Сергей Прокофьев - Дневник 1919 - 1933

В Париже Луначарский. Дягилев не прочь опять с ним позавтракать, хотя и называет его «дураком из русского богатства». Однако он не хочет брать на себя инициативу, а вот если я приглашу обоих, то с удовольствием. Но я тоже не очень насчёт инициативы, особенно когда отсюда высылают советских послов.

Вернувшись домой, читал мои дневники консерваторских времён, когда мне было восемнадцать-девятнадцать лет. Очень интересно.

Был у Miss Crein. Сердце у меня сейчас в хорошем периоде, но всё же от него надо излечиться вовсе. Голова тоже время от времени побаливает. Miss Crein сказала: надо помнить, что единый разум, единая голова есть Бог, и эта голова болеть не может. Об этом надо помнить, а не жить собственными мозгами. А когда вы свой разум перекладываете на Божий и свою голову на Божью, то и головные боли должны естественно исчезнуть. Я обратил её внимание на то, что «блохи» на руках, жившие на них более десяти лет, вот уже шесть месяцев, как исчезли. Но главная причина, по которой я пришёл, был тот зуб, боль в котором мне удалось остановить в поезде из Сан-Франциско. Теперь в нём выпала пломба. Если пойти к дантисту, он начнёт сверлить, сунется в корень, положит дезинфекцию и всякие лекарства, и мне жалко, что тот зуб, который так ответил на CS, подвергнется медицинскому воздействию. Miss Crein сказала, что не надо этого бояться, но только работать в том направлении, чтобы никаких болезненностей и воспалений вокруг зуба не было. Тогда и сверлить, и класть лекарства не придётся: дантист только выполнит механическую часть работы. Miss Crein спросила, хожу ли я в CS церковь. Я сказал, что весною ходил, а теперь нет, потому что меня приводит в отчаяние фальшивое пение плохой музыки, а хоралы, которые там поются, дают мне иллюзию немецкой церкви. Она мне всё же советовала ходить и стараться не обращать внимания на это пение. Суть не в этом. Вышел я от неё, как всегда, с большим чувством подъёма.

Работал над «Игроком». Добрался до Бабуленьки. Тут переделок мало, и я быстро скольжу вперёд.

Вечером должны были обедать Захаровы, вернувшиеся из Финляндского турне, но их позвал Рахманинов. у которого Метнер - Циля же учит Сонату его – и потому им надо было приобщиться к этому иссохшему роднику. Обед отменили, причём я назвал Бориса христопродавцем, а он пригласил нас к себе на субботу.

Утром и днём «Игрок».

Вечером с Пташкой и Самойленками были в синема, на «Ben-Hur», картине из времён Иисуса Христа и римских владычеств, - по содержанию почти сайентистский. Я не люблю ходить в кинематограф, потому что недостаточно хорошо вижу, и кроме того, у меня мелькает в глазах. Глаза мои ещё не исцелены. Сегодня я тоже чувствую порядочное утомление: когда мы уходили из кинематографа, на голове как шапка. Но многие моменты постановки (морской бой, скачки с колесницами) произвели на нас прямо чрезвычайное впечатление.

Я думал, что после вчерашнего будет болеть голова, но голова не болела, и я много работал.

Вечером - дома. Звонил Мясин, но я послал к телефону Грогия. Который говорил, что я занят. После его дерзких писем зачем я буду с ним разговаривать?

Почти кончил второй акт.

В Пташкино отсутствие читал старый дневник. Других событий за день не было.

Кончил второй акт. Отличная и вполне равномерная скорость: по акту в месяц. Первый в течение сентября, второй в течение октября, причём переезд из деревни в город никак не отразился, чего я боялся. Второй акт длиннее первого, но зато в нём большой кусок с Бабуленькой, который почти не подвергался переделке, а только была подкрашена оркестровка. В третьем акте предвидятся большие переделки, но только он опять короче.

Обедали у Захаровых. Начитавшись старых дневников со всеми романтическими перипетиями наших отношений, я даже с интересом шёл к нему. И он, и Циля, и Фрида были чрезвычайно милы сегодня, а Захаров тряхнул старым, очень забавно изобразив Метнера, который, проходя с Цилей свою 2-ю Сонату, нервничал, вскакивал, снимал пиджак - и вообще был уморителен, во всяком случае в захаровской передаче. Концерт из сочинений Метнера состоится на будущей неделе у органиста Dupré, в частном зале. Самое смешное, что Грогий получил туда приглашение, а я нет. (Разумеется, я бы и не пошёл пугать Метнера).

Проверял партитуру первого акта «Игрока» (писание Грогия) и делал клавир второго.

Был в CS Church, повинуясь совету Miss Crein. Сегодня хоралы были приятные и не производили впечатления протестантской церкви: один - переделка из Мендельсона, другой - из испанской песни. Пение solo было ужасно, но я терпел и старался не сердиться. От самого чтения урока [322] Подготовка к заданной теме воскресной проповеди, которая в Christian Science называется лекцией. я выношу больше дома, когда читаю один и вдумываюсь. Может, если бы я лучше знал английский язык, то легче бы воспринимал урок в церкви.

Слегка тяжёлая голова, которая, впрочем, не разболелась. Но занимался мало, сделал несколько страниц клавира.

Был у Кострицкого, бывшего царского зубного врача. Он сказал, что у меня выпала пломба из корня и корень просто открыт. Закрыл временно; если через четыре дня всё будет в порядке, то закроет совсем. Отличный случай для применения CS – борьба со всякой гадостью, которая, казалось бы, может появиться в корне.

Кострицкий сказал:

- Вы очень молоды для такой популярности, которую вы имеете.

Я:

- Мне тридцать шесть.

Кострицкий:

- Что вы? Я бы не дал больше двадцати восьми. Но зубы - не лучшее, что у вас есть.

Прежде чем приступить к переделке третьего акта, читал соответствующие места у Достоевского и так зачитался, что когда разогнул спину, исчезла утренняя свежесть, столь необходимая для сочинения. Поэтому не сочинял, а делал клавир второго акта, довольно много.

Днём читал старый дневник. Несмотря на лодырничание с консерваторками и массу занятий в дирижёрском классе, всё-таки упорно и горячо работал над 2-м Концертом! Сочинял, не отрываясь, по несколько часов. Я заметил, что иногда, когда мешают, то как раз отлично сочиняется. И другой ещё случай: когда в период разрыва с Ниной Мещерской я ничем не мог заниматься и даже ни на чём сосредоточиться, как здорово урывками сочинялся материал для «Шута»!

Сегодня работал (CS) над зубом, дабы предстал он перед Кострицким в чистом виде, и чтобы, минуя лечение. Кострицкий мог просто механически запломбировать его. Легко давалось сознание, что мой зуб вполне здоров.

Вчера прочёл в старом дневнике, что над 2-м Концертом иной раз работал с утра до трёх часов, забыв про завтрак. Это меня задело: а теперь посочиняю два часа и довольно. Правда, за оркестровкой я сижу иной раз с перерывами целый день, но когда сочиняю, то редко более двух часов подряд. Сел за переделку третьего акта, но не клеилось. Бросил работать и вновь садился. К концу дня неожиданно выяснилось, что всё-таки сделал порядочный кусок.