Карел Рихтер - Его звали Отакар

Наконец рота построилась. Бойцы были злые как черти. По выражению лица Яроша они видели, как он зол на них. Ну и пусть злится! Что они, про́клятые, что ли? При этом все знали, что проволо́чки по тревоге или просто так не пройдут. Наверняка будет «индейский поход». Ярош любил его устраивать. Когда рота возвращалась в казарму с сухоречских холмов, частенько раздавалась его команда: «Бегом к казарме марш! Кто быстрее?!» Те, кто добегали первыми, имели право просить внеочередное увольнение. Ярош умел делать из своих солдат настоящих мужчин.

Теперь он стоял посреди двора, ноги слегка расставлены, губы плотно сжаты, руки за спиной, и думал, как наказать свою роту за медленные сборы по тревоге. Он не оставит такое отношение к службе без последствий. Что же такое придумать? И вдруг у него возникла идея.

— Солдаты, — заговорил он, стараясь сохранять спокойствие, — поведение некоторых из вас заслуживает сурового наказания. После моей команды «разойдись» сложить оружие и вновь построиться здесь.

Он подал команду разойтись, созвал командиров взводов и вкратце объяснил им свой замысел.

Еще до рассвета он решил сводить свою роту на экскурсию на завод, который был эвакуирован сюда откуда-то из-под Сталинграда. На заводе делали гильзы для снарядов, работа здесь шла в три смены, и днем и ночью Главный цех был без крыши, ее еще не успели сделать, так что работать приходилось под открытым небом. У станков стояли женщины, старики, дети. Здесь и там горели костры. Время от времени к ним подбегал кто-нибудь из рабочих, чтобы согреть руки и ноги, и вновь бежал на свое место. Стекол в окнах не было и по обширному помещению гулял ледяной ветер, станки были холодными, рукой голой дотронуться опасно, и вот за такими станками стояли молоденькие девчушки в платках и ребята в ушанках, худенькие, под ногами кирпичи, чтобы дотянуться до рычагов, многие без рукавиц, руки красные и распухшие от мороза. А в корзины регулярно падают со звоном только что сделанные блестящие гильзы.

— Смотрите на этих детей у станков, — приказал Ярош солдатам. — Лучше смотрите! И вспоминайте о них всякий раз, когда вам придет в голову заныть по поводу тяжелой жизни!

Бойцы собственными глазами увидели, как самоотверженно трудятся в тылу советские люди во имя победы. Им было о чем подумать. Именно этого и хотел их командир.

…Ярош уже был готов хорошенько всыпать Томановым, припомнить им гордость и честь бойцов 1-й роты, торжественное обещание, принятое ими. Но когда он рассмотрел их получше, то злость с него сразу слетела.

— Что случилось, ребята?

— Мы уже не можем идти, пан надпоручик. Это ужасно, — осмелился произнести Вилем.

— Если бы хоть волдыри на ногах так не жгли. Каждый шаг мучение. Не знаю, как такое можно… выдержать… — объясняет Йозеф. — Ноги как в огне.

— На жалобы сейчас нет времени. Есть приказ и его надо выполнить!

Голос командира звучал твердо, но в нем чувствовалась примесь сочувствия.

— Давай сюда винтовку! — взял он оружие Йозефа. — А ты вещмешок, — обратился Ярош к Вилему. Он забросил винтовку и вещмешок за плечо. — Идем!

Никто из братьев, конечно, не видел, что командир их сжал зубы и лицо его исказила гримаса. Ярош шел впереди, увлекал их за собой. Он никогда не позволил бы показать подчиненным, что он устал.

— Скоро придем. Держитесь, ребята!

Они тащились за ним, стараясь не отстать.

Шли молча. Пальцы их ног одеревенели, лопнувшие волдыри горели огнем. Они вдруг почувствовали, что могут идти быстрее. Вот что значит личный пример командира!

Майор Врбенский обладал способностью прямо смотреть людям в глаза и вести себя с ними без всякой чопорности, подозрительности или недоверия. Подполковнику Свободе понравилась откровенность, с которой он сообщил ему, что его посылает Коминтерн. Привлекала его и необыкновенная активность этого человека. Он принялся за работу без долгих приготовлений. Врбенский к тому же был представителем чехословацкого Красного Креста, осматривал и лечил больных, участвовал в работе призывной комиссии…

Жил он, как мы знаем, вместе с подполковником Свободой в бывшем купеческом доме. Они часто вели длинные открытые разговоры, которые помогали им лучше понять друг друга. Вот и содержание своего письма, в котором рекомендовалась организация в части культурно-воспитательной работы, Врбенский после возвращения из Куйбышева снова подробно обсудил с командиром батальона. В письме он намекнул и о возможности пригласить в часть группу коммунистов — депутатов парламента во главе с Клементом Готвальдом. Они могли бы объяснить бойцам политическую ситуацию и одновременно сами бы поближе познакомились с жизнью и заботами части.

Подполковник Людвик Свобода согласился с майором Врбенским, что солдат действительно нужно закалять не только военным обучением, им в первую очередь надо показать ясную цель их борьбы, сплотить идейно, чтобы они стали едиными частицами одного целого, в бойцов надо вдохнуть понимание того, что впереди их ожидают тяжелые бои. Свобода с восторгом принял мысль, содержащуюся в письме. Он приказывает организовать в части культурно-просветительную работу и, не колеблясь, решает пригласить в батальон чехословацких депутатов, живущих в СССР. Клемента Готвальда он уважает за его бесстрашное поведение в период мюнхенского кризиса, когда он отверг политику капитуляции и выступил за организацию отпора гитлеровскому фашизму. Он охотно познакомится с ним лично. Депутаты наверняка смогут проинформировать бойцов о ситуации дома, на оккупированной родине, о фашизме и его идеологии, о назначении и задачах национально-освободительной борьбы и других проблемах, интересующих их.

По рекомендации майора Врбенского 14 мая он назначил капитана Ярослава Прохазку заместителем начальника культурно-просветительной службы батальона и тут же приказал ему подготовить проект письма Клементу Готвальду с приглашением посетить чехословацкую воинскую часть. На второй день капитан Прохазка представил ему проект письма. Вот как он выглядел:

«Глубоко уважаемый пан депутат!

Бойцы и офицеры чехословацкой части, сформированной на территории Советского Союза, часто выражают пожелание о том, чтобы их как можно регулярнее информировали о положении на родине, о борьбе народов Чехословакии против кровавого гитлеровского режима.

Мы полагаем, что самыми подходящими людьми, которые могли бы помочь нам в этом деле, являются законно избранные представители чехословацкого народа, в данном случае Вы и Ваши коллеги, члены Национального собрания Чехословацкой республики, проживающие в данное время на территории Советского Союза…