Юлия Камилова - Ветер далеких скал

Интерны принесли с собой шум и хаос, однако все разговоры моментом стихли, когда вошла она. Вместо белого халата на ней была аккуратная зеленая форма, а волосы были собраны в тугой пучок на затылке. Лёвушева встала прямо напротив публики, уверенно глядя на каждого.

– Приветствую вас, опытных и подающих надежды хирургов. Сегодня вашему вниманию будет предоставлена новая технология по сепарации душ. Мы готовились к демонстрации долгие месяцы, однако нам действительно есть что показать ученому миру. Хочу отметить, что наш пациент уже в весьма преклонном возрасте, поэтому предлагаю не терять время и приступить к операции без лишних слов.

Мгновение – ассистенты привели женщину и осторожно, словно хрупкую куклу, усадили на койку. Полина молниеносно сменила деловитость на теплоту, обратившись к пациентке:

– Алла Валентиновна, помните я рассказывала вам историю об увядшем цветке от недостатка любви? – дождавшись согласного кивка, женщина продолжила: – Но весной оно расцвело, ведь солнце отогрело его своими лучами.

Алла улыбнулась, догадавшись, к чему вела Лёвушева. Однако она не прерывала, ожидая, когда та продолжит свой рассказ.

– Сейчас весна. Пора и вам снова расцвести.

– Благодарю, – одними губами прошептала она, позволяя мягким рукам уложить себя на белую койку.

Перевернувшись на бок, пациентка закрыла глаза, чтобы не встречаться взглядом с такой обширной публикой медиков. Но стоило отдать ей должное, держалась она великолепно.

Врач-анестезиолог бережно надел на женщину маску, запуская общий наркоз. Тем временем Лёвушева уже приготовилась к операции. Тонкие перчатки оказались на руках, и очки Аветисова 13 13 Очки Аветисова – изобретение середины XIX века, совершившее научный прорыв в изучении родственной связи. Свое название они получили в честь офтальмолога Эдуарда Сергеевича Аветисова, который первый обнаружил напыление для линз, позволившее увидеть связующую нить. И теперь все последующие модели носят имя врача. красовались на переносице, одновременно поражая своей массивностью. Множество линз выстроились одна за одной, а небольшой рычажок сбоку позволял отрегулировать расстояние между ними.

– Главным отличием сегодняшней сепарации являются усовершенствованные очки Аветисова, – голос Полины Ильиничны звучал четко и громко, словно она была рядом с Конрадом, однако их все же разделяло толстое стекло и толпа хирургов. – Мы позволили себе добавить иную функцию линз. Теперь мы смотрим не просто вглубь связи.

Она нажала на серую кнопку, так удобно расположившуюся на оправе очков. Линзы по одной после каждого нажатия отъезжали из стройного ряда, пока не осталась одна, загадочно блеснув всем присутствующим.

– Теперь мы можем разглядеть то, что нить совсем не одна, а их несколько. Они гармонично переплетаются и создают то, что мы называем связью с родственной душой. Чтобы не быть голословными, мы подготовили для вас дополнительный экран, который подключен и синхронизирован с моими очками. Итак, вы сможете увидеть весь процесс операции моими глазами.

Нейрохирург нажала на переносицу, и на экране появилось изображение. Поначалу оно ничем не отличалось от обычного видеоряда, заснятого обычной камерой. Однако все изменилось, когда Полина Ильинична приступила к работе.

Алла Валентиновна мерно дышала, наркоз подействовал. Анестезиолог перевернул пациентку на бок и ловким движением пальцев убрал все полуседые волосы под шапочку. Лёвушева благодарно кивнула, приняв из рук хирурга-ассистента скальпель, а затем приблизилась к Алле. И все на экране увидели типографическим шрифтом слово «Ленинград», аккуратно расположившееся за ухом. Буквы были уже не такими яркими, но до сих пор читаемыми.

– Первая линза без особого покрытия, поэтому мы видим лишь физическое проявление связи. Но если я сменю ее, – Полина Ильинична зажала две кнопки, и произошла замена. Только линза встала в паз, как под буквами появились золотистые линии, то обвивавшие буквы, то укрывавшиеся глубоко под кожей. – Вы увидите, что нить не одна. Их множество.

Не желая, чтобы ей просто верили на слово, она еще несколько раз переключала линзы, демонстрировав зеленые, красные, синие и белые нити. Врачи зашептались, явно впечатленные увиденным.

Лёвушева выждала пару минут, а затем легко привлекла внимание медицинской публики.

– Внимательно изучив структуру каждой, мы выяснили, что элементарная связь лишь одна. Золотистая. Все остальные приобретенные. То есть как в нашем случае пациентка впервые столкнулась со своей родственной душой в Ленинграде в далеком 44-ом году. Он был одним из освободителей и помог тогда еще совсем юной Алле Валентиновне выбраться из полуразрушенного дома. А вот сам День родства 14 14 День родства – это день встречи родственных душ, когда одной из них грозит смертельная опасность, а другой предназначено ее спасти. Во время зрительного контакта устанавливается окончательная связь, которая не разрушается даже после смерти. Метка за ухом дает подсказку: место, где произойдет столкновение. И лишь за человеком стоит выбор, отправится ли он навстречу судьбе или проигнорирует ее. случился гораздо позже, в том же городе, но через двадцать два года. После него они уже не расставались и счастливо прожили пятьдесят лет. Эти пятьдесят лет обратились зелеными, синими и красными нитями. Мы назвали их сферами жизненного опыта. Все то, что им двоим пришлось пережить вместе.

– Тогда что же означает белая? – спросил тот самый интерн, что недавно привязался к Иверсену.

– А вы не догадались? Смерть. Пять лет назад муж Аллы Валентиновны скончался. И теперь моя задача избавить эту мужественную женщину от скопившейся боли.

Линзы щелкнули и вернулись на законное им место, а экран запестрил от переплетений разноцветных линий.

– Боль отступит лишь после среза всех связей кроме элементарной. Ее нельзя ни в коем случае трогать, если мы не хотим ввести нашего пациента в вегетативное состояние.

Дальше Лёвушева приступила непосредственно к самой операции, комментируя свои действия. Весь процесс она не меняла скальпель, однако ее движения были предельны аккуратны, не задев золотистой нити.

Конрад, увлекшись процессом, потерял счет времени. И очнулся лишь тогда, когда Полина Ильинична объявила о конце сепарации и предложила всем присутствующим на демонастрации спуститься в зал на небольшую кофе-паузу, во время которой можно было бы перекусить и обсудить со своими коллегами новую информацию.

Сама Лёвушева предпочла лично проводить Аллу Валентиновну в палату, отказавшись от помощи медперсонала. Она устала, Иверсен видел это, а потому он незаметно для всех улизнул вслед за ней. Никаких осложнений или происшествий не случилось, и после того как Полина скрылась в ординаторской, Конрад поспешил вернуться к нейрохирургам. Ему совсем не хотелось пропустить вторую часть сегодняшнего мероприятия, которая обещала быть не менее интересной.