Анна Беннетт - Случайный граф [litres]

– Кого ты сегодня рисуешь? – Лили указала на стол Фионы, заваленный бумагами, карандашами и мелками.

Не кого, а что . Она рисовала ожерелье. Чтобы через несколько лет можно было вспомнить, как именно оно выглядело.

– Ничего особенного, – Фиона потерла лоб, – но я рада, что ты зашла. Мне нужны блокнот и дневник. Я чувствую себя совершенно потерянной без них.

Лили нахмурилась:

– Зачем мне их брать?

Боже милостивый . В душе у Фионы поднялась волна паники:

– Дело в том, что Мэри распаковала наш багаж после поездки в Крепость, и я не увидела ни дневника, ни блокнота. Я предполагала, что ты спрятала их где-то в своих вещах. Пожалуйста, скажи, что это так.

Лицо Лили покрылось мертвенной бледностью:

– Я этого не делала.

У Фионы ёкнуло внутри:

– Лили, это не смешно. Если кто-нибудь прочитает мой дневник… – О боже. Если Грэй это прочтет… она провалится сквозь землю или умрет на месте.

– Я знаю, – Лили ходила туда-сюда, вцепившись руками в пучок на затылке, – но я не видела ни дневника, ни блокнота, когда мы собирали вещи вчера утром. Я подумала, что ты взяла их с собой.

Рука Фионы поднялась ко рту, а потом она вспомнила:

– Боже правый. Я оставила их под матрасом в нашей комнате в ночь бала… и забыла о них.

– Тогда они, вероятно, все еще там, – рассудила Лили. – Ты можешь попросить графа, чтобы кто-то из его слуг нашел их и доставил прямо сюда.

– Да. Конечно. – Фиона цеплялась за надежду, что их не обнаружили. Потому что если бы Грэй прочитал ее дневник, она бы больше никогда не смогла встретиться с ним лицом к лицу. У нее не осталось бы иного выбора, кроме как всю оставшуюся жизнь прожить в отдаленной деревне, где на каждого человека приходится по сотне овец. Или уйти в монастырь.

– Внизу есть еще одно письмо для тебя, я не знаю, от кого оно.

У Фионы волосы на руках встали дыбом. Записка могла быть от кого угодно – от их кузена, графини или подруги из школы мисс Хэйвинкл. Но сегодня, когда остался один день до назначенного срока, она с полным основанием подозревала, что анонимная записка пришла от шантажиста – мистера Кирби.

Нервный смех вырвался из горла Фионы:

– Я уверена, это от старого знакомого.

Глаза Лили засветились озорством:

– Или от тайного поклонника. Я уезжаю к Софи через несколько минут. Ты выпьешь с нами чаю?

– Я устала. Думаю, прилягу ненадолго.

Лили изогнула тонкие брови:

– Ты плохо себя чувствуешь?

– Вовсе нет. – Фиона посмотрела в зеркало над туалетным столиком и убрала за ухо локон, надеясь, что это прозвучало убедительно.

– Ладно. Желаю удачно вернуть дневник и блокнот. Пожалуйста, дай мне знать, если понадобится моя помощь с… чем угодно.

– Спасибо. – По какой-то нелепой причине Фиона почувствовала, что сейчас расплачется, поэтому принялась прибираться на туалетном столике. – Увидимся за ужином.

Как только Лили вышла из спальни, Фиона вернулась к шкатулке с драгоценностями, взяла ожерелье матери и прижала его к щеке. Возможно, у нее разыгралось воображение, но ожерелье, казалось, было пропитано ее запахом. Каким-то образом ее рисунок должен был передать тонкий цветочный аромат, который выражал саму мамину сущность. И нельзя было терять времени.

Через полчаса Фиона села в папину карету напротив Мэри. Пока горничная смотрела в окно, весело напевая, Фиона открыла таинственное письмо, которое ждало ее на серебряном подносе в вестибюле. Один взгляд на почерк отправителя подтвердил ее опасения: записка была от мистера Кирби.

Дорогая мисс Хартли,

не забывайте, что поставлено на карту: будущее Вашей сестры, репутация Вашей семьи и все, что принадлежит Грэю, включая Крепость. Если Вы будете держаться подальше от Грэя и доставите деньги в соответствии с указаниями, все будет хорошо.

Если Вы этого не сделаете, любители «Лондонских сплетен» получат самое непристойное угощение – и оно будет у них на устах до Рождества.

Я с нетерпением жду завершения нашего дела завтра вечером. Тогда мы оба сможем оставить этот неприятный эпизод в прошлом.

Возможно, мистер Кирби и забудет обо всем, но не Фиона. Она никогда не простит его за ненавистные слова, которые он угрожал опубликовать. Те, которые преследовали ее день и ночь: Мать мисс Хартли – шлюха.

Пальцы Фионы сжались в кулаки. Она хотела задушить мистера Кирби. Нет, хуже. Она хотела…

– Вы в порядке, мисс Фиона? – Мэри озабоченно наморщила лоб. – Вы так нахмурились.

– Я буду в порядке, – она глубоко вздохнула и засунула письмо на дно ридикюля, – как только разрешу одно важное, но довольно неприятное дело.

Когда карета остановилась, горничная выглянула на улицу и нахмурилась.

– Неприятное дело, – повторила она, – в парке? Вы встречаетесь с кем-то?

– Не сегодня. Сегодня я просто хочу… прогуляться.

И найти дерево, где она должна была оставить драгоценное ожерелье матери в надежде заставить замолчать мерзкого, жадного человека.

Через два часа Фиона стояла у папиного кабинета с колотящимся в груди сердцем.

Увидев дерево, где следовало оставить драгоценность, Фиона почувствовала, как кожа у нее покрылась липким потом. Ее замутило. Казалось, само ее тело отвергало идею расставания с ожерельем, но у нее не было другого выбора.

Если только папа не одолжит ей денег, не спрашивая, зачем ей это нужно.

Как бы она ни жаждала довериться ему, она не могла рассказать ему о родной матери Лили. Его слабое сердце не выдержит такой новости.

Фиона подняла руку, чтобы постучать в дверь.

– Твой отец уехал сегодня утром.

– Матушка. – От испуга Фиона резко обернулась. Ее мачеха стояла в коридоре позади нее, слегка нахмурившись, как будто не хотела видеть здесь Фиону. – Когда вы ждете его домой?

– Через несколько дней, наверное. Он снова поехал на мельницы. Зачем тебе нужно его видеть?

У Фионы сердце ушло в пятки. Он не успеет вернуться, чтобы помочь ей, и у нее не было времени, чтобы передать ему сообщение.

Она подумала об ужасном письме, которое засунула в свой ридикюль.

– Матушка, мне нужно кое-что у вас попросить.

Она повелительно изогнула брови:

– И что же? Это имеет отношение к лорду Рэйвенпорту? Потому что после провала на его приеме, я думаю, лучше избегать дальнейших контактов с ним.

Упоминание Грэя вызвало боль в груди у Фионы.

– Я обещаю, что это не имеет никакого отношения к графу. Я хотела попросить об одной услуге, довольно значительной. Я хотела попросить вас с папой одолжить мне денег.

Мама пренебрежительно махнула рукой:

– Если ты хочешь купить какие-нибудь безделушки, принадлежности для рисования или что там еще, то покупай. Просто запиши на счет отца.