Род Вейнбер - Рок–роуди. За кулисами и не только

И это стало меня раздражать. Как–то раз мы с Маргарет шли по одной из варшавских улиц, и человек, следовавший за ними немного отстал и пропал из виду, тогда я развернулся и пошёл к нему навстречу.

— Мы собираемся посидеть в кафе, в моей гостинице, — сказал я удивлённому сыщику. — Мы пройдём налево до конца улицы, затем свернём направо. Вот всё, что тебе следует знать.

Как гастрольному менеджеру Animals мне полагалось иметь список контактов в Польском министерстве иностранных дел, и после нескольких дней безуспешных попыток избавиться от хвоста, я решил воспользоваться имеющимися у меня связями, чтобы поохладить несколько пыл Польской секретной службы. Но, ни один из номеров не работал; они все были стёрты из базы данных после того, как Animals покинули Польшу, и я погряз с головой где–то между лабиринтами секретной информации и мраком Второй Мировой войны. Но Маргарет этого стоила. Если женитьба на ней означала редкие встречи на улице и прослушиваемые телефонные разговоры, то я решил набраться терпением, пока она не сможет быть всё время рядом со мной.

Мы поженились 18 января 1966 года. Выпал снег, покрывший двухфутовом слоем всё вокруг помещения, где проходила регистрация, куда ещё втиснулись камеры польского и советского телевидения. Свадьба гастрольного менеджера Animals и польской принцессы для них было небывалым событием.

На Маргарет было платье с белыми и коричневыми кружевами, а в руках букет цветов, больше походивший на разодранный веник (только такие цветы удалось отыскать холодной польской зимой). Она никогда ещё не выглядела такой прекрасной. Мы принимали поздравления, и я был самым счастливым человеком на свете. Мы провели свой медовый месяц в гостинице Гранд—Отель в Сопоте, на морском берегу недалеко от Гданьска, причём там с нас потребовали свидетельство о браке, прежде чем выписали нам номер. И именно там я отвёл свою девственницу–принцессу, мою жену, в постель.

Слишком быстро пролетело время, и мне нужно было лететь на Багамы, на встречу с Animals. И пока я был вдали от неё занят работой, Маргарет оставалась в Польше, оформляя бумаги на получение британской визы. Наш короткий медовый месяц окончился, но впереди у нас с ней была ещё вся жизнь. Теперь у меня была жена, о которой я должен был заботиться и работа, которая по–прежнему отнимала у меня много сил и времени.

Если вы когда–либо скучали по вашей жене, то лучшего места развеять тоску, чем Багамы вам не найти. Мы уже были там ранее, помните короткие гастроли в 1965 году? В этот раз группа приехал на съёмки фильма с их участием, Thunderball. Действие фильма разворачивалось на великолепных песчаных пляжах, и мы могли наблюдать за работой Шона Коннери и сногсшибательной Клодин Огер в роли Домино. Своими видами дикой природы и с помощью агента 007, Багамы произвели на нас неизгладимое впечатление, поэтому, когда пришло время подыскивать через месяц место, где Animals могли бы записать свой следующий альбом Animalism, выбор пал на Багамские острова.

Это также было удобно и Майку Джеффери. У вечно ускользающего нашего менеджера снова родился новый проект. Ещё в течение наших первых гастролей на Багамы, Майк предложил, теперь уже печально известную безналоговую афёру, чтобы сохранить наши деньги на будущее. Он основал с помощью своих многочисленных связей, так называемую, оффшорную (действующую на территории другой страны) копанию Ямета, и парни все пришли к выводу, что это неплохая идея.

Я прилетел из Варшавы прямо на Багамы, чтобы успеть встретить друзей до приезда Майка и поделиться с ними хорошими новостями о моей свадьбе, но только я взошёл на борт яхты, мне хватило и пары минут, чтобы понять, что всё не так романтично как казалось бы. Парней отправили обратно на яхту до разрешения их личных проблем. Они уже начали сравнивать гостиничные номера с камерами в тюрьмах, и чувствовать себя настоящими заключёнными, общаясь со своими поклонницами на расстоянии вытянутой руки через барьеры, отделяющие их от сцены, и яхта на Багамских островах представлялась мне лучшим местом, чтобы они могли и работать, и отдыхать, и где оставалось бы достаточно времени на общение. Но оказалось, что возможность общения была последней вещью, в которой они нуждались.

Настроение у Часа было прескверное. Как только я ступил на борт яхты, он стал винить меня, что он забыл свою сумку в Новом Орлеане.

— В ней остался мой паспорт, Таппи. Ты не представляешь, какие трудности я перенёс здесь. За что, чёрт возьми, мы тебе платим?

— Боже, Час. Я только что прилетел; как ты можешь винить меня, что ты оставил её в гостинице?

Но Часа было не успокоить. Он был совершенно разбит и хотел выместить злобу на ком–нибудь; я оказался в нужном месте, но время подвело меня. Я даже не успел распаковать вещи, как Час повалил меня на палубу. Что происходит? Я ступил на борт самым счастливым, только что женившимся человеком, в надежде снова увидеть своих друзей, и вот, не прошло и часа, как я сижу в каюте и прикладываю примочки к разбитому глазу, слушая вопли Часа прямо над моей головой, в то время как остальные пытаются его оттащить и успокоить. Это не моя ошибка — это Час забыл свою сумку в номере и решил выместить на мне своё недовольство. Только подумайте, какого было мне в эту минуту? Я всё делал ради Animals, я даже ради них оставил свою жену, на следующий день после свадьбы, чтобы только быть с ними, но в этот раз я уже не стану разруливать их ошибки. Настало время взять реванш.

До постели я добрался только к утру. Проснувшись, я увидел Часа, который совершенно забыв про вчерашнее, радостно пожелал мне «доброго утра», похоже, даже не замечая, какие изменения он произвёл вчера на моём лице.

— Я хочу искупаться до завтрака, Таппи. Не присоединишься ко мне?

— Нет, ты совершенно прав, я лучше приготовлю завтрак.

Думаешь, тебе так вот просто удастся уйти от ответа, Час Чандлер? Ну, так я прокажу тебе, на что способен разъярённый Таппи Райт! Я пошёл на камбуз, где уже лежал размороженный большой кусок мяса. Я уже говорил вам, что последний раз мы были на Багамах, когда участвовали в съёмках бондовского Thunderball; не знаю, хорошо ли вы помните этот фильм, но в одной из самых знаменитых сцен Бонд Шона Коннери встречается нос с носом со стаей акул. И я решил выяснить, как поведёт себя наш героический Час Чандлер в роли агента 007.

Я подхватил этот кусок мяса и, захватив нож, вышел на палубу. Я подошёл к месту, которое Час выбрал для своего купания.

— Один кусок для Часа, один — для акул, — запел я, нарезая тонкими ломтями мясо и бросая их за борт. — Ну, же акулы, время завтракать! Ну, сможешь ты с ним сразиться, ты, великий забияка, Час!