Борис Ерёмин - Воздушные бойцы

Таким способом на новые аэродромы не раз добирался и наш инженер полка Иван Павлович Терехов. Сразу же после посадки он вместе с техниками, а иногда вместе с солдатами комендатур сам готовил самолеты к боевым вылетам. В фюзеляжах также летали инженеры эскадрилий, техники звеньев, механики. Со мной подобные перелеты совершали техники Петухов, Корзун, Харчиков, механик Высоцкий и другие. В воздухе я старался в меру сил облегчить условия перелета своему «пассажиру». Открывал полностью переднюю створку на фонаре самолета, чтобы продувало встречным воздухом кабину. Таким образом, «пассажир» мог глотнуть немного свежего воздуха. Когда я пытался узнать, каково самочувствие «пассажира», техник подавал мне знак: если в узенькую щель сзади сидения он просовывал большой палец, стало быть, он чувствовал себя хорошо, по крайней мере был еще жив.

Должен сказать, что все трудности фронтового быта, а том числе те тяжелые периоды сорок первого — сорок второго года, наравне с мужчинами испытали и девушки. Весной сорок второго года технический состав полка пополнился двадцатью девушками. Им было по 18–20 лет, специальной подготовки они не имели, но мастер по вооружению старший сержант Метельский быстро подготовил из них специалистов. Девушки научились заряжать пушки и пулеметы, надели защитную форму, обулись в кирзовые сапоги, получили пилотки и стали солдатами.

Я, конечно, помню далеко не все из того, что выпало на долю нашего инженерно-технического состава в трудные военные времена, но отдельные, удивительные даже для того времени эпизоды в моей памяти сохранились. Одна такая история началась еще на полевом аэродроме Евстратовка под Россошью незадолго до нашего вынужденного предрассветного вылета в Урюпинск.

В то утро, когда мы в срочном порядке взлетали из-под удара, механика старшего сержанта Константина Мальцева на аэродроме не было. Накануне в бою был ранен летчик Витковский — до аэродрома Витковский не дотянул и посадил свой поврежденный «як» на размокший луг. Во главе небольшой команды Константин Мальцев отправился к месту вынужденной посадки для эвакуации самолета.

Вытянуть самолет из болотистой луговины оказалось очень трудным делом. «Як» засасывало болото. Тогда Мальцев отыскал в соседнем селе широкие и прочные двери от ворот церковного двора. Женщины села помогли ему затащить «як» на эти двери и вручную вытащили самолет на [104] сухое место. Затем «як» был поставлен на шасси. Остановив попутную машину, Мальцев подцепил к ней поврежденный «як», и машина потащила самолет в Евстратовку, Мальцев еще не знал, что на рассвете мы в экстренном порядке покинули аэродром. Когда поврежденный «як» был прибуксирован в Евстратовку, на аэродроме уже никого не было. Севернее аэродрома доносился шум близкого боя. Константин Мальцев моментально все понял и потащил самолет на буксире дальше. Передовые отряды фашистов в те же дни тоже в ряде мест выходили к Дону, и Мальцев на всем пути следования рисковал нарваться на гитлеровцев. Добравшись до одной из переправ через Дон, Мальцев попал под обстрел немецкой артиллерии и, чтобы сохранить самолет, отбуксировал его от переправы к востоку и спрятал в небольшом придонском лесочке. Жители ближайшего села помогли ему соорудить из бревен плот. На этом плоту Мальцев с огромным трудом переправил самолет на левый берег Дона, и там бойцы какой-то стрелковой части помогли ему сгрузить «як» с плота и выкатить его на дорогу. И здесь — счастливый случай! — старший сержант встретил группу техников и механиков нашего же полка, которые на попутных машинах добирались в Урюпинск… Таким образом, совершив немалый путь по земле, по воде и снова по земле, Як-1 за номером «32» попал в Урюпинск, был отремонтирован и начал новую жизнь в боях под Сталинградом. Старший сержант Константин Мальцев был награжден правительственной наградой.

Несколько раньше, говоря о тех, кого я перевозил в качестве «пассажиров» в фюзеляже своего истребителя, я упомянул механика Я. Высоцкого. Это был знающий специалист и неутомимый труженик, в военной биографии которого тоже были не совсем обычные — даже для того времени — эпизоды. К началу войны Высоцкий был курсантом Батайской авиашколы и успел сделать несколько тренировочных полетов с инструктором на УТИ-4 (учебно-тренировочный вариант истребителя И-16). С началом войны Высоцкий просто-напросто сбежал из школы в действующую армию, или, как он сам выразился, «дезертировал на фронт». Под Запорожьем попал в наш авиаполк механиком. Далее события разворачивались таким образом, что Запорожье стал практически фронтовым городом, наш аэродром находился в зоне обстрела вражеской артиллерии и стал для дальнейшей боевой работы непригоден.

Перебирались мы из-под Запорожья в срочном порядке, когда линия фронта подошла к городу вплотную. Когда все [105] летчики уже перелетели на исправных самолетах к новому месту базирования, механик Высоцкий обнаружил в одном из ангаров почти полностью отремонтированный И-16. Была там какая-то мелкая неисправность в замках шасси, но Высоцкий вместе с другим механиком быстро ее устранил. Самолет был готов к вылету, но перегнать его уже было некому. Тому, что случилось потом, я не был свидетелем, но неоднократно слышал эту историю от инженера полка Ивана Павловича Терехова. Короче говоря, уничтожать исправный самолет было жалко, и Высоцкий — недоучившийся курсант, не сделавший до этого ни одного самостоятельного вылета (только с инструктором) — рискнул. По свидетельству инженера полка, механик не только благополучно взлетел, но и благополучно перегнал самолет на полевой аэродром Большой Токмак — случай очень редкий, если не исключительный. Спустя много лет после войны, я получил от Я. Г. Высоцкого письмо, где он подробно описывал этот эпизод. И то, как не хотелось уничтожать исправную машину, и то, как в воздухе ориентировался по линии высоковольтной передачи и таким образам благополучно добрался до Большого Токмака, и то, как при посадке имел разговор с командиром авиационной группы, в которую тогда входил и наш полк. В то время той авиационной группой командовал полковник В. А. Судец.

Откровенно говоря, сам факт этого перелета довольно долгое время вызывал у меня ряд сомнений — слишком хорошо я знаю, что значит управлять таким истребителем, как И-16, чтобы без всяких сомнений сразу поверить в то, что такое под силу неподготовленному человеку. Но вот однажды — несколько лет назад — в моей московской квартире раздался телефонный звонок, и я сразу по голосу узнал своего собеседника. «У тебя был механик, — говорил в трубку маршал авиации В. А. Судец, — который в сорок первом году под Запорожьем перегнал истребитель. Я, к сожалению, не помню его фамилии…» Так, неожиданно, через много лет после войны, я получил подтверждение этого почти фантастического эпизода от В. А. Судца, который помнил эту историю со времен войны. Но сейчас я хочу привести здесь ту часть письма Я. Г. Высоцкого, в которой он делится со мной воспоминаниями об эвакуации самолетов с аэродрома Евстратовка летом сорок второго года. В то время когда я на рассвете вел группу истребителей в Урюпинск, инженерно-технический состав полка решал вопрос об эвакуации подбитых «яков». Вот как это происходило: