Гарольд Роббинс - Соблазнитель душ

— Пора тебе становиться практичным, Пастырь, — с жаром заспорила Беверли. — Пойми наконец, что мы должны отдавать кесарю — кесарево, а Богу — богово. Нам нужны деньги на жизнь.

Пастырь сунул руку во внутренний карман пиджака, достал конверт, бросил его на стол.

— Тут десять тысяч долларов. Этого хватит на все.

Они вытаращились на Пастыря. Первым пришел в себя Джо.

— Что произошло?

— Мистер Рэндл хочет, чтобы я прочитал здесь еще одну проповедь.

Джо взял конверт, вытащил деньги.

— И он платит за это десять тысяч?

— Нас покажут по телевидению.

Глаза Джо и вовсе вылезли из орбит.

— По телевидению?

Пастырь кивнул.

Лицо Джо расплылось в широкой улыбке. Он подбросил деньги в воздух, обнял Пастыря, прижал к себе, а банкноты падали вокруг, словно листья осенью.

— Это же чудо! Что я тебе говорил? Как только я увидел этого человека, я понял — нас ждет чудо.

Пастырь рассмеялся.

— Никакого чуда нет. Рэндл — эгоистичный сукин сын, но он думает, что может использовать нас для своих целей.

— Кого волнует, о чем он думает! — воскликнул Джо. — Главное, что он платит за свои мысли!

— Меня волнует, — возразил Пастырь. — Но пути Господа неисповедимы. Он хочет, чтобы я нес людям слово Божье. И Рэндл, судя по всему, может мне в этом помочь.

— Возблагодарим же Господа, что Его стараниями наши пути пересеклись! — радостно воскликнул Джо.

Пастырь улыбнулся.

— Нас ждут немалые трудности. Это будет необычная проповедь. Завтра утром сюда приедет много людей, чтобы помочь нам. Они намереваются устроить целое представление. Телевидение — штука сложная. Это тебе не простая беседа с сидящими в зале.

Джо плюхнулся на стул.

— Меня это не тревожит. Пожалуй, я напишу своим, чтобы они смотрели нас по ти-ви. Мы все станем звездами.

— Нет, — покачал головой Пастырь. — Давайте не будем забывать, кто будет звездой нашего шоу.

— Я помню об этом, — быстро ответил Джо. — Главной звездой будешь ты.

— Не я, — Пастырь смотрел ему в глаза. — Бог.

Он вышел из фургона, щурясь от яркого солнечного света. Джо поспешил к нему.

— Тебя уже ждут.

— Иду. — Пастырь посмотрел на шоссе. Громадный трейлер осторожно сворачивал на поле.

— Еще один? — спросил Пастырь.

Джо кивнул. Два трейлера поменьше уже стояли неподалеку от тента.

— Они не хотят рисковать. Там такие генераторы, что энергии хватит на весь город. Деньги, которые дал нам старик, сущая мелочь в сравнении со стоимостью оборудования, что они привезли с собой.

— Это понятно. Что тут делается?

— Они меняют девочкам платья. С белых на небесно-голубые. Говорят, что половина телевизоров в стране черно-белые, и на таких экранах белое получается грязно-серым.

Они зашагали к тенту. Пастырь откинул полог и вошел внутрь. Интерьер разительно изменился. Исчезли деревянные скамьи. Их заменили складные стулья с золотистой велюровой обивкой. Красный ковер устилал пол, повсюду стояли стойки с юпитерами. Грозди юпитеров висели и над платформой. Гигантская фотография Пастыря со словами «Христос ждет тебя» уступила место серебристому экрану, на который по ходу проповеди могли проецироваться различные изображения.

Осторожно, чтобы не зацепиться за змеящиеся по полу кабели, Пастырь направился к Маркусу Линкольну, беседующему с несколькими мужчинами. Пастырю представили Джима Уодена, режиссера, Майка Бейли, его помощника, отвечающего за сценарий, и Перри Смита, главного оператора.

Линкольн улыбнулся.

— Как вам это нравится? — Он обвел рукой пространство под тентом.

Улыбнулся и Пастырь.

— Перемены разительны, мистер Линкольн. Я не подозревал, что съемка проповеди потребует таких усилий.

— Это не просто съемка проповеди, преподобный Толбот, — вмешался режиссер. — Мы должны постоянно помнить, что зрители хотят видеть шоу. Так как в разных штатах мы выходим в эфир в разное время, мы не знаем, какие передачи других каналов будут соперничать с нами, но, если зрителю не понравится то, что мы ему показываем, он просто переключится на другую программу и начнет смотреть повтор «Я люблю Люси».

— Телеаудитория — это не те люди, что приходят на церковную службу, — добавил Линкольн. — Эти придут, потому что им интересно вас послушать, но телезрителю идти никуда не надо. Он просто сидит в гостиной и переключает программы, чтобы найти то, что ему нужно.

— Сценарий, простите, преподобный Толбот, текст вашей проповеди уже готов? — спросил Бейли. — Я не тороплю вас, но он нам нужен, чтобы определить порядок включения камер и место их установки.

— Беверли как раз печатает его, мистер Бейли, — ответил Пастырь. — Примерно через час он будет у вас. Но хочу сразу предупредить, что это не готовая проповедь. Лишь краткие тезисы на карточках, напоминающие мне, о чем надо сказать.

— Этого более чем достаточно, преподобный Толбот, — заверил его Бейли.

— Мы тут поговорили между собой, преподобный Толбот, и хотим предложить вам некоторые дополнения, которые могут улучшить передачу, — изменил тему Линкольн.

— Мы не из тех, кто отказывается от дельных советов. Я с удовольствием вас выслушаю.

— Начать шоу можно кадрами, снятыми с вертолета, показывающими съезжающиеся на автостоянку машины и заходящих под тент людей, — сказал Уоден. — Если вы не против, вертолет будет стоять наготове.

— Отличная идея, — кивнул Пастырь.

— Мы также думаем, что эти бочки с водой у платформы только мешают, загораживают общий план.

— Но они играют важную роль, — возразил Пастырь. — Они нужны для того, чтобы люди выходили ко мне и я мог их окрестить.

— Я это знаю, преподобный Толбот, — кивнул Уоден. — Но около бочек соберется толпа и никто не поймет, что там происходит. На маленьком экране люди у бочек будут напоминать копошащихся муравьев.

Пастырь задумался.

— Я не могу предложить ничего другого.

— А как начет водопада у дальней стены? — спросил Уоден. — Мы можем это устроить. Он будет олицетворять реку Иордан.

— Не в моих силах загнать пришедших на проповедь под поток воды, — покачал головой Пастырь. — Они все придут в лучшей одежде. И не для того, чтобы купаться в ней.

— Это препятствие можно обойти, — гнул свое Уоден. — Надо сказать, что те, кто придет слушать вашу проповедь, нам не понадобятся. Начнем с того, что первыми под струю воды станут ваши девушки, которых вы и окрестите. Я же рассажу в зале сотню профессиональных актеров. Они начнут подходить к вам. Выглядеть все будет очень естественно. А что произойдет потом, удивит даже вас. В водопаде выкупаются едва ли не все.

Пастырь долго смотрел на режиссера.

— Это нечестно, мистер Уоден. Ваши актеры придут не для того, чтобы спасти свои души.