Гарольд Роббинс - Соблазнитель душ

— Сюда, сэр.

Пастырь первым поднялся по ступеням. Другой мужчина открыл им дверь и закрыл ее, едва они переступили порог. Глаза Пастыря изумленно раскрылись. Мощные балки потолка, обшитые деревом стены, мраморный пол, хрустальная люстра. Не дом на техасском ранчо, а европейский дворец.

— Мистер Рэндл и другие гости в библиотеке, — прошелестел за спиной голос дворецкого.

Пастырь кивнул, и похвалил себя за то, что надел черный костюм с белой рубашкой и галстуком. На мгновение задержался перед зеркалом. Полный порядок. Не лишним казался и значок на лацкане: американский флаг в паре с крестом. Патриотизм, сочетающийся с религиозностью. Дворецкий распахнул массивную дверь.

Вдоль трех стен большой комнаты выстроились дубовые полки, заставленные книгами в кожаных переплетах. Четвертая стена представляла собой громадное, от пола до потолка, окно. Массивная мебель — большие кресла, диван, столики, в дальнем углу письменный стол с тремя телефонами на нем, стрекотание телекса.

Трое мужчин стояли у кресла, в котором сидел Джейк Рэндл. Две женщины сидели в отдалении. В камине ревел огонь, изгоняя из библиотеки вечернюю прохладу. Разговор прекратился, как только открылась дверь, и все повернулись к Пастырю.

Старик не поднялся с кресла. Но протянул руку.

— Добрый вечер, преподобный Толбот.

— Добрый вечер, мистер Рэндл, — ответил Пастырь, пожимая руку старика, все еще крепкую и сильную.

Рэндл обвел взглядом остальных.

— Это тот самый молодой человек, о котором я вам рассказывал. Преподобный Толбот, я бы хотел познакомить вас с моими друзьями и коллегами, которые прилетели из Далласа и Хьюстона специально для того, чтобы встретиться с вами.

Пастырь посмотрел на старика, не позволяя изумлению отразиться на его лице.

— Для меня большая честь познакомиться с вашими друзьями, мистер Рэндл.

Старик кивнул.

— Здоровяк, что стоит рядом с вами, Дик Крэйг, президент общественного движения «Американцы за лучшую жизнь». Рядом с ним — Джон Эверетт, президент рекламного агентства «Эверетт и Сингер». Третий господин — Маркус Линкольн, президент «Рэндл коммюникейшн». Нам принадлежит ять телестанций в крупнейших городах и сто тридцать радиостанций по всей стране. До конца этого года мы должны запустить свой спутник-ретранслятор.

Пастырь по очереди пожал руку каждому из мужчин, вновь повернулся к старику.

— А теперь позвольте представить вам дам. Слева от вас миссис Элен Лейси, президент Женского христианского совета.

Пастырь наклонился, поцеловал руку седовласой женщины средних лет.

— Рад познакомиться с вами, миссис Лейси.

Она оценивающе оглядела Пастыря, ответила ледяным тоном:

— Я тоже, преподобный Толбот.

— Справа — мисс Джейн Даусон, исполнительный вице-президент фирмы «Рэндл компьютер, инкорпорейтед». И пусть не обманывает вас ее симпатичное лицо. Она — математический гений нашего времени.

Пастырь улыбнулся, целуя ее руку.

— Я потрясен, мисс Даусон. Сам я не могу сложить два раза несколько чисел и получить при этом одинаковый результат.

Молодая женщина рассмеялась.

— Тогда, преподобный Толбот, вам просто необходим персональный компьютер.

Все еще улыбаясь, Пастырь кивнул и повернулся к Рэндлу.

— Я не предполагал, что меня ждет такая компания.

— Все решилось в последнюю минуту. Не хотите ли выпить перед обедом? У нас есть отличный бербон.

Пастырь покачал головой.

— Нет, благодарю.

Рэндл прищурился.

— Воздерживаетесь от спиртного?

— Нет. Просто не люблю крепких напитков. Я выпью бокал красного вина, если оно у вас есть.

— Бордо или бургунского?

Пастырь рассмеялся.

— Боюсь, мне такие вина не по средствам. Я больше привык к «галло» или «христианским братьям».

Рэндл хохотнул.

— Выпейте бордо. Оно вам понравится. Ничто так не способствует аппетиту, как хороший кларет. На обед у нас будут техасские бифштексы. Из собственного бычка.

Обед прошел в спокойной обстановке. Разговор, умело направляемый стариком, в основном касался Пастыря и его дел. В ходе разговора выяснилось, что в его команде двадцать три человека, службы даются три раза в неделю и едва покрывают расходы. После обеда все вернулись в библиотеку.

Гостям были предложены сигары и коньяк. Мужчины, все, кроме Пастыря, от коньяка не отказались. Он и женщины предпочли сигарам сигареты. Взяла бокал коньяка и миссис Лейси.

Рэндл занял свое кресло у камина. Посмотрел на Пастыря.

— Полагаю, вас интересует, что это все значит?

Пастырь кивнул.

— Должен признать, что меня разбирает любопытство.

— Сегодня я попросил подобрать кое-какую информацию о вас. — С полочки, где лежали журналы, Рэндл взял папку для бумаг и открыл ее. Отделил верхний лист и протянул Пастырю. — Тут ваша полная биография. Посмотрите, нет ли каких ошибок?

Пастырь быстро пробежал написанное. Кто бы ни добывал старику эти сведения, потрудился он на славу. Не упустил ничего. Его родители, школы, в которых он учился, служба в армии, демобилизация, община Дом Господний, проповеди в походной церкви. Даже цена земли в Лос-Олтосе, все еще принадлежащей ему, и стоимость оборудования, необходимого для проведения служб. Он вернул листок старику.

— Все правильно.

Джейк Рэндл оглядел остальных.

— Я думаю, перед нами человек, которого мы искали. Он молод, тридцать четыре года, ветеран вьетнамской войны, ранение, почетная демобилизация, «Пурпурное сердце», почти четыре года армейской службы. Вернувшись к мирной жизни он посвятил себя тому, чтобы привести молодежь к Иисусу Христу, сначала в религиозной общине, а потом, когда границы ее стали для него узки, колеся с проповедями по стране. Парень он симпатичный, настоящий американец, не женат, так что женщинам понравится его внешность, а мужчинам — чувствующаяся в нем сила. Полагаю, мы можем обсудить наши дальнейшие планы с этим молодым человеком, чтобы убедиться, сможет ли он реализовать возлагающиеся на него надежды и придерживается ли он тех же убеждений, что и мы.

Пастырь счел необходимым прервать его.

— Одну минуту, мистер Рэндл. Я не совсем понимаю, куда вы клоните. О чем, собственно, речь?

Их взгляды встретились.

— Мы ищем религиозного лидера, который смог бы сплотить Америку вокруг себя.

Пастырь покачал головой.

— Но почему я? Есть же другие, куда более известные, влиятельные, с многочисленными последователями. Билли Грэхэм, Джерри Фолуэлл, Орэл Робертс, Рекс Хамбард, даже молодой Джеймс Робинсон. Со мной вам придется начинать на ровном месте. Меня же никто не знает.

— В этом ваше преимущество. Мы сможем сделать вас таким, каким хотим видеть. У нас есть для этого необходимые средства. Все зависит лишь от того, совпадают ли наши взгляды.