Алексей Каплер - Долги наши

Мы снова в кабинете генерала и слышим те же слова:

— Ваш отъезд в Россию с немцами — это измена родине…

— У меня ее давно нет…

— Неправда, есть. Если б вы видели, что фашисты творят на нашей земле…

— Я этому не сочувствую.

— Владлен, напрасно тратите время, — говорит Софья.

— Вы делаете непоправимый шаг, Александр Иванович.

— Если я оставляю своего ребенка и еду — поймите силу моей ненависти к большевикам!

— Ну вот, за вами, — говорит Софья, глядя в окно, и идет открывать дверь.

Входят Сергей и Охотников.

Охотников проходит в комнаты.

Сергей и Софья задерживаются в передней.

— Ты прости меня, Сережа… — тихо говорит Софья.

— Ну, что ты, что ты… Да и за что?

— Так, вообще… Прости, дай руку.

Сергей протягивает руку, и Софья вдруг целует ее.

— Что ты… Соня…

Они входят в кабинет.

Охотников помогает Владлену переодеться.

— Послушайте, товарищ Охотников, — говорит Владлен, — я вас даже не успел поблагодарить.

— Чепуха. Сам рад. Софья Александровна, свет моей души, самой, самой… вот такой малости не найдется? На дорожку…

— Ваша же бутылка. Сейчас принесу…

Звонок. Все замерли. Переглядываются.

Сергей подходит к окну:

— Гестапо!

Г е н е р а л. Так… Дождались…

С о ф ь я. Скорее… Черным ходом…

Длинный требовательный звонок. Громкий стук в дверь. Ее пытаются взломать.

Зайчик с лаем бросается в переднюю.

О х о т н и к о в. Поздно.

С о ф ь я. Сюда!

Она отдергивает портьеру. Владлен с помощью Сергея становится на подоконник. Софья быстро задергивает портьеру.

Грохот — взломана дверь.

Приближаются голоса.

В кабинет входят гестаповский офицер и ажан — французский полицейский.

Зайчик, рыча и скалясь, входит за ними, садится в углу.

О ф и ц е р. Почему не открываете, господа?

С о ф ь я. Джексон? Мистер Джексон?

О ф и ц е р. Похож на кого-то? Люди вообще похожи. Две руки, две ноги. У некоторых есть даже голова. Садитесь, господа. Курить можно? Благодарю! Собачку, пожалуйста, уберите. Спасибо. Работа у нас тяжелая, иногда хочется поболтать… Глоток свежего воздуха… Все война, война… я пацифист. Каждый интеллигентный человек — пацифист. С другой стороны — враги, евреи, поляки… их надо уничтожать. Вы скажете — нет логики. Ну и что? Меньше всего теперь нужна логика.

Раздается звонок.

О ф и ц е р. Гм… общество пополняется. Ажан, впустите… Вот наша жизнь — делаешь шаг, а куда? Пришел в гости и вдруг… Заходите, святой отец…

Ажан возвращается с отцом Серафимом.

О т е ц С е р а ф и м. Джексон? Вы?

О ф и ц е р. Ну, вот. И вы тоже. Присядьте. Придется задержаться. Жаль, не та обстановка, рассказал бы вам кое-что о религии и о людях. У нас на допросах, при казнях многое узнаешь. В сущности, священники и писатели должны бы годик-другой поработать у нас. Вот где вы узнали бы, что такое человек и достоин ли, чтобы его возвеличивали…

С о ф ь я. Ну, вот что — хватит. Вам дали приказ — зачем вы сюда явились? Потрудитесь выполнить и убирайтесь вон.

Наступает тяжкая пауза.

Офицер тушит сигарету.

— Да… Смелая фрейлейн. У нас именно такие сведения о вас — смелая. Ну, хорошо. Всем на одну сторону. Сюда. Ажан, начинайте от двери, я — отсюда…

Они обыскивают комнату.

— Будьте внимательны, ажан. О… сколько книг! Даже «Свод законов Российской империи». Увесистые, холодное оружие. Как там у вас? Ничего интересного?

— Пока ничего…

Ажан, проходя мимо окна, приоткрывает портьеру.

Софья замерла, сжала кулаки.

Сделав вид, что не заметил стоящего за портьерой Романова, ажан задергивает ее снова.

Офицер роется в книгах вполоборота к ажану, и, когда ажан отдергивает портьеру, офицер, не поворачиваясь в ту сторону, на мгновение застывает.

— А это что? — спрашивает офицер, снимая с полки шкатулку.

— Мои ордена, — отвечает генерал.

Офицер перебирает лежащие в шкатулке русские царские ордена.

— Вот они — свидетели бренности нашей жизни… Держа это, я испытываю то, что Гамлет чувствовал, держа в руке череп…

Он ставит шкатулку на место.

— Ну, что ж, господа, должен признать, что обыск не дал результатов. Бывают и у нас ошибки. Извините. Всего хорошего. Ажан…

Он выходит. Ажан идет следом. В дверях Софья останавливает ажана, быстро целует. Тот выходит.

Все стоят неподвижно. Прислушиваются.

Хлопнула выходная дверь.

— Побегу, проверю, — говорит Сергей и выходит.

О х о т н и к о в. Чудо?

Г е н е р а л. Ужас, ужас… Смотрите, как пальцы дрожат.

Сергей возвращается.

— Ушли!

— Ура! — кричит Охотников и распахивает портьеру.

Отец Серафим крестится.

— Поистине чудо, господа.

— Но ажан, ажан! — говорит Софья. — Вы не задохнулись там, Владик? Каков ажан, господа!

— Едем немедля… — торопит Охотников.

С о ф ь я. Да, не надо испытывать судьбу. Давайте сюда что нужно… Слушайте, голову на отсечение — это был Джексон… Скорее, скорее… оденетесь в машине.

Охотников открывает дверь в переднюю и захлопывает ее.

— Они вернулись!

Софья толкает Владлена за портьеру и становится перед нею.

Входят офицер с ажаном.

О ф и ц е р. Мы вернулись только на минуту. Извините, что без звонка — дверь теперь не запирается. У меня вопрос. Но прежде разрешите сигарету еще…

Он предлагает сигареты Софье.

— Как угодно…

Офицер садится, закуривает, закидывает ногу на ногу.

— А знаете, мадемуазель Софья, кто вас выдал? Не догадываетесь? Ничего, встретитесь на очной ставке. Расскажете о своей организации, кто в нее входит и прочее. Мы ведь знаем, что вы ничего не записывали. Все у вас в памяти. Будем вас просить все рассказать… Я ведь приехал, чтобы вас арестовать, но тут встретилось любопытное обстоятельство, и я устроил этот маленький спектакль с уходом и возвращением. У меня слабость к эффектам. Ажан, положите пистолет на стол. Теперь идите к окну. Откройте портьеру.

Распахнув портьеру, Владлен бросается на гестаповца. Борьба. Владлен валит офицера на подоконник. Звон разбитого стекла. В комнату врывается ветер и снег.

Зайчик в испуге лает, бегая из стороны в сторону.

Офицеру удается высвободить руку и вырвать револьвер из кобуры.

Софья хватает пистолет ажана, лежащий на столе, и в упор стреляет в гестаповца. Он падает.

Владлен поднимается. Все молчат. Воет ветер, врываясь в окно. Летит по комнате снег.

Г е н е р а л. Ну, теперь всем конец.

С о ф ь я. Валя, Сережа, спасайте его, ради бога…

О т е ц С е р а ф и м (снимает рясу). Надевайте…

Владлену помогают надеть рясу.

В л а д л е н. Но только уходим все вместе…

С о ф ь я. Да, да, конечно. Черным ходом… проходите вперед. Скорее. Я за вами… Иду, иду, Владик. Ради бога, идите же…

Охотников и Сергей уводят Владлена.