй. Но гости уже восторгались этой новостью, хлопали в ладоши и поднимали тосты за счастливую пару. Он отодвинулся от Хелены, но было уже слишком поздно. Отец Фионы выбежал из гостиной с хмурым видом. Миссис Хартли схватила Лили за руку, чтобы не упасть, и энергично обмахивалась веером. Его бабушка обмякла в кресле и выглядела так, будто постарела на десять лет за последние пять минут.

Как, черт возьми, события вышли из-под контроля так быстро?

Пока женщины толпились вокруг Хелены, желая поздравить ее, Грэй вспрыгнул обратно на тумбу.

– Минутку внимания! – Постепенно гул разговоров утих, и толпа вновь посмотрела на него: – Мы с леди Хеленой не помолвлены.

Восклицания, выражающие шок и смятение, заполнили комнату.

– Стихотворение предназначалось для другого человека – мисс Фионы Хартли, но, кажется, она… исчезла. – Он обнажил перед ней свою душу, излил сердце, и после всего, что между ними было в этот вечер, она ушла.

А он был так уверен, что Фиона другая. Что она достаточно смелая, чтобы выдержать любую бурю, с которой они могут столкнуться. Но понадобилась всего одна буря – в буквальном смысле, чтобы она сбежала. И он никак не мог понять почему.

Хотя он больше всего на свете хотел отправиться на поиски Фионы и ответов на все кружившиеся в его голове вопросы, он подозревал, что ей нужно было побыть одной какое-то время. В его силах было только смягчить нанесенный ущерб и закончить вечер до того, как все станет еще хуже.

– Я подозреваю, что мисс Хартли, как и многие из вас, тяжело восприняла события этого вечера, что и понятно – в бальном зале чуть не случилась трагедия. Учитывая все вышесказанное, было бы разумно закончить праздник. Я предоставлю свою коляску в распоряжение всех, кого нужно отвезти обратно в деревню. Остальных гостей у подъезда будут ждать их кареты, и мои лакеи будут в вашем распоряжении, чтобы проводить вас к ним под зонтами.

Слегка неохотно гости начали отставлять напитки и прощаться. Пока Грэй ходил по комнате, извиняясь за то, что пришлось прервать празднество, Хелена подошла к нему со вспыхнувшими от негодования голубыми глазами.

– Вы совершили капитальную ошибку, – сказала она ледяным тоном. – Я была готова спасти вашу гордость и принять вас обратно. Я бы вышла за вас замуж, несмотря на ваши пустые счета и эту развалину вместо дома. Но теперь вы уничтожили все наши шансы на примирение.

– Я не заинтересован в примирении, и вам не следовало думать, что это так. Вам не стоило приходить сегодня вечером, Хелена.

– Оглядываясь назад, я могу сказать, что предпочла бы остаться дома. Вы меня не заслуживаете. Эта неловкая богатая девушка с полным отсутствием воспитания гораздо лучше вам подходит. Но, возможно, она тоже передумала? Вы настолько красивы, что многие женщины готовы смотреть сквозь пальцы на ваши финансовые проблемы, Рэйвенпорт. Однако холод в вашем сердце принять сложнее. Чтобы убедить женщину, что вы способны любить, нужно нечто большее, чем несколько строк ужасной поэзии.

– Вы правы, – сказал он задумчиво, – за исключением ваших слов о Фионе, о ней вы совсем ничего не знаете. Она умная, добрая и верная. И хотя она, возможно, не благородного происхождения, она настоящая леди и одна из самых щедрых и самоотверженных людей, которых я знаю.

– Как трогательно, – сказала Хелена сухо. – Вам следовало вставить эти слова в свои стихи вместо слов о русалке.